Утро встретило жутким сюрпризом. Дело было так. Я вышла из каюты в самом благодушном настроении, потому как проснулась чуть за полдень, и направилась на камбуз перекусить перед обедом. Выпить кофе, съесть пару бутербродов или паче чаяния, Батбаяр уже закончил свои языческие дела и вернул Ангела на место, и она приготовила что-то вкусное. Кока на месте не оказалось, вместо неё был тот самый жуткий сюрприз – за столом сидели Капитан и Андр, но выглядели они очень странно – словно их нарисовали на бумаге, а потом вырезали ножницами. Были они плоские и промокшие, всё помещение пропиталось запахом коньяка, а под ними обоими этот самый коньяк растекался небольшой лужицей. Видимо, то, что не впиталось в бумагу. Я подошла ближе, ощущение сюрреализма при этом ещё усилилось, потому что плоскими они выглядели только повёрнутой ко мне стороной. То есть если смотреть сбоку, то они казались вырезанными в профиль, когда Андр повернулся ко мне лицом, то всё тело продолжало быть плоским сбоку, а лицо сплющилось в анфас.
– О, ещё одно анимэ нарисовалось, – хмыкнул Капитан, в свою очередь исполнив ту же метаморфозу. – Да, Оракул, художник тебя явно видит иначе. Шаржист он, однако…
Я бросилась к зеркалу… Ну разумеется, как ещё может выглядеть Оракул??? Хотя я бы предпочла какой-нибудь синий плащ со звёздами и такую высокую шапку тоже со звёздами… Но не Пифия же!!! Но красный с золотом хитон, бордовое покрывало на голове, из-под которого виднелся венок, говорили сами за себя. Лица касаться не будем, так плохо я не выглядела даже в те времена, когда была призраком. Интересно, а как тогда выглядят сейчас призраки? Так и не найдя, что сказать Капитану и Андру, я попыталась глотнуть коньяка, проигнорировав вид карикатур, уже осуществивших этот опыт. Коньяк тут же пропитал меня всю, но хоть лужицей не растёкся. Всё же я всего глоточек сделала.
Благоухая алкоголем и оставляя мокрые следы, я направилась к Артёму, и в его каюте застала всю четвёрку. А вот над ними неведомый художник, видимо, вообще не задумывался и никаких образов не создавал. Игорь, Макс и Кирюшка представляли собой живописную троицу из советского мультика «Ничуть не страшно», а бедный Тёмка превратился в «Кентервильское привидение». Хорошо хоть, без цепей обошлось.
– М-да, а Тёмыч очень переживал, как он тебе в таком виде на глаза покажется, – скривился Игорь.
– Это вы ещё Капитана и Андра не видели, – буркнула я.
– Они тоже? – грустно спросил Артём.
– Пошли, я так полагаю, что надо выяснять, что произошло, – позвала я их на камбуз.
Но ни Капитана, ни Андра там уже не было. Коньячные следы вели на палубу, и мы направились за ними. Призраки, покрутив носами, не стали экспериментировать с коньяком, так что остались сухими. Капитан и Андр стояли у борта и сумрачно оглядывали находящихся на палубе людей. Все наши стрельцы, казаки и прочие бойцы обрели плоть, кровь и абсолютную реальность, занимались своими делами, общались и вели свою обычную жизнь.
– Остаётся надеяться, что они нас врагами не воспримут, – шепнул Макс. – А то ведь нам с ними не справиться, они воины опытные и злые.
– Не дрейфь, – Андр попытался ударить его по плечу, но пальцы его перегнулись на плоской фигуре призрака, и Водолаз поспешил отдёрнуть руку. – Если бы воспринимали, мы бы уже в бумажную лапшу были покромсаны, – он принялся распрямлять помятые пальцы другой рукой.
– Что вообще происходит? – слегка раздражённо спросил капитан, обращаясь ко всем и ни к кому. – Волька, ты вообще в курсе, что с нами всем???
– Да, да, Капитан, – тут же виновато отозвался Волька. – Батбаяр пытается очистить душу Ангела от скверны вольта, но тот оказал слишком сильное подавляющее действие. Я попытался создать поле, где следы деятельности вольта были бы более заметны. Но мои попытки пересеклись с действиями Батбаяра…
– Так, вертай всё в зад! – обозлился Игорь. – Представляю, что там с Ангелом творится!
– Я должен для этого на несколько минут отключить все проекции, – признался Волька, – осуществить перезагрузку системы, отвечающей за…
– Отключай, осуществляй, только быстро, – приказал Капитан, – пока эти не осознали, что к чему, – он недоверчиво окинул взглядом ожившие проекции. – А то спохватятся, узурпируют власть, будешь знать… – проворчал он напоследок.
Волька не ответил. Но проекции начали гаснуть на глазах, не одновременно, а поодиночке, некоторые – по две-три за раз. Постепенно их становилось всё меньше, и вскоре на палубе остался только наш экипаж, вернувшийся в свой привычный вид. Последней исчезла юрта Батбаяра вместе с шаманом, но только Ангела на открывшемся пространстве не оказалось.
– Где она??? – взревел Андр. – Верни шамана, я ему бороду выдерну!!!
– Ты пальцем только покажи, на кого гневаешься, а мы уж спроворим, – неожиданно раздался чужой голос.
Мы, вздрогнув, обернулись. Перед нами стоял стрелец, а за его спиной – три каких-то бандита. Не совсем реальные, но и не совсем проекции - так, серединка на половинку.
– О, Тычок, Снулый, Держипалец и их атаман! – изумился Андр. – А вы что, не отключились?
– Э… я не понял, – озадаченно проговорил Капитан, – Волька, ты собирался отключить проекции.
– Все созданные мной проекции отключены, – моментально отреагировал тот.
– Да ты своего бота не дёргай, – ухмыльнулся стрелец. – Мы из другого ведомства… Весточку вам притаранили.
Мы всё-таки решили не заходить в территориальные воды острова, пока не выработали внятной стратегии дальнейших действий. Устроили мозговой штурм. Кое-что придумали, конечно. Сидели до пяти утра, спорили до хрипоты, выпили литров семь кофе. Разошлись условно довольные друг другом. А проснувшись, я попал в иную реальность.
Началось всё с зеркала в санузле. Пока глаза не промыл холодной водой, думал, ещё сплю. А потом проняло до самых пяток. Из отражения на меня смотрел… несомненно капитан. В тельняшке, фуражке, с бородой даже. Только он был плоским и нарисованным, как в мультике. Этакий утрированный персонаж. Благородный, не карикатурный, но всё же стилизованный. Я посмотрел на свои руки. Они оказались тоже словно вычерчены пером, с выраженными контурами. Ладони и предплечья чуть толще и больше, пальцы слегка растопырены, не как сосиски конечно, но с уклоном в ту сторону. Сжал кулаки – получились внушительные колотушки. Выругался в сердцах, убедился, что голос по-прежнему мой.
Обернулся, ожидая такого же анимешного интерьера. Но нет, каюта осталась прежней. Выскочил наружу. И сразу столкнулся с Пёсей. Ну как с Пёсей. Скажем, с тем, как выглядел бы Андр в представлении того же художника. С большой лысой головой и свирепым выражением лица. Широк, коренаст, ручищи в полтора раза мощнее моих. И нож, гротескно увеличенный, похожий на пиратскую саблю. Выражался он ещё менее цензурно, чем я. Но манера и тембры не оставляли сомнения, что это именно Водолаз.
-Вик, что за хрень?! – первым делом поинтересовался он, и едва не проткнул меня насквозь своим абордажным клинком. – Вижу, что ты тоже решил уйти в мир иной, нарисованный?
-Так мир остался прежним, - повёл я рукой, - это мы вот… Это вот. И я ни хрена не понимаю, что происходит.
-Может, нам в кофе что подмешали? – предположил Андр. – И нас до сих пор штырит? Бляха муха, говорил же, что нельзя резко пить бросать, быстрее с катушек слетишь. С похмела хоть понятно, откуда ноги растут, либо пережрал, либо палёнка голимая. А тут-то, трезвый, как ботан конченный, и один хер глюки.
-Согласен с тобой, - кивнул я удручённо. – Будем остальных проверять, или погодим в таком виде шляться по палубе? Кстати, может, среди воинов за своих сойдём.
-Не надейся. – Пёся в сердцах вонзил саблю в палубу. – Они-то как раз стали реальными, как мы раньше.
Подтверждение его словам тут же и обозначилось. Мимо нас, позвякивая колечками кольчуги, протопал на корму Вечегор, дружинник из княжьей ватаги. И он, действительно, выглядел совершенно живым материальным человеком, облачённым в потёртые, но аутентичные и осязаемые во всех смыслах одежды. Поскрипывание кожаных ремней, шуршание ткани, стук подкованных каблуков по доскам. А особенно убедил нас в реальности мужчины из прошлого его запах! Чуть потом, чуть полынью, чуть чесноком повеяло от него. И он бормотал что-то себе под нос. Мы ожидали, что воин заметит нас и высмеет, презрительно скривится, сплюнет, проходя на расстоянии вытянутой руки. Но он лишь на мгновение замедлился, нахмурившись, словно периферийным зрением засёк мимолётное движение, и пошёл дальше себе.
-Трындец, - констатировал Пёся, - и грязно выругался.
-А вот интересно, духи вуду теперь будут с нами в одной ипостаси, и мы сможем с ними драться на равных, физически?
-Ну да, призрак призраку всегда рыло начистит, ага, - Андр посмотрел на меня. – Кэп, тебя только это сейчас интересует? А ничего, что мы теперь герои, мать его, мультфильма???
-Прикольно же… - вздохнул я. – А может, клин клином, а? Бахнем коньяку, глядишь, и попустит? Отступит хворь психическая? Может нас делирий посетил?
-А давай, хуже не будет! – Друг махнул рукой. – Только если получится что из твоей затеи.
-В смысле?
-Вик, мозг у тебя тоже видимо нарисованным стал. Призраки, а особенно в виде аппликаций, не могут пользоваться предметами, если те реальны и материальны. Мы даже не в три Дэ формате!
-Пошли, набросок ты мой ненаглядный.
-От шаржа слышу. Зато теперь сможем в разные щели проникать. За и под шкафы например.
Эксперимент закончился тем, что мы стали похожи на столовые салфетки, испачканные пролитым алкоголем…
-В смысле «здесь»?! – напрягся я после слов Оракула. – На корабле прямо?
-В смысле в нашем мире. У Фектума же были покровители, сторонники, спонсоры, в конце концов. Может, он и за свою жизнь опасался, держал каких-нибудь охранников. После его гибели надобность в них отпала, но мог же остаться и личный секретарь, душеприказчик, я не знаю…
-Такой же электронный чурбан, как тот, кому я короткое замыкание устроил? – Хекнул Андр. – Помнишь, Вик, в караулке, я и бензопила?
-Помню, ты знатно поохотился, Каа, - подколол его я.
-Может, электронный, а может, и обычный человек, - сказала Морра. – Но имеющий доступ к высоким технологиям, особые указания и…
-Лютую ненависть к убийцам шефа – продолжил Старпом хмуро. – Только фанатиков и адептов нам не хватало.
-Согласен полностью. – Я с силой потёр шею, которая вдруг онемела. – Не имея информации о его внешности, возможностях, противостоять ему будет сложно.
-И неясно, будет ли он бить издалека, - скривился Андр, - или попрёт сам на рожон, в лобовую.
-Ну, если действительно имеет место личная неприязнь, такая, что кушать не может, - предположил я, - то может и сорваться, попытаться свершить возмездие собственноручно.
-Да, тогда раскроется, и будет проще, - согласился Водолаз, - есть шанс отразить удар вовремя.
-Эх, как же не хватает исходных данных, - вздохнул Артём. – Война вслепую.
-У нас выбора нет, играем теми картами, которые раздали, - развел руками я.
-Да только раздающему доверия нет совсем, - Пёся хотел сплюнуть, но не стал этого делать в рубке.
Тут в дверь постучали. После разрешения на мостик несмело проникли четверо персонажей. Из этой, новой Волькиной гвардии. Но этих я вроде не видел раньше. Один, в кафтане, высокой шапке и сафьяновых сапогах, был вроде из стрельцов. А вот остальные трое выглядели совершенно по-разбойничьи, форменными бандитами, как сказали бы сейчас. Рваные телогрейки, бесформенные меховые колпаки на головах, всклокоченные бороды и причёски, глаза навыкате, бордовые носы и щербатые рты.
-Здравы будьте, бояре, - заломил шапку стрелец. – Вот, привёл вам надёжных человечков, ежели вдруг понадобится какое дело спроворить, а самим несподручно. Вот это Снулый, это Тычок, а это Держипалец. Вы не смотрите, что неказисты, что надо разнюхают, ну и мало ли…
-Тебя самого как звать, опричник? – Спросил Андр, встав перед ухарями с заложенными за спину руками, и в упор их разглядывая.
-Михась я, Заможаев, значит. – Тот ещё раз поклонился в пояс, признав и в Андре боярина.
-Засапожных дел мастера, говоришь? – Пёся ткнул пальцем в самого забубённого из кандидатов. – Ты Снулый? Что можешь?
Лохматый ухмыльнулься, шумно втянул меж несвежих зубов воздух, дёрнул правой рукой, и из рукава выскользнул шипастый бронзовый шар, повисший на кожаном шнурке. Кистень, не иначе. Снулый крутнул кистью, набалдашник свистнул в воздухе, на мгновение исчезнув из поля зрения, а затем стремительно «выстрелил» в сторону, и куда-то за спины своих товарищей. Раздался деревянный треск, сдавленный писк, что-то упало на пол. Шар так же ловко скрылся у разбойника в рукаве. А он нагнулся, пошарил сзади под ногами, и явил нам ещё одного вольта, чудом избежавшего лесоповала, но всё равно попавшего под карающую длань. Буратин, видимо, затаился рядом с рубкой, с разведывательными целями. Теперь он напоминал испорченную заготовку какой-нибудь балясины, треснувшую во всех направлениях.
-Что ж, эффектно, - кивнул Водолаз.
-Дык, - немногословно ответствовал тот.
-Если только вы не принесли с собой это недоразумение, решив показать нам спектакль, - посомневался я.
Никто не заметил, что сделал тот, кого назвали Держипалец, потому что все ещё смотрели на погибшую деревяшку. Только что-то свистнуло у меня возле уха, да ветерок на мгновение обдул щёку. А затем уже за моей спиной заверещало из переборки. Я резко обернулся.
Заточенный штырь, похожий на ржавый гвоздь-двухсотку торчал аккурат в центре белёсого пятна, похожего на расплёсканное сырое яйцо. Или на глаз какого-нибудь Пруга, что снова попытался тайно проникнуть в помещение рубки…
Я так и не смог понять, что произошло с Волькой. Увы, всё, что касается компьютерной тематики, находится выше моего понимания, я умер слишком рано, в то время у меня не было возможности углубиться в знания по этой сфере. Вирусы, антивирусы, хакерские атаки – для меня это были просто слова. И поэтому мне казалось, что устранение Волькой последствий этих самых атак должно будет занять долгое время, к тому же он предупредил, чтобы экипаж оставался на месте. Но по факту оказалось, что он управился за несколько минут и, пока я раздумывал о том, стоит ли мне заняться устранением пробела в знаниях, Волька уже сообщил, что контроль над кораблём восстановлен.
Почти одновременно с его сообщением я услышал его голос, обращённый ко мне:
– Во время аварии произошло несчастье с Ангелом, скоро всё будет в порядке, но лучше уберечь от этой информации Оракула.
Я перехватил Морру уже у двери, на ходу сочиняя предлог, чтобы она осталась в библиотеке. Предлог, к счастью, придумался быстро.
– Послушай, мы пойдём проверим, что происходит, а ты останься, – я настойчиво подталкивал её к столу и старался говорить как можно более убедительно и быстро, чтобы не дать ей возможности возразить. – Помнишь, ты говорила, что Клинок Последнего Удара находится сейчас в руках Камаля? Мне почему-то кажется, что это не так, как будто даже мы видели его у кого-то другого. Ты должна вспомнить…
– Как я вспомню? – она слегка растерялась от моего натиска. – Может, меня с вами не было тогда…
– Попробуй, сосредоточься. Попроси Вольку помочь. Девочка моя, ты же понимаешь, мы влезаем в очень опасную игру. Нож этот, если наши подозрения верны, просто необходим для борьбы с бокором. Волька принял тебя на борт как Оракула, попытайся с его помощью увидеть не будущее, но прошлое – проследи судьбу кинжала. Если он в руках бокора – это одно, если в другом месте, то… Прошу тебя, пожалуйста.
Она подозрительно посмотрела на меня, на ребят, что-то пробурчала под нос, но всё же вернулась к книгам, и я, облегчённо выдохнув, заспешил с парнями на палубу. Зрелище нам открылось впечатляющее. Наша Армия Сопротивления рубила в щепки странных деревянных человечков, те визжали, рычали и пытались сопротивляться, но силы были неравны. Когда битва закончилась и воины снова приняли полупрозрачное апатичное состояние, вся палуба была усыпана стружками и щепками.
– Интересно, эти деревяшки можно использовать для мангала? – Макс пошевелил кучку щепок носком ботинка.
– Полагаю, не стоит, – хмыкнул Игорь, – они тебе такой дымок выдадут, что мало не покажется.
Он показал в сторону кормы, которая была покрыта вражескими останками особенно густо. Судя по всему, именно там развернулись основные события. На наших глазах весь этот древесно-стружечный ковёр зашевелился, задымился, затлел с еле слышным шорохом, а потом осел толстой массой серой пыли, которую свежий морской ветер благополучно сдул в море. Процесс уничтожения последствий сражения занял не больше пяти минут.
Капитан и Андр рассказали нам о том, что случилось с Ангелом, и о судьбе боохолдоя и его созданий, а мы им – о хакерской атаке и о задании для Морры. Все вместе мы подошли к юрте, но Батбаяр, откинув ергенек, прогнал нас и очень нелюбезно порекомендовал заняться насущными делами и не мешать ему работать. Выглядел он при этом, как мне показалось, даже плотнее и материальнее, чем Капитан, Андр и тем более наша четвёрка. Стало ясно – о том, что происходит с Ангелом в юрте, мы узнаем только тогда, когда сам шаман захочет нам об этом поведать.
Капитан с досадой поинтересовался у Вольки, уверен ли тот, что Батбаяр – тоже проекция. Сущность ответила утвердительно, уточнив при этом, что шаман – это наиболее качественное его создание, ведь все остальные проекции в больше или меньшей степени оказали подвержены влиянию компьютерного вируса, поразившего кормовой узел управления. Шаман же не только распознал вредоносный код и защитился от него, но и передал информацию о нём своему создателю – то есть Вольке. Андр усмехнулся такой характеристике и тут же придумал обитателю юрты новый статус – антивирус «Батбаяр».
Капитан распорядился приступать к штатной работе. Барк двигался в Порт-о-Пренс, и нам предстояло продумать наши действия по прибытии.
– Как считаешь, Старпом, кого оставим на борту? – спросил Капитан, когда в рубке остались только он сам, Андр и я.
– Мне кажется, лучше нам не разделяться, – предположил я. – Связь с Волькой мы можем держать через Морру.
– Она справится? – усомнился Капитан.
– Я постараюсь убедить её потренироваться, вы разрешите воспользоваться шлюпкой?
– Разумеется, действуй. Должна же она наконец хоть как-то оправдывать своё положение Оракула на борту. Пусть хоть так.
– Кэп, я тут вот пораскинул мозгами, и меня кое-что очень настораживает, – задумчиво вставил Андр. – Получается так, что на нас одновременно нападают и бокор со своими вольтами, то бишь личность, связанная с мистикой, и хакеры, связанные очень даже с реальными технологиями. И агрессивность эта началась практически одновременно. Если бы, мир праху его, Фектум был жив, я бы, грешным делом, его заподозрил, ведь он был тот ещё деятель. Но он почил в бозе. Кто ещё может быть так близко связан с мистикой и технологиями?
– Алекс, – Капитан почти не раздумывал.
– Алекс не станет действовать во вред нам, – тут же возразил я. – Поверьте на слово, после последних событий он никогда не выступит в роли нашего врага.
– Допустим, – согласился Капитан. – Ещё варианты?
Мы задумались. Дверь рубки приоткрылась, и на пороге возникла Морра.
– Я всё слышала, – не поднимая глаз, она вошла и поставила на столик поднос с четырьмя чашками кофе. – Шаман говорит, Ангел слишком долго была под воздействием вольта, – голос её дрожал, – но он сможет помочь ей избавиться от этого полностью, но ему ещё нужно время. Тёма, я проследила путь Клинка Последнего Удара, как ты просил. Последний раз мы видели меч в подземельях Перу, тогда его забрал себе Виракоча. Но не факт, что он по-прежнему у него. И как раз эту информацию мы можем получить у Алекса. А что касается того, кто может быть заказчиком на наши души… – она нервно повела плечами и покосилась на меня каким-то странным взглядом. – я могу предложить свою версию...
– И кто это? – почти хором спросили мы.
– Кто… или что, – она болезненно поморщилась, словно прислушиваясь, – это не я могу предположить, это Волька. И я с ним согласна вполне, что так может быть. Фектум до паранойи боялся за себя и за свои изобретения, и создавал защитников. Двое были в его искусственном мире. Мы их уничтожили. Но Волька уверен, что у Фектума был защитник и здесь. Третий. Но не факт, что он имеет тот же облик. Но то, что у него есть все основания нас ненавидеть, несомненно.
– Ну это в том случае, если он существует, – заметил Андр. – Хотя, если это в самом деле так, то он, как и Волька, может быть самообучающимся интеллектом. И в этом случае нам мало не покажется.
У меня на лбу выступил холодный пот, я стиснул кулаки, унимая дрожь. И молча отвернулся, глядя в широкое окно рубки. Но вместо едва заметной полоски берега на горизонте я видел безголовое чудовище и хлещущую из среза шеи кровь, чувствовал в своих руках рукоять топора, а на спине – боль от ударов его кнута… Ни в той жизни, ни в этой ничто и никто не вызывал во мне большего ужаса, чем монстр по имени Сит-Амет…
Лес рубят – щепки летят, говорят в народе. Это мы и наблюдали в буквальном смысле. Под лесом подразумевались не снасти и такелаж Летучего, а непосредственно древесные человечки из гаитянского племени вуду. А вышло как. Они навелись на волшебную пыль своего патрона, имея заданием внедряться в заражённые организмы. Или их доламывать психологически, пугая и изводя нападками. Не знаю. Но в нашем случае воздействию порошка подверглись казаки и стрельцы, из-за чего немедленно обезумели (хотя это спорное выражение, был ли у них мозг изначально?), вышли из-под контроля Вольки и кого-либо вообще, кроме будущего своего хозяина – бокора, и затеяли восстание. Ходили по палубе толпой, размахивали холодным и огнестрельным, у кого что было под рукой, но пока опасности не представляли. Требовалась инициация. К делу снова подключился Боохолдой. Чтобы довершить процесс сплачивания вредоносного коллектива, он притащил на корабль вольтов. Каждый из них подходил к своему выбранному персонажу, и буквально впрыгивал внутрь прозрачного контура, устраиваясь чуть ниже грудной клетки. После чего активировал обрывки верёвочек, оказавшиеся коммуникационными нейронами, или как они там называются. Происходило подсоединение к симбионту, и перехват «управления». И всё, перед нами оказывался послушный, не знающий страха и совести боец, который тут же начинал потихоньку набирать плотность. Через несколько минут почти обретший силу взвод принялся группироваться и готовить оружие к бою.
Однако, одновременно начала обрываться связь вольтов со своим командиром – обезглавленным Боохолдоем. Первую часть задания они выполнили успешно, внедрились. Но по отсутствии дальнейших приказов застыли столбами, выстроив неровную шеренгу, как сильно щербатую изгородь. Тут-то и подтянулся наш резерв, бравые дровосеки с навострённым коляще-рубяще-режущим шанцевым инструментом. И пошла потеха. Злобных «буратин» обрабатывали топорами, шашками, саблями, палашами, штыками, сапёрными лопатками, засапожными ножами, выковыривая их из организмов своих собратьев по оружию. Никто не церемонился и не старался соблюдать хирургическую аккуратность. Ни одного не вытащили целиком. В основном в виде обрубков, стружки да опилок. Как только из стрельца или казака доставали последнюю щепку, в дело шли длинные тонкие жерди, которыми, как из половиков, начинали выколачивать зловредную зелёную пыль. И уже после чистовой дезактивации пациент, облегчённо выдыхая, присоединялся к спасательной команде. За сорок минут столярных и клининговых работ в строй вернулись все потерянные ранее бойцы.
А мы, убедившись, что производственный процесс налажен, отправились управлять кораблём. Отменили казарменное положение, назначив экипажникам положенные вахты. Потому что, пока суд да дело, Летучий приблизился к рейду возле побережья нужного нам острова. Пришла пора готовиться к высадке, да и ко всем береговым процедурам, ещё раз проговорить «легенды» каждого участника экспедиции. Также надо было выбрать из наших новых друзей тех, кто отправится с нами в качестве разведки и гвардии, в случае нападения вражеских духов, а кому надлежит охранять оставшийся на приколе корабль. Предстояло решить, берём ли мы с собой монгола, как главную атакующую силу, и как самого опытного борца со всякой летучей нечистью, или же доверить ему жизнь Вольки и Летучего, возглавив морскую крепость. Оставить чёткие инструкции по дальнейшим действиям, при разных направлениях развития ситуации. Никто же не знал, что будет там – на суше. С каким неприятелем придётся столкнуться. И обязательно обсудить с Волькой случаи, при которых он незамедлительно должен был совершить «прыжок», уводя из-под удара и корабль, и команду. Координаты этого прыжка, чтобы мы могли их потом найти. Наметить точку эвакуации, в которой нас нужно будет подобрать, если придётся спешно уносить ноги. И ещё, и ещё, и ещё…
Порой гораздо проще кричать «ура» и махать шашкой на передовой, когда за тебя всё решено, и думать больше не осталось времени. А вот чтобы разработать операцию, учтя все нюансы, предвидя непредвиденные обстоятельства, да ещё без предварительной рекогносцировки на местности, тут нужно ворочать мозгом, при этом отсиживая зад. И неизвестно, что из них в итоге пострадает больше.
Всё ближе был Гаити. Всё ближе был бокор Кэмел. Ну, или Камаль, если наши домыслы подтвердятся…
«Мы стояли на плоскости с переменным углом отражения», как сказал поэт-песенник. Ветер покачивал наши с Андром столбнячные изваяния. Шаман дал нам вербальное распоряжение отправляться восвояси, а вот снять своё колотушечное благословение и растормозить не удосужился. Причём в стазис впало и сознание, поскольку существующее положение нисколько не вызывало дискомфорта, как будто так и надо было. Может это и был пресловутый монгольский шаманский «транс», во время которого служители культа общались со своими духами и родовыми тотемами. И мы их не видели и не слышали лишь по причине «неподключенности» к нужной социальной сети. Зато нам прекрасно была доступна картина марширующих по палубе вольтов.
Боохолдой, не изгнанный мятежный душок, оказался рукастым и креативным малым. Он вылез трюмного люка, покопался в потухших углях, начерпал из пепелища остатков проволочного каркаса почтового ящика, что не подумавши соорудили наши умельцы, сплёл из них подобие кольца метрового диаметра, установил недалеко от юрты, с разбега проделся сквозь него, после чего внутри периметра замерцала мембрана янтарного цвета. Затем он скользнул к нам, полетал вокруг скульптурной экспозиции, убедился, что мы не представляем опасности, запустил руку в дыру, и выудил первую куклу. Та не была тряпочным домовёнком, а скорее походила на двухфутовую деревянную марионетку с обрывками верёвок, и шарнирно болтающимися в суставах конечностями. Боохолдой взял его левой призрачной ладонью под грудь, а второй отвесил оплеуху по поджарой заднице, как это делают акушеры с только что вынутыми из маминых мест младенцами. Вольт крякнул – мы это услышали! – сплюнул сгусток чёрной смазки, и пошевелил ногами, обозначив ходьбу. Поставленный на палубу, новорождённый отошёл в сторону и застыл в ожидании. Позже к нему присоединились ещё с десяток таких же вихлястых истуканчиков. И они смотрелись гораздо более материально своего акушера, звонко постукивая копытцами по доскам. Дух осмотрел своё войско, прохаживаясь перед строем. Прошипел что-то, и обвёл вокруг себя рукой с вытянутым перстом, словно обозначая им сцену театра военных действий. Они щелкнули каблучками, и отправились в путь самостоятельно.
Потопали гуськом в нашу сторону, ровно между мной и Андром, безучастно наблюдающими за марширующей процессией. Даже то, что они намеренно задевали наши бока, стараясь побольнее наступать нам на ноги, не производило никакого эффекта – боли мы не чувствовали. Это заметил и Боохолдой. Приблизился, поводил светящимися руками перед моим лицом, потом перед Пёсиным. Озадачился. Интеллектуал нарисовался, надо же. Нагнулся, ткнув пальцем в палубу, и от обугливающегося дерева тут же пошёл дымок. Выпрямился, упёр выжигатель мне в живот. Ничего, никакого воздействия на плоть. Это его рассердило, он решил увеличить мощность, в ход пошли сразу две руки, посыпались искры, но это закоротило его самого. Дух затрясся, выпуская электрические разряды в стороны. Напряжение начало расти, как и амплитуда колебаний раскалившегося контура. Дошло до того, что голова его превратилась в ослепительную сферу, отделилась от плеч и поплыла в сторону защитного купола, как самая обычная шаровая молния.
Из юрты тут же вышел Батбаяр с посохом наперевес, словно наблюдал из-за кошмы за телодвижениями духа. Он ловко подцепил сферу навершием клюки, а затем воткнул палку в палубу. Поводил руками над электрическим пучком, погружая руки прямо в свет. После манипуляций шар потускнел, как будто остыл, став стеклянным сосудом с плавающими внутри искрами. Батбаяр снял его с посоха, и понёс в шатёр.
И только после этого безголовая проекция Боохолдоя опала на палубу, развеявшись невесомой дымкой. Вспыхнул с громким хлопком янтарный марионеточный телепорт. Тут же и мы с Андром обрели прежнюю мобильность, бодрым шагом отправившись к полю битвы, где наше окрепшее на опасность войско рубило в капусту деревянных солдат засланного к нам, и бесславно почившего иноземного «Урфина Джюса»…
Ангел, казалось, уснула, окончательно обессилев. Но когда я попытался забрать у неё вольта, она почти отбила мою руку локтем, прикрывая домовёнка от посягательств, и посмотрела в ответ таким яростным взором, что я не решился применять силу. Сама по себе кукла уже ничего не решала, свою роль она выполнила, передав импульс жертве, и перехватив управление сознанием. Отныне бороться предстояло с самой женщиной, как ни цинично это звучало.
-Уничтожу гада, - хрипел в исступлении Водолаз, - буду резать на кусочки медленно. Все кости переломаю, сожгу на костре! Пусть после этого врата небесные закроются для меня навсегда, плевать. Девочка моя, ты держись, пожалуйста, мы что-нибудь придумаем, обязательно. Ведь придумаем, Вик? А?
-Обязательно придумаем. Ах ты тварь колдовская, Кэмел, или как там тебя, теперь у тебя целый экипаж кровников. Так, надо шамана, Батбаяра. Раз он банши схомутал, то и здесь поможет наверняка. Давай попробуем её к нему отвести.
Убедив Кока, что не собираемся отнимать у неё Кузю, мы аккуратно подхватили её под руки, и пошли, шатаясь из стороны в сторону, словно от штормового ветра. Уж не знаю, догадался ли вольт или его оператор, что мы замыслили против них недоброе, но ощущение взбесившейся под ногами палубы мы поимели сполна. Доски вздыбливались чуть ли не вертикально, сооружая непроходимый барьер, и тут же обрушивались вниз, открывая провалы до киля, при этом все нижние помещения куда-то девались, под ногами оказывался один пустой трюм, дно которого терялось на двадцатиметровой глубине. Хотя не знаю, может быть, эти картинки были внушены конкретно мне. Когда я машинально сбавлял скорость, будучи психологически не готовым упереться в стену, или же шагнуть в бездну, Андр со своего бока продолжал тащить Ангела вперёд, словно ничего такого не видел. Раза два мы таким образом растянули бедную женщину в стороны, она выронила куклу, резко и сильно свела руки вместе, притянув нас обратно к себе, как будто мы ничего и не весили. Я резво подобрал пропажу, отдал её хозяйке, и больше не сопротивлялся движению, доверившись Пёсе. Он всё-таки был покрепче на сопротивление ментальному воздействию. Дальше дело пошло веселее, и я беспрепятственно крушил преграды и пересекал провалы, идя прямо по воздуху. А потом мы неожиданно упёрлись в невидимый купол, что соорудил шаман, накрыв своё ритуальное капище.
-Так, вы двое стойте на месте, - безапелляционно распорядился Батбаяр, слегка стукнув нас с Пёсей по лбам своей колотушкой, отчего мы безвольно опустили руки. – А шулмуса и женщину я забираю.
Без нашей поддержки Ангел не упала, и даже самостоятельно шагнула внутрь купола. Но тут взбунтовался Кузя, почуяв неладное. Точнее, конечно, чужую, враждебную его марионетке энергетику определил далёкий оператор, приказав вольту покинуть свою жертву и заодно нашу компанию. Гладкое тряпочное лицо вдруг треснуло поперёк, и между рваных краёв сверкнули иглы зубов. Шаман схватил агрессивного домовёнка за шкирку, потянул к себе. Ангел замотала головой, вцепилась в вольта, и ни за что не хотела отдавать своё сокровище чужому азиату. К тому же нечёсаный Кузя попытался покусать пленителя. Женщину Батбаяр обездвижил той же колотушкой, а в игольчатую пасть запихнул рукав драного халата, в который тот незамедлительно вцепился, и повис в воздухе, болтая матерчатыми ногами. А шаман отпустил его загривок, свободной рукой залез в карман, достал оттуда склянку, зубами вытащил пробку, и щедро полил домовёнка едкой жидкостью, от которой повалил жёлтый дым. Кукла заверещала, попыталась освободиться, но халат был сам по себе не прост, иглы завязли в войлоке. Через минуту Кузя растворился полностью, перестав визжать только тогда, когда делать это стало нечем.
-Вот и хорошо, - удовлетворённо сказал азиат, стряхивая с рукава труху от вольта. – А ханум пока у меня в шатре побудет, её от чужой воли освободить надо.
-Если с ней что-нибудь… - начал было сипеть Пёся, но тот отмахнулся, как от назойливой мухи.
-Ступайте отсюда, лучше своими делами займитесь. Лодкой кто сейчас управляет, а? То-то же…
Андр распахнул дверь и сразу прильнул сбоку к переборке, уходя с возможной линии огня. Я тоже затаился, не зная, чего ждать. Но больше выстрелов не последовало, снаружи доносились лишь хлопки парусины на реях, шум волн, да издалека вскрикивали неистребимые чайки. Мы подождали пару минут.
-Короче, я пошёл, - решил Водолаз. И шагнул за порог.
И тут же подпрыгнул, едва не наступив на коротышку. Сперва мы подумали, что это ребёнок, невесть откуда взявшийся на борту. Потом мысль перекинулась на лилипута, ибо было сие «чадо» излишне коренасто и крепко сбито для дитяти. И выражение маленького лица… Физиономией он походил на молодого Боло Йенга, вечного «плохого парня» китайских боевиков. Который ещё дрался с Ван Даммом в какой-то финальной битве. Собственно, и раскачанная фигура была под стать китайцу, только уменьшенного размера. И крепыш даже не посторонился от надвигающегося гиганта, поэтому Пёсе пришлось выделывать акробатические трюки ногами.
-Что это ты под ноги не смотришь, здоровяк? – с вызовом проговорил карапет, уперев увесистые кулаки в бока. – Всяк норовит маленького обидеть.
-А ты откуда такой взялся, пацан? – вопрошал Андр, перестав бить чечётку.
-И кто ты, юное создание? – На всякий случай с толикой уважения спросил я, заметив, что он в большой степени «материален», являясь, тем не менее, призраком.
-Вот взял бы свою куклу, - Боло, как я его пока что мысленно окрестил, не обратил на меня внимания, а глядел прямо на Пёску, говоря до конца не оформленным детским баском, - то не задавал бы теперь глупых вопросов. Бокор с такой душой её для тебя изготавливал, можно сказать, с любовью. И был так оскорблён.
-Так тебя послал бокор? – напирал я, не собираясь терять инициативу в разговоре. – Это твой хозяин? Тебя он тоже делал с любовью?
-И где сидит твой папа Карло, Буратино? – почти серьёзно продолжил допрос Андр, на всякий случай становясь в стойку, с которой можно было бы совершить манёвр в любую сторону. Что было правильным. Эти мальцы порой отличались чудовищной физической силой.
-А вот подружка твоя оказалась более покладистой. – Коротыш не двигался с места, и не обращал внимания на наши вопросы. Словно произносимый им текст был записан у него внутри. – Взяла на ручки, приласкала малыша. Настоящая женщина. Не могла обидеть ребёнка.
Я увидел, как Андр побелел лицом, кровь отхлынула от головы. А затем его кулаки сжались, и он наоборот, побагровел, скрипнув сжатыми челюстями.
-Ты, урод, не дай Нептун с ней что-то случится. Я и тебя, и твоего сраного бокора, порву на хрен, с особой нежной любовью.
-Только Хозяин может решить, случится с ней что-то, или нет. – Шкет впервые отреагировал на слова оппонента. – Ты можешь засунуть свои угрозы в…
Пёся не дал ему закончить фразу, почти без размаха, но сильно пнув ногой в торс. Ожидалось, что Боло отлетит метров на пять, словно футбольный мяч. Но он скорее был похож на борцовский мешок, набитый песком, потому что просто повалился на спину с глухим стуком, а Андр затряс отшибленной ступнёй. Как в детстве, злая шутка – кирпич в картонной коробке, мимо которой так трудно пройти, не вдарив пыром. К тому же крепыш одним киношным прыжком вскочил на ноги.
-Я не буду вступать с тобой в драку. – Голос пацана не изменился, словно ему не требовалось восстанавливать дыхалку, и не было заметно, что на него вообще как-то повлиял этот тумак. - Твоё наказание – видеть свою любовь задыхающейся, синеющей, парализованной. Так велел Хозяин.
Андр взревел, и второй удар мог разорвать мешок на две части, такой был замах. Но нога на этот раз пролетела сквозь обидчика, который в мгновение ока превратился в сгусток тумана. Я даже испугался, что Пёся сейчас грянется на палубу, такие случаи приходилось наблюдать. Но пока эти мысли назревали в голове, он уже стремглав нёсся на камбуз. Я поспешил следом.
Он даже не тормозил перед закрытой дверью, всем телом ударившись о металл. Если бы она открывалась внутрь, никакие ригели не вынесли бы подобного тарана. Но дверь упиралась в коробку снаружи. Железо прогнулось в месте удара! Затем он сообразил, что к чему, и рванул кремальеру на себя. И уже внутри снова заревел, как разъяренный слон.
Ангел сидела на полу, привалившись спиной к переборке. Волосы мокрой паклей свисали на лоб. Бледная, с ввалившимися потускневшими глазами, она смотрела на тряпичную фигурку, которую баюкала в руках, и даже не подняла на нас глаз. Мы упали перед ними на колени. Кукла была лохмата, с взъерошенными патлами, торчащими во все стороны. И очевидно образ срисован был с героя детского мультика – Домовёнка.
-Кузя так плакал и просил о помощи, - подтвердила Ангел мои догадки слабым, еле слышным голосом. – Он жаловался, что его обижают, и даже назвал меня мамой, представляете. А потом, когда я взяла его на руки, мне показалось, что он злобно усмехнулся, но мне точно показалось. Наверное. Он меня укусил за палец, проказник. Но дети же все шалят, правда? Мы не будем его наказывать.
Она ласково погладила кукольные непослушные вихры, а мы синхронно схватились за головы, чуть не срывая с макушек щетину, и застонали в унисон…
Я, зевая, просматривала очередное пособие по культу вуду. Честно говоря, все эти куклы, белые петухи и вся прочая атрибутика мне поднадоели. Прочитано было уже столько, что создавалось впечатление, что теперь уже информация начала повторяться. В отличие от меня Артём и Игорь не зевали и увлечённо изучали книгу за книгой. Я покосилась на обложку одного из отложенных ими томов. Они, оказывается, вовсе не про вуду читали, а бурятские и монгольские предания.
– Я думала, вы делом заняты, – недовольно буркнула я.
– А ты знала, что боохолдой – это душа умершего человека? – Игорь проигнорировал моё недовольство. – Получается, что и мы четверо – тоже боохолдои.
– Ну вы уже не такие уж и души, в смысле – не призраки, – возразила я.
– Внешний вид сути не меняет. Как бы шаман этот на нас тоже облаву не устроил. Решит, что мы тоже банши какие-нибудь.
– Банши – это женщины, – усмехнулся Артём.
– Ну не суть, – поморщился Игорь. – Ты же понимаешь, что я хочу сказать. Армия защитников на борту, конечно, хорошо, но… как бы нам боком эта орава не вышла. Слишком много их, слишком они разномастные, понимаешь? А между такими конфликт может вспыхнуть на ровном месте. А они вон уже чуть не сцепились, когда эта боохолдоина сбежала.
– Успокойся, – встряла я в разговор. – Это же просто проекции, в крайнем случае Волька их может отключить. Ведь это он их создал.
– Внимание, всему экипажу! На палубу не выходить до особого распоряжения! Боевая тревога! Задраить все переходы изнутри! – громкая связь взорвалась голосом Капитана.
Мы озадаченно переглянулись. Почти сразу после этого сообщения дверь библиотеки распахнулась так, что едва не слетела с петель. На пороге возник бледный Юнга, ничего не сказав, он обвёл нас каким-то заполошным взглядом и отступил в коридор. Игорь кинулся за ним, до нас донеслись приглушённые стоны. Артём вскочил, но не успел сделать и шагу, когда в библиотеку ввалился тот самый казак, который недавно являлся на камбуз в камуфляже из чаячьего помёта. Был казак вполне себе материальным и чистым. Если не считать того, что почти вся правая половина его кителя с сорванными газырями и правая штанина были пропитаны кровью. Под обе руки его поддерживали Кирилл и Игорь. Артём метнулся к ним, оттеснил Юнгу, подхватив раненого, когда Кирюшка чуть не свалился под его тяжестью. Осторожно уложив казака прямо на пол, Игорь и Артём занялись им, пытаясь снять одежду и осмотреть рану. Я заперла дверь, вспомнив приказ Капитана.
– Кужёнок хороший у вас, великатный, – пробормотал казак, поискав глазами Кира, и улыбнулся, встретив его встревоженный взгляд, – вынес меня, а то вовзят карачун мне. Мне бы только кровя затворить, и к своим, как они там без меня… Вывести их надо, сгинут же…
– Что произошло? – спросил Игорь, сноровисто стягивая китель с раненого плеча казака и принимая у меня бинты.
– Эк ты ж… Гуторю ж, сгинут… – казак, морщась от боли, пока Игорь и Артём перевязывали его, вдруг разразился потоком слов.
Я вслушивалась в казачий говор и с изумлением вникала в его рассказ. Стрельцы и казаки поспорили, кто из них лучше стреляет по мишени, и решили устроить соревнование. Для этого всем скопом отправились на корму, где, как им показалось, достаточно пространства, чтобы найти мишень и отойти от неё на нужное расстояние. В качестве мишени приладили деревянную ложку, выуженную из-за пазухи одним из спорщиков. Но до дела так и не дошло. Едва первый из стрельцов прицелился, как прямо из ложки вытек (или вытекла) боохолдой. Стрелец, недолго думая, изменил цель и вместо ложки выстрелил в чудовище. Но бохолдой увернулась, с визгом пронеслась над казаками и стрельцами, окутав их сероватым пыльным туманом. Пыль быстро истаяла, угнанная морским ветром. Тот, что лежал сейчас на полу библиотеки, стоял в стороне от своих, готовился стрелять и проверял оружие, и потому под пыльное облако не попал. А стрельцы с остальными казаками обезумели, завопили, что красноармейцы, и все прочие в сговоре с ведьмой, что князь (Капитан) и его приспешники (экипаж) только вид делают, что люди честные, а на деле продали души свои нечистой силе, и их, стрельцов и казаков, за собой хотят потянуть, потому и ведьму отпустили. Оставшийся нормальным казак попытался их утихомирить, за что получил удар шашкой и только чудом успел отклониться, чтобы не оказаться разрубленным пополам и ретировался в коридор барка, где натолкнулся на «великатного кужёнка». После перевязки казак тяжело поднялся на ноги, сообщил, что должен предупредить о смуте «батько атамана» и рассказать ему колдовском тумане. На наши возражение, что Капитан уже в курсе он не отреагировал, у самой двери замерцал и, став прозрачным, просочился сквозь неё в коридор.
– А я говорил, что до конфликта недалеко, – буркнул Игорь.
– Но тут не конфликт, – возразил Артём, – тут без воздействия боохолдоя не обошлось. Интересно, он стал прозрачным опять, потому что опасности нет больше?
– Капитан отбоя не давал! – заявила я. – Так что сидим тут! Волька, что там? Не утихло?
– Довожу до сведения экипажа, – взволнованный голос сущности отозвался ещё до того, как я закончила вопрос. – Мной утрачен контроль над частью проекций. Кормовой узел контроля подвергся атаке и работает с перебоями. Проекции, оказывающиеся в радиусе его действия начинают выполнять чужие команды. Прошу экипаж оставаться на местах. Мне потребуется время, чтобы выяснить характер атаки, настроить нормальную работу узла и восстановить контроль над проекциями. Либо отключить их, если наладить их функционирование не удастся.
– Что-то я не совсем понимаю, о чём речь, – нахмурился Артём.
– Что тут не понимать, – проворчала я, – искусственный интеллект наш подвергся хакерской атаке и теперь будет искать вирус… Волька, а что, твой создатель тебя антивирусной защитой не оснастил?
– До сих пор она работала безотказно, – отозвался Волька. – Впрочем, до сих пор с подобными нападениями я и не сталкивался, – вздохнул он.
19881