-Твою ж мать! – вырвалось у Макса, и это была единственная фраза, которая озвучила нашу общую реакцию на ошеломительную новость, которая нарушила наступившую вдруг вакуумную тишину.
-Чёрт, как же я маме скажу… - у Сашки подломились колени, и он резко приземлился рядом с электронным гаджетом.
Следом зазвучали неуверенные обрывки слов утешения, соболезнования, вялые дежурные фразы. Мы знали Гошу как резкого, импульсивного, жизнелюбивого парня, и сразу осознать, что его вдруг не стало одномоментно, было сложно. Если человек постоянно не находится рядом, его уход всегда воспринимается не столь остро. Мы ещё доставали из недр памяти какие-то образы, связанные с ним, чтобы навесить на них сопутствующие эмоции, чтобы высказанные словосочетания хотя бы прозвучали искренне, не как пафосные политические речи. Мы скорее сочувствовали Максу, нежели Сашке, ибо Главмех был нам ближе, и его скорбь была понятнее, она сильнее цепляла за струны души. И мы не сразу сообразили, что в офис зашёл один из уличных секьюрити, который ещё не знал о гибели второго хозяина, и он наткнулся на всеобщую подавленность, и радостное выражение лица, с которым он рассчитывал доложить что-то, застыло растерянно. Непривычно, видимо, ему было попадать в подобные скорбные ситуации.
-Босс, там ваш отчим прибыл, вы приказали его проводить… - Смугляш окончательно растерял задор, ибо Сашок даже не отреагировал. – И он вот прибыл…
-Командир, этого янычара пускать к вам? – Берсерк отпихнул бы дворового амиго плечом, если бы был до конца материален. Но сейчас охранник счастливо избежал тяжких телесных повреждений, и даже не узнал об этом, просто попятился и вышел вон, не найдя отклика своему докладу. А в проём был введён хорошо нам знакомый Тимурхан, новый муж матери Сашки и Гошки. Когда-то он лишился рассудка вследствие бурных событий. Сейчас же он выглядел хоть и не бравым эмиром, как в лучшие времена, но явно бодрее того овоща, которого мы оставили когда-то в своём прошлом.
-Создатель милостиво даровал мне шанс вернуться к друзьям, и ещё раз выразить им своё почтение. - Душевная болезнь не отняла у него восточной велеречивости. – Я только не вижу среди вас ослепительной красавицы Шахерезады, что тешила мне серые дни. Капитан, скажи мне, что с ней всё в порядке.
-С Ангелом всё хорошо, - сообщил я ему. – А вот с твоим пасынком Гошей…
-Да пребудет с нами вечно милость Вевышнего! – Нараспев вещал Тимур, обратив взор сквозь подвесной потолок к небу. – Ибо именно от уважаемого Георгия я и имею честь передать благую весть досточтимым мужам.
-Разве его не застрелили? – неуверенно спросил Сашка, нос которого уже набух и покраснел, а глаза увеличились и засверкали скорбной влагой.
-Да отсохнет рука у злодея, что осмелится её поднять на благодетеля нашего Гошу, да пребудет в величии имя его. Лишь всевышнему дано право отмерять годы…
-Он жив?! – Макс и сын с двух сторон вцепились в Тимурхана, как если бы они возжелали разделить благого вестника на две части, и внутри обнаружился бы чудом выживший Гошка.
-Да куда он денется-то? - Тимурхан нормальным, чисто пацанским жаргоном продолжил повествование. - Там двух киллеров на лапшу посекли, на снайпера бетонную плиту уронили, а их куратору дали время позвонить и отчитаться, а затем… Ох, прекрасная ханум, ваши ушки всевышний готовил для других историй.
-Да я нормально, - пожала плечами Морра, - подумаешь, и не такое видели…
-Командир, с улицы ещё визитёры нарисовались, - в дверь протиснулся самый габаритный из наших проекций, и, похоже, нарочно напружинил плечо, бесцеремонно вдавливая Тимура в гипсокартонную переборку, отчего биржевой монитор опасно накренился. – Но там это, бабы, настаивают…
Эх, дети, дети. Я понимаю Кирилла, но Макс-то. Пробрались на шлюпку под видом проекций, не иначе Батбаяра подговорили, что-то он им маскировочное наколдовал. А как от Летучего отдалились, влияние чар шамана иссякло, и два хихикающих сорванца проявились в нашей компании во всей красе. Хотя бы появились при нас, а не где-нибудь на берегу, посреди встречающей делегации. Вот бы крику было. Впрочем, судя по отсутствию реакции на морок, наведённый Камалем, народ на Гаити уже ко всему привыкший, ничему не удивляется. Вот есть суровые фигуры, а вот их уже и нет. Это просто утренняя самокрутка с марихуаной сильнее, чем обычно, подействовала. Да и мало ли народу в порту обретается, если на всех реагировать, то на свои личные дела и времени не останется.
А уж после того, как бородатые гвардейцы толпой поместились в прохладное нутро лимузина, я и вовсе перестал удивляться чему-либо. Будучи условно-прозрачными, римско-имперские викинги компактно утрамбовались в ограниченный объём, чуть ли не вкладываясь друг в друга, как полиэтиленовые пакеты. Вообще, успехи Батбаяра, Алекса и Вольки в создании и модернизации проекций вызывали уважение и восхищение. Их плотность и сила проявлялись именно в тот момент, когда того требовала ситуация, и очень избирательно. То есть, когда бойцы сидели на вёслах, жёсткими становились ладони на дереве рукоятей, стопы ног для упора в пол шлюпки, и части седалищ, что соприкасались с банками. При обращении с оружием тоже активировались определённые мышцы и кожные покровы. А в процессе погрузки в салон машины облачка тумана спокойно смешались между собой, и висели у перегородки между салоном и кабиной водителя. Мало того, Сашко как будто бы их не замечал, или просто делал вид, что их вроде как и нет с нами.
Также не было информации, знал ли Максов отпрыск о нахождении на пирсе Камаля. И вообще, что тот в настоящее время промышляет на острове. Всё-таки немалая величина – бокор вудуистской общины. А уж ушлым братьям Мартинесам, с детства обретающимся в криминальной теневой среде, должны быть заранее известны все персоналии такого рода. Тем более на территории, где они собирались начинать бизнес. А особенно на таком ограниченном пространстве, как остров. Очень много вопросов, очень.
Ехали мы недолго. Помещение для офиса братья выбрали хоть и не в центре города, но совсем рядом. И это не были морские контейнеры, в лабиринте которых они обстряпывали свои незаконные схемы ранее, и в другой стране, на южноамериканском континенте. Здесь ими арендовалась приличная фазенда, с тенистым двориком, засаженным пальмами. По периметру слонялись смуглые молодые люди с пронзительными взглядами и белоснежными улыбками, которые не располагали к радости, а вызывали холодок в животе. Наши гвардейцы вновь рассыпались на отдельные боевые единицы, повинуясь незаметному повелительному жесту Андра, порскнули через бамбуковую изгородь и органично вписались в пейзаж. Оставшись при этом незамеченными охраной. Юноши с топорщащимися от стволов рубахами несколько секунд обеспокоенно повертели головами, словно почуяв либо ветерок от прошедших вплотную привидений, либо почуяв незнакомые запахи , обменялись вопросительными взглядами между собой, и продолжили сторожить покой фазенды.
Внутри нам были предложены прохладительные напитки, лёгкие фруктовые закуски, удобные ротанговые кресла, и раздельные, вполне современные санитарные удобства, сверкающие хромом и фаянсом. На стене беззвучно показывал биржевые графики огромный плазменный монитор. Сашко, демонстрируя нам офисную роскошь, явно гордился произведённым впечатлением, особенно форся перед отцом. Макс вежливо поддерживал этот паритет, мы изображали удовольствие от комфорта, миловидные девушки, на вид несовершеннолетние, хотя национальные этнические особенности могли обманывать глаз, подносили и убирали бокалы и тарелки. И вообще в фазенде царило добродушие, благополучие и взаимная приязнь. Пока на телефон Мартинесу не пришёл входящий вызов.
-Гошку застрелили… - потрясённо произнёс он, уронив принесший горькую весть аппарат на плетёную циновку…
Под дружное хаканье гребцов шлюпка ткнулась носом в низкий пирс. Викинги прижали вёсла к бортам и затихли. Капитан поднялся на ноги, Андр набросил причальный канат на кнехт. По-прежнему неподвижная толпа безучастно наблюдала за нашими действиями. Вооружённое оцепление безмолвным щитом стояло в нескольких метрах от нас. Только теперь мы обратили внимание на странную тишину вокруг – не было слышно даже плеска воды.
– Что за чертовщина? – пробормотал Андр и, не обращая внимания на предостерегающий возглас Капитана, выбрался из шлюпки.
Как по мановению волшебной палочки толпа исчезла, открыв нормальную рабочую обстановку на берегу, на нас буквально упал привычный шум работающего порта – гудки погрузчиков, крики рабочих, жужжание подъёмных кранов и плеск воды. К нам со всех ног нёсся какой-то портовый служащий, подлетев к Андру, он лихо заломил шляпу на затылок и, сверкнув белозубой улыбкой, воскликнул:
– Byenveni nan Pòtoprens!
– Игорь? – Андр озадаченно повернулся к адвокату.
– Nou jis te enfòme de arive ou, – не обращая внимание на непонимающее выражение лица Водолаза, тарахтел служащий, – nou eskize paske nou an reta. Chanm otèl ou yo pare, machin nan pral vini byento!
– Толмач, что молчишь? – вежливо улыбаясь встречающему, спросил Капитан у адвоката.
– Приветствует нас, – изумлённо перевёл Игорь, – говорит, что их только что известили о нашем прибытии, извиняется, что не успели встретить. Наши номера в гостинице уже подготовлены, машина сейчас прибудет.
– И кто их, интересно, известил? – недоверчиво хмыкнул Макс.
– Ну выходим, наверное, – пожал плечами Капитан, – не сбегать же обратно на «Летучий».
Пока мы с нарочитой медлительностью выбирались из шлюпки, попутно обсуждая ситуацию, к пирсу подкатил шикарный лимузин. Из него вышел какой-то человек в белоснежном костюме, белоснежной шляпе и белоснежных туфлях. Небрежно опираясь на тросточку, надвинув шляпу на лицо и слегка склонив голову, он неспешно приблизился к нам.
– Пижон, – тихо фыркнул Макс и только что не плюнул презрительно.
– Вот и поздоровкались! – весело сообщил до боли знакомый голос из-под шляпы.
– Сашка? – неуверенно прошептал механик.
– А то кто ж? – белоснежный гость наконец поднял голову, и мы увидели радостную смуглую физиономию старшего отпрыска Макса. – Гошка вас ещё пару дней назад на рейде заприметил, да вы что-то не торопились. Мы уж хотели сами вас навестить, да тут увидели, что вы в шлюпку переходите! Так что добро пожаловать в Порт-о Пренс! – он повёл рукой в направлении лимузина.
– А вы тут откуда? – подозрительно спросил Капитан, не торопясь следовать за ним.
– А мы тут филиал открыли, – словоохотливо объяснил Саша, – через пару дней возвращаемся в Ило! Приедь вы чуть позже – разминулись бы!
Мы расслабились, Макс облапил сына, Кир и Морра обхватили их обоих, и мы гурьбой направились к лимузину. Капитан сделал знак викингам следовать за нами, оставив нескольких в шлюпке. Саша восторженно рассказывал о расширении бизнеса, Макс одобрительно похлопывал его по плечам. Морра отстала от них и шла теперь между мной и Капитаном. Неожиданно она остановилась, но тут же снова зашагала, осторожно потянув его и меня за рукава. И показала глазами в сторону, сделав знак, чтобы мы обернулись незаметно. Осторожно скосив глаза, мы в полутора десятках метров от нас увидели в тупичке между составленными на земле контейнерами моложавую фигуру с морщинистым лицом такого цвета, словно его закоптили над костром. Полуоткрытые мокрые губы обнажали хищные мелкие зубы, чёрные глазки бегали, словно ощупывали каждого из нас, пальцы поднятых к груди рук беспрестанно шевелились как щупальца.
– Камаль, – выдохнул Капитан. – Колдует, что ли, гад?
Словно услышав его, фигура вздрогнула и скрылась в тень. Оставив Морру, мы кинулись за ним, но в тупичке никого не было… Мы вернулись к нашим и вместе с ними и Сашей забрались в лимузин.
Сидя на корме шлюпки, я обнимал Морру, опасливо поглядывающую на рычащих викингов. Вопреки предположению Капитана, от моего вопля она не теряла сознания, только замерла, испуганно таращась на меня, как кролик на удава. Признаться, я сам не ожидал, что у меня такой рык получится, и, глядя на побледневшего Игоря, удивился его реакции. Пока адвокат шипел мне в ухо свои возмущения, а Капитан отдавал распоряжения Андру, я вглядывался в берег и толпящихся на пирсе людей.
– А ты не возмущайся очень-то, – проворчал Макс, оттесняя от меня Игоря, – Тёмыч правильно на вас рявкнул, сейчас только междусобойчиков не хватало!
– Ну мы ж не всерьёз, – примирительно улыбнулся Циник.
– А даже и не всерьёз, – механик не ответил на улыбку. – Кирюха вон, уже готов был тебе на выручку прыгать, – он незаметно кивнул на сжавшегося у самого борта Юнгу. – Дошутишься ты когда-нибудь.
– Ладно, проехали, – буркнул Игорь и подсел к сыну.
– А ты тоже контроль не теряй, разорался, – эти слова Макс адресовал уже мне. – Командир тоже нашёлся.
– Да иди уже, – с досадой поморщился я, – вон, Андру выскажи ещё нравоучение.
– И выскажу, что ты думаешь? – хмыкнул Макс и, опираясь на плечо Игоря, направился к Водолазу и что-то зашептал ему на ухо.
– Тём, ты меня раздавишь, – подала голосок Морра, осторожно высвобождаясь из моих рук, и я только теперь ощутил, как сильно сжимал её всё это время.
Я ослабил объятие, но не отпустил её. Она устроилась рядом поудобнее и снова замерла, глядя на быстро приближающийся берег. Морра очень беспокоила меня, после визита Алекса она изменилась, замкнулась в себе и по большей части отмалчивалась, почти не участвовала в разговорах и обсуждениях дальнейших действий. Но слушала внимательно. Я безуспешно подступал к ней с расспросами, пытался выяснить, что с ней происходит, она только натянуто улыбалась и отвечала, что всё в порядке. Но я видел, что что-то не в порядке, волновался от неизвестности и злился на неё за молчание и на себя за неспособность заставить её объясниться. Из-за этой нервозности, наверное, я и гаркнул так на парней в шлюпке. Перед тем, как решить сойти на берег, я снова подступил к ней, со всей твёрдостью, на какую только был способен по отношению к ней, и заявил, что в таком состоянии, в котором она находится, ей лучше остаться на борту, оставив в качестве компании Юнгу. Она выслушала меня не перебивая, но тут же вспыхнула:
– Я пойду с вами. И это не обсуждается, – твёрдо проговорила она. – Даже если Капитан прикажет мне остаться, я пойду с вами. Часть того, что передал Алекс, предназначалась и мне, так что я должна быть с вами… И не смотри на меня как на киборга! – возмутилась она, перехватив мой ошарашенный взгляд. – Мне не микросхема предназначалась, а часть информации, что на ней была! И Волька мне её передал!
– И что это за информация? – полюбопытствовал я, довольный, что она хоть что-то наконец сказала.
– Например, я… – она наклонила голову, – например, при необходимости я могу связаться с шаманом и спросить совета. Ну и ещё кое-что… – и больше не проронила ни слова об этом.
И теперь, уткнувшись локтями мне в колени, она подпирала себе ладонями голову, разглядывая толпу на берегу. А толпа была внушительной, мне подумалось, что там не меньше тысячи человек. В первом ряду стояли люди в форме, явно вооружённые, – похоже на оцепление. Никаких приветственных лозунгов и трепещущих на ветру флажков не было, но и угрожающих криков не слышалось. Люди стояли неподвижной массой и смотрели, как наша шлюпка скользит в их направлении.
– Пёся, командуй своими берсерками, пусть нам выгрузку обеспечат, а то и впрямь толпа на пирсе собралась, не протолкнуться… – приказал Капитан.
– Не думаю, что нам будет трудно протолкнуться, – тихо возразила Морра, – вам не кажется, что они не настоящие?
Капитан удивлённо обернулся к ней, но ничего не сказал.
Шлюпка наша стала походить на драккар викингов, только без парусного вооружения. Мало того, что из почти непрозрачных парней получились хорошие, сильные гребцы, так они еще несколько человек посадили вдоль бортов, для пущего антуража. Короткие злые копья-дротики были выставлены в стороны, превратив плавсредство в морского дикобраза. Дополняли образ их оскаленные физиономии, которые ещё на дальних подходах отваживали потенциальных нападающих.
Мы разместились внутри зубастого периметра: Я; Андр (нашёл где-то в трюме древний полушубок, оторвал рукава, вывернул чебурашкой наружу, нарисовал специальным гримом поросль вокруг рта и по подбордку вниз, почти до ключиц, и сидел, демонстрировал хищный оскал, как натуральный предводитель своей банды); Морра, пугающаяся из-за каждого звериного рыка, что издавали бойцы; Старпом, утешающий съёжившегося Оракула; и схватившийся за голову Игорь, который изначально настаивал на максимально незаметном проникновении на территорию противника, и теперь осознавший, что все возможные враги уже в курсе нашего вторжения.
-Идиоты, - бормотал он, - клоуны, фигляры.
-Да ладно тебе, - ухмылялся Пёся, кровожадно щёлкая зубами возле самого уха Морры, - весело же.
-Прямо как праздник Нептуна, - соглашался я. – Хоть какой-то позитив.
-Шкипер, ну хоть ты не прикидывайся, - почти простонал Циник. – Цирк шапито на выезде. Лучшего способа привлечь к себе внимание не найти было просто. Вы посмотрите на причал, там же весь порт собрался, посмотреть на лицедеев. Нам ещё жонглёра не хватает, шпагоглотателя и дрессировщика с обезьяной. Хотя, если Андр всех бородачей на пирс выгонит…
-Ты это, слышь, за базаром-то следи, - не убирая с лица зловещей улыбки, парировал Пёся. – Не смотри, что я худой и кашляю, из лодки выкину, догонять вплавь будешь.
-Рискни, - Игорь принял вызов, рванув на груди форменную рубашку, впрочем, сделал это аккуратно, так, чтобы не лишиться пуговиц.
-Отставить бунт на корабле! – неожиданно даже для меня взревел Артём. – На гауптвахту всех посажу на хрен! Морра, ты чего? Оракул! Очнись, девочка моя.
-Чего ты орёшь, как потерпевший? – Игорь и без драки едва не выпал за борт. – Вон чего натворил, довёл ребёнка до обморока.
-А ты прав, Адвокат, - покачал я головой укоризненно. – Театр абсурда, как есть. Нам и врагов не надо, сами себе жизнь такой весёлой сделаем, ни один юморист смешнее не придумает. Ты документы-то взял? Мы же новозеландцы-поисковики, у нас всё должно быть в ажуре. А что мозги у экипажа набекрень, так это от долгого плавания. Старпом, что там с Моррой, очухалась? Ну и ладненько. Пёся, командуй своими берсерками, пусть нам выгрузку обеспечат, а то и впрямь толпа на пирсе собралась, не протолкнуться…
Последнее изречение шамана перещёлкнуло в головах какой-то тумблер, и элементарное решение пришло настолько естественно, как будто уже было готово, и только оставалось его достать из кармана. Конечно же, сидеть на одном месте бессмысленно. Это не приближает к цели. А вот наращивание мощи применяемых противником средств начинало уже тревожить.
Как и предполагалось ранее, уважаемый Батбаяр оставался на хозяйстве, сторожить наши тылы. Да и попросту он мог получать свою энергию только из устроенного на палубе «места силы». Ритуальный столб, шатёр – всё это в комплексе питало шамана как материалом для заклинаний, так и оперативной информацией. А вне зоны действия энергоустановки он был обычным старым монголом. Или проекцией старого монгола. С ним мы оставили дюжину гвардейцев, самых страшных на вид. Мало ли, кому придёт в голову взобраться на борт. Всё же мы находились в чужих территориальных водах. И какие-нибудь представители местной власти могли заинтересоваться, что это там у непонятных ново-зеландских исследователей спрятано. Вдруг что-то можно объявить контрабандой, официально изъять, а затем пристроить куда-нибудь для личных целей. Чем меньше размер государства, тем надменнее и яростнее дуют щёки всякие чиновники. Комплекс у них что ли?
И нечто подобное мы вскорости были вынуждены наблюдать. Но, по странному стечению обстоятельств, участвовать в действии нам не пришлось. Макс и Кирилл еще только примеривались к шлюпке, на которой часть команды собиралась отправиться на сушу, как с настойчивым ревуном к борту подлетел катер береговой охраны, или какого-то местного подразделения водной милиции, или ещё какой специальной службы – мы были не сильны в национальных реалиях острова. Но настроены посетители были воинственно, вооружены до зубов, обвешаны всяческими тактическими разгрузками, набитыми боеприпасами, словно собирались захватывать Летучий, или держать долгосрочную оборону. Естественно, мы напряглись по-взрослому, рожи-то у них были зверские, пиратские, прямо скажем. Игорь смело выступил вперёд с гневной речью протеста, со всеми подобающими международными правовыми юридическими терминами. Да и Андру стоило некоторых усилий осадить рвущихся в бой гладиаторов-викингов. И вот удивительное дело – на нас, стоящих на палубе, вторженцы не обратили вообще никакого внимания, словно мы вовсе отсутствовали. Человек шесть прямиком направились к двери на нижний уровень, остальные ощетинились стволами по сторонам, обеспечив некий коридор от лееров борта до прохода вниз. Через несколько минут, на протяжении которых мы обескураженно стояли поодаль, смуглые решительные гаитяне выволокли из трюма… Сит-а-Мета, который ещё совсем недавно валялся сгоревшей электромеханической куклой, а сейчас вполне уверенно самостоятельно передвигал ногами, оказывая активное сопротивление конвоирам, заломившим ему руки. И даже очень натурально хрипел надсадно что-то вроде: «Волки позорные, мусора паскудные, повязали честного невиновного человека, век воли не видать!» и всё в таком духе. Представители власти тужились, но тащили пленника, что давалось им с трудом. Всё же он был на голову их выше, да ещё и робот, что давало ему массу преимуществ. То ли конвоиры не были осведомлены о том, кого схомутали, то ли просто по привычке, по очереди отвешивали ему тумаков, стучали резиновыми палками по почкам (ну, они так думали, и даже нехарактерные металлические звуки их не смущали). Тем не менее, как трудолюбивые и упорные муравьи ненавистного жука, полицаи подтащили Сит-а-Мета к борту, бесцеремонно сгрузили его на катер, попрыгали туда сами, и отчалили. И ни один из них не бросил и взгляда в нашу сторону.
-Что это сейчас было? – с округлёнными глазами спросил я. – И я не понял, мы ведь робота того, замкнули. А как тогда?...
-Да и хрен бы с ним, - Андр демонстративно отряхнул ладони, словно самолично провёл экстрадицию враждебного организма с корабля. – Надеюсь, мы с этим Электроником больше не увидимся. Так, что встали, шлюпка сама себя на воду не спустит!!!...
-Если это Камаль, тогда всё понятно и предсказуемо, - проговорил я. – Но вдруг девчонки - не его рук дело?
-Обоснуй, - Нахмурился Пёся, не отрывая взгляда от истаивающей недалеко блондинки с пятым размером.
-Вольты всё же проще, ни под кого не маскируются. – Я удивлённо косился на «зависшего» вдруг шамана. – А тут вон как их спрятали. Больше на Пруговские проделки похоже, его почерк.
-Слышь, батя, чего это с тобой? – Андр тоже обратил внимание на поведение Батбаяра, который чуть подрагивал, уставившись в пространство бессмысленным взглядом. – Приход словил, что ли? Или опять с начальством советуешься?
-Наверное, Морра доставила Вольке микросхему, - предположил я, - и сейчас он в своём хозяйстве порядок наводит. Вирусы чистит, например. Или… Ох, ни хрена себе!
С бойцами происходили очередные метаморфозы. Одежда на них почти не менялась, только на шлемах появлялись какие-то рога, шипы, у некоторых на плечи упали прикреплённые к головным уборам хвосты, похожие на волчьи. Сами легионеры стали больше походить не на гладиаторов, а скорее на викингов, раздаваясь в плечах, обрастая массивными мышцами и бородами, элегантные спаты и гладиусы заменялись зазубренными каролингами, рукояти тяжёлых секир вкладывались в кулаки размером с пивные кружки. Воины с удивлением обозревали новшества, одобрительно ощупывали бугры мускул, хлопали друг друга по плечам. Самые ответственные тут же устроили спарринги, примеряясь к незнакомому оружию.
-Годные батыры получились! – Монгол «отвис» и зацокал языком. – Только я не помню, что делал их такими. И Великий Тенгри тоже. Но промысел его непредсказуем, не дано нам, ползающим по земле, до конца познать сути его. А вы кто?
Мы с Андром переглянулись недоумённо. А потом я догадался, в голову шамана загрузили новые файлы, не сохранив старых, и нас с Пёсей в прошивке памяти просто не оказалось. Ему только предстояло познакомиться с экипажем, научиться ему доверять, в конце концов. Но сколько это времени займёт?
-Волька, у нас проблема, - послал я сообщение в пространство. – Последняя версия уважаемого Батбаяра не содержит данных об актуальной локации.
-Очень верное действие – покивал головой шаман, - обращаться к своим духам, если чего-то не понимаешь. Они всегда подскажут, что делать.
-И ещё он начал читать наши мысли, - добавил я недовольно.
-Да не начал он мысли читать, - возразил Андр насмешливо. – Это ты, как обычно, думаешь вслух. Вот так и приходит старость.
-Старость почти всегда мудрость! – наставительно изрёк уважаемый Батбаяр. – Если не смог понять смысл фразы пожилого мыслителя, то насмешки твои суть неуважение благородных седин.
-Да, Шкипер, не ожидал я от тебя, - Пёся печально обозрел мою причёску. – благородные, ишь ты. Ну, предположим, бочку я тебе сколочу, так и быть.
-На хрена мне бочка? – не сообразил я.
-В ней ты будешь предаваться своим пожилым размышлениям, что непонятно?
-Уважаемый Нохой-гуай проводит аналогии с греческим философом Диогеном Лаэртским, - пояснил монгол. – Я восхищаюсь твоим живым умом, предводитель воинов.
-А мой ум, значит, труп, - возмутился я. – Слышь, Нохой-как-тебя-там, займись-ка воинами, пока они друг друга не перебили от безделья.
-А тебе, Капитан-гуай, если позволишь глупому шаману, одну умную вещь скажу, - обратился ко мне монгол. Только ты…
-Не обижусь, вещай, - позволил я великодушно.
-Чем дольше ты не идёшь к врагу, тем больше он пакостей тебе будет устраивать. Пока ты раздумываешь, враг действует…
Числится у нас в экипаже Штурман. Сегодня специально сверился со штатным расписанием - вдруг чего напутал. Есть такая позиция.
Вот даже выдержка из Википедии:
"Шту́рман (нидерл. stuurman — «рулевой», от stuur — «руль», man — «человек») — профессия, специальность, должность, вид деятельности, профессиональное звание членов экипажа корабля, связанных с определением его местоположения и ориентированием на местности.
Является профессиональным званием людей, связанных с управлением транспортом."
И даже помню, что физически есть такой человек - Гуара - которая данную деятельность некоторое время на борту имитировала. До того момента, пока я не отдал ей служебную команду (несколько жаргонную, но тут уж со спецификой профессии не совладать): "Штурман, место!". Ну, типа, чтобы она сообщила точные координаты нахождения Летучего. Капитану же иногда надо знать, где находится его корабль. Ну вот такой он любопытный тип. И предположить не мог, как она (Гуара) этот запрос интерпретирует. Мне бы сперва поинтересоваться, где у неё место. Её личное, секретное место, куда она перемещается при произнесении триггерного словосочетания. И вот теперь мы здесь, а она где-то...
Ладно, это лирика. У неё ж Днюха сегодня.
Гуара, где б ты ни была, с рождением тебя. Украшай своё МЕСТО всеми силами и средствами, и судьба вернёт тебе сторицей затраченные усилия. Не болей, не хандри, много не пей.
-Что ж это вы, падре, так сквернословите, - пожурил монаха Андр. – Не по-конфуциански как-то, папа не одобрит, что характерно.
-Какой ещё папа? – раздражённо спросил Батбаяр, копаясь в карманах халата.
-Будда наверное, - уточнил Пёся неуверенно.
-Какой нерадивый отрок, - монгол обратил на меня свой прищуренный глаз. – Всё в кучу смешал. Я не ругаюсь, а просто озвучиваю изменение жизненной ситуации. Тэмээ нь бохир заваан, түүний бөхтэй сагаг…
-И что вы сейчас сказали? – Заинтересовался Водолаз. – Просто у нас есть ваш земляк в знакомцах, погранец*. Тот тоже порой выдавал фольклорные фразы в сердцах. (*Персонаж архивного повествования «Караван надежды»)
-Пожелал крепкого здоровья одному своему оппоненту – пробормотал шаман. – Да где же оно?
-Если дословно, то уважаемый Батбаяр произнёс: «Верблюд поганый, пусть горбы твои обвиснут» - тихонько подсказал нам Волька.
-А, так вы тоже с Камалем знакомы? – жизнерадостно спросил я монгола, отчего тот вздрогнул, и выронил какой-то амулет, выуженный из кармана.
-С каким Камалем? – нахмурился он, но было видно, что пытался скрыть удивление.
-С тем, который верблюд, - добил его Андр. – Кэмэл, Камаль, элементарно же. Конкурент ваш? Не отпирайтесь, святой отец, лучше расскажите всё, как на духу, исповедуйтесь. Это же его девчонки припёрлись, чтобы вам нагадить? Воинство наше, вон, слюни пустило. Случись серьёзное вторжение, и всё, обороны у нас нет. Кстати, хорошая работа. Девчонки прикольные, особенно вон та, блондиночка, с пятым размером.
-Пёся, это не я кобель, а ты. – Я покачал головой. – Они же ненастоящие.
-Да тьфу на тебя, старый, я же из любви к искусству. Люблю созерцать прекрасное, знаешь ли.
-Прекрасное, говорите вы?! – Шаман подобрал с палубы деревянный диск, изрезанный рунами. – Он за всю свою жизнь не создал ничего, что можно было бы так назвать. Криворукий бракодел!
С этими словами он присел, и запульнул шайбу по доскам, как мальчишки пускают блинчики по воде. Только амулет не стал подпрыгивать, а заскользил в сторону толпы, которая образовалась из очаровательных пришелиц и наших легионеров. Как на дискотеке, дамы смешались с кавалерами подобно броуновским частицам. В середине светской тусовки диск затормозил, с визгом раскрутился и взмыл над головами. А затем с громким хлопком взорвался, и накрыл сборище водяной пылью. Только вода была непростой. Ровный гул положительных эмоций моментально рассыпался на разрозненные по тональности звуки. Удивлённые, ошарашенные, разочарованные - мужские. Возмущённые, недовольные, раздосадованные, скорее визги, чем голоса – женские. Правда, женщин, как таковых, в человеческом, привычном понимании, среди бойцов и не осталось. Кикиморы какие-то, лихоманки, уродливые, злобные, змееподобные, с лишними конечностями, щупальцами, ветками, костлявыми отростками. Полный бестиарий. Разоблачённые, они тут же бросились в атаку на опешивших воинов. Пока те сообразили, что происходит – всё же флюиды и гормоны успели очаровать и расслабить – дюжину воинов пришлые амазонки положить успели. Откуда-то повытаскивав разные приспособы для изничтожения противника, а то и голыми руками лишая бойцов права на существование. Потом, конечно, сработал фактор численного перевеса. Наши победили. Плюясь, горюя, стыдясь смотреть друг другу в глаза. Потому что, как в шаблонных фильмах, жертвы перед развоплощением становились опять красивыми девчонками, полураздетыми, бесстыдно и призывно раскинувшись на палубе. И их глаза угасали укоризненно.
-Увидите верблюда, не трогайте его, он мой, - лишённым эмоций голосом предупредил нас Андр…
-Ээээ, так не скажи, да? – Шаман поцокал языком и покачал бритой головой. – Зачем души, откуда?
-Я не знаю, откуда, - Мне тоже нравился Батбаяр, и, как со всяким восточным мудрецом, с ним было интересно беседовать, - вам виднее. Однако же воины стали человечнее, что ли. Ведь что-то вы в них вложили.
-Это? – Монгол вскинул руку вверх, сделав хватательное движение, как будто ловил муху. И показал то, что ловко выцепил прямо из воздуха. На ладони искрился сгусток света, переливался и крутился вокруг своей оси. – Это частичка разумной энергии, что нас окружает. В ней понемногу от каждого человека, что когда-то ушёл из этого мира. Душа, как вы говорите, очищается от всего земного, что впитала в себя во время жизни в бренном теле – от знаний, от эмоций. Отдаёт обратно в общую копилку, а сама занимает положенное ей место. Духи Верхнего мира экономны и рациональны. Зачем каждый раз творить всё заново, когда можно использовать свои же изделия, и не один раз.
-Но если там всё перемешивается, - засомневался Андр, - тогда со временем мы должны стать одинаковыми, раз нас черпают из общего корыта?
-Одинаковыми – нет. Похожими – да. Там постоянно дуют ветра, и если дважды взять из одного места даже в течение двух ударов сердца, получишь материю из разных частей света. Вот как быстро всё меняется.
-То есть эти воины все совершенно индивидуальны? – спросил я.
-Конечно. Как обычные люди, - Батбаяр дунул на шарик, и тот резво впитался в родную стихию, исчезнув из виду. – Они радуются, страдают, удивляются. Как и мы. Разве что не сомневаются, не боятся, и не болеют.
Тем временем бойцы усиленно занимались физкультурой. Часть роты отжималась, часть подтягивалась на реях. Видимо, их командир, получив от Андра установку, откуда-то «вспомнил» нормативы, и принялся гонять своих солдатиков. При этом сам делал всё то же, только вдвойне лучше, быстрее, выше, и нагляднее. Как образцовый лидер, пример для подчинённых. И иногда кидал взгляды на «главнокомандующего», Пёсю, видит ли тот, насколько усердно выполняется его поручение. Тот видел, и пару раз поощрил новоиспечённого зама поднятым вверх большим пальцем.
А потом, откуда ни возьмись, на борту появились вакханки, числом в пару десятков особей, в полупрозрачных туниках, как раз в стиле общего балагана. Сандалии, диадемы в волосах, точёные фигурки, женственные формы, со всеми выдающимися физиологическими атрибутами. Стайкой высыпали на палубу напротив занимающихся воинов, приняли сексуальные позы, и начали между собой хихикать, обсуждать их и подтрунивать. Естественно, тренировочный процесс пошёл прахом, молодые римские жеребцы позабыли дисциплину и вообще всё на свете.
Это походило на безумный водевиль. Словно какая-то сила, внимательно надзирающая за нами, посчитала усиление нашей стороны несправедливым, и тут же сбалансировала ситуацию новыми вводными. При раскладе два самца на одну девушку, назревала нешуточная конкуренция. Что моментально подорвало боеспособность войска, уронив её ниже ватерлинии.
А монгол длинно выругался на своём степном наречии, и образ благообразного восточного мудреца осыпался с него, как старая кожа с варана…
19931
19913