Я только собиралась выйти, когда в рубку влетел Игорь:
– Кэп, прошу прощения! Морра, я тебя обыскался! Иди...
– Фанька... – ужас облепил меня могильным холодом.
Все наказы Демона о том, что ничего нельзя бояться, испарились из памяти моментально. Можно, наверное, можно ничего не бояться, можно приучить себя не бояться пауков и собак, можно приучить себя не бояться темноты, можно приучить себя не бояться даже своей смерти. Но нельзя приучить себя не бояться за близких. Уже несясь в кубрик, я услышала за спиной голос Игоря:
– Кэп, оставьте... Пусть побудут вдвоём...
У дверей кубрика стояли Андр, Макс и Кирилл. Я успела заметить заплаканные глаза мальчишки, вошла в кубрик и подошла к Фаниной койке.
– Она его видит, что ли? – едва донёсся до моего сознания шёпот Андра.
– Она его чувствует, – это ответил Макс.
Они закрыли дверь. С той стороны. Мы были вдвоём. То, что осталось от моего Фани, и я. Макс был прав. Я не видела призрака, потому что он стал невидим, он растаял, его не было. Я просто знала, на какой из восьми коек он лежал и в какой позе – на спине, правая нога слегка согнута в колене, правая рука со сжатой в кулак ладонью вытянута вдоль тела. Левая нога выпрямлена, а согнутая левая рука закрывает половину лица... чтобы никто не видел его слёз.
Я присела на койку:
– Тёма...
– Ты не плачешь? – не голос его, а мысли вошли в меня.
– Нет, – соврала я, быстро вытерев лицо.
– Очень холодно...
Я сорвалась с места, содрала с пустых коек одеяла и укутала его со всех сторон. Снова уселась рядом и взяла его за руку. Она была твёрдой, ледяной и… невидимой. Чтобы не было так жутко, я закрыла глаза. Стало легче – перед глазами теперь была темнота, а не пустая койка...
– Прости меня...
– За что? – мне удалось не выдать эмоций голосом.
– Я не думал, что так получится... что ты пострадаешь. Демон сказал…
– Ерунда...
– Я хотел остаться с тобой... Но тащить тебя за собой я не хотел...
– Ты со мной, Тёма...
– Мне холодно, жизнь моя, мне так холодно...
– Так лучше? – я легла рядом с ним поверх одеял, обхватив рукой невидимое тело.
– Да, – и я поняла, что он врёт.
Почему мужчины боятся показать свои слёзы? Потому что когда мужчины плачут, это по-настоящему горе, это уже не исправить... Когда мужчины плачут, надежда умирает. Это мы, бабы, можем лить слёзы по любому поводу, утыкаться в них, в мужчин, и плакать. Поэтому нам легче... и порой слёзы помогают нам сохранить надежду. Мужчины лишены этого – их слёзы не приносят им облегчения, от слёз им становится ещё тяжелее, потому что так они признаются в своём бессилии. Фаня, Тёма... он уходил и ничего не мог исправить. И я не в силах была удержать его ни на грани миров, ни тем более вернуть в этот. Но теперь я мешала ему быть слабым. И он молча кусал губы, сдерживая слёзы.
Тогда я, забыв про все наказы Демона, стала говорить, рассказывать Тёмке о своих снах, о разговоре с Демоном, о возвращении Ангела, о недовольстве Капитана, о тяжёлом пробуждении и о том, что мне его, Артёма, не хватает... Когда перехватывало в горле и хотелось только завыть от боли и горя, я ненадолго замолкала и, как и Фаня, изо всех сил закусывала губы. Рот наполнялся солоноватым привкусом крови, с ним приходили новые мысли, и я опять начинала говорить.
Он вздохнул прерывисто, со стоном, и убрал с лица руку. Даже не видя его, я почувствовала, как из уголков его закрытых глаз скатились к седеющим вискам две слезинки. Я поняла, что вижу его, чувствую его последние мгновения и... прижалась губами к его губам. Он мягко ответил на поцелуй...
Новый поток солоноватого привкуса во рту. Я уже не знала, его это кровь или моя. Обхватив своего невидимого Тёмку посильнее, я провалилась в забытьё, уронив голову ему на грудь.
Медленно возвращаясь к действительности, я не сразу поняла, что происходит. Меня не знобило, мне просто было очень холодно, словно я лежу голышом на снегу, слабость сменилась неприятной лёгкостью, я подумала, что так, наверное, чувствуют себя космонавты в невесомости. С трудом разлепив глаза, я увидела, что лежу на Фанином месте, укутанная всеми одеялами, которыми укрывала его. И увидела Тёму. Живого, в том же пушистом свитере с высоким воротом, и с непослушной прядью волос, постоянно падающей на лоб. Он сидел возле меня, сжимал обеими руками мою ладонь и смотрел мне в лицо своими огромными тёмными глазами, и в них была такая печаль, что мне стало страшно.
Собрав все силы, я попыталась прогнать страх, ведь я не должна ничего бояться, так говорил Демон, тем более, что Фане теперь ничто не грозит, он вернулся в этот мир и сидит рядом со мной. И я чувствую тепло его рук. Прогнать страх мне удалось, но теперь я увидела, что в кубрике собрались все – бывшие призраки, Андр, Капитан и Ангел. И смотрели они на меня как-то странно. Я попыталась выбраться из-под одеял и протянула свободную руку к Ангелу, я просто хотела показать, что я в порядке, ну, почти в порядке… И тут же поняла, что это не совсем так, вернее совсем не так… Потому что Ангела и Капитана я увидела сквозь свою ладонь. Артём перехватил её и прижался лицом к моим рукам. И только это его движение удержало меня от истерики и помогло подавить волну липкого страха.
– Моррка… – прошептала Ангел, с ужасом глядя на меня, – теперь призрак – ты?..
После обильного... нет, после сверхобильного ужина, который сопровождался не менее обильными возлияниями и поплелась к себе в каюту. Мысль заглянуть в кубрик и в очередной раз получить от ворот поворот была мной отвергнута на корню. Причём не из нежелания снова получить отказ, а из страха, что именно сейчас меня к нему пустят... и Фаня увидит меня... эээ... не в лучшей форме. Нет уж, лучше даже не соваться!
А вот подышать воздухом мне хотелось, и я двинулась было на палубу, но вовремя услышала мужской разговор, от которого сытый и хмельной дурман быстро начал исчезать. Суть беседы мне стала понятна сразу. Как только я разобралась, кому принадлежат голоса. На палубу я не пошла. Упав в каюте на койку, я зарылась головой в подушку. Капитан здравомыслящий человек. Он не станет принимать скоропалительных решений. В крайнем случае у меня есть выход. О котором никто не знает. Никто. Я усмехнулась и перевернулась на спину, глядя в темноту широко открытыми глазами. Не знает даже она... та, что стоит у окна узкой комнаты и кутается в платок, потому что ей часто бывает холодно... та, которая кладёт руки на клавиатуру и заставляет меня выполнять свою волю... Но это был крайний выход. Самый крайний... Скорее бы вернулся Демон... С этой мыслью я заснула.
А проснулась с мыслью о том, что лучше бы я не просыпалась. Знобило меня просто безумно, голова кружилась при малейшем движении, к горлу подкатывала тошнота... Я списала всё на вчерашний ужин, хотя в глубине души понимала, что причина слабости в другом. Но думать так мне не хотелось, пусть это лучше будет похмельем... а не приближением к тому, что Демон назвал "гранью миров"... Поэтому я заставила себя встать и пойти на камбуз, чтобы впихнуть в себя хоть что-нибудь. Странно, что мне это удалось. Но, наверное, то было заслуга Ангела, которая всегда знала, кому и что приготовить.
– Моррка, ты что-то совсем плоха, – заметила она.
– Болею я...
– Да уж вижу... Если б я не знал, что ты вчера двумя стопками ограничилась, я бы решила, что у тебя похмельный синдром...
– Двумя? – изумилась я. – Не может быть... я до каюты еле доплелась.
– Я тебя обманывала когда-нибудь? – спросила Ангел. – Ела ты за четверых, но вот пить – нет, не пила ты, солнце... Ну что с тобой?
– Морра, зайди-ка ко мне, – мне не дал ответить суровый голос Капитана, раздавшийся из громкоговорителя.
Я поплелась в рубку.
– Так, Оракул, – Капитан был мрачным, – разговор серьёзный. Твои призраки...
– Они такие же ваши, как мои, – заметила я.
– Твои призраки, – строже повторил Капитан, – едва не взорвали корабль. Теперь они отказываются поместить больного в лазарет. Первой причиной они назвали Демона, но теперь Демон исчез, но Фаня по-прежнему в кубрике. Ссылаются, что ты в курсе.
– Не имеет значения, где будет находиться Фаня, его же нельзя вылечить антибиотиками и витаминами… – сказала я. – А взрыв… Капитан, чем они виноваты? На работу с теслой они получили ваше разрешение, они спрашивали разрешения на каждый шаг. И вы его давали. А то, к чему привели их попытки... Кто мог предугадать результат? Не ошибается тот, кто ничего не делает. Не всем дано быть мудрецами и знать будущее. Да и не каждый, кто мнит себя мудрецом, таковым является. А некоторые холодцы на поверку могут оказаться надёжнее тех, кто считает себя всемогущим. Они не могли предугадать, что Фаня настолько пострадает, и что это отразится на мне... – я прикусила язык, кажется, этого говорить не стоило.
Капитан яростно сверкнул глазами:
– Так значит, твой бледный вид, состояние Фани и рана Андра связаны? – и тут уже он прикусил язык.
– Рана Андра? – переспросила я.
– Каким образом связаны ты и Фаня? – он не обратил внимания на мой вопрос.
Я пересказала Капитану свой разговор с Демоном. В конце концов, тот не требовал хранить его слова в тайне. Молчать нужно было лишь о коридоре, и о нём я не упомянула.
– Каким образом ты собираешься продержаться до возвращения Демона, и когда он намерен вернуться? – спросил Капитан, выслушав меня.
– Я не знаю и… не знаю. О сроках он ничего не сказал. Но велел много есть.
– Ладно, – помолчав, буркнул Капитан, – иди ешь. Потом зайди. Мы не закончили.
Задача по материализации была из задачника Калиостро за первый семестр второго курса начальной магии. Но как любая простая задача - на самом деле она требовала такой концентрации, что создать в полевой структуре кругосветки нужную суперпозицию электромагнитных и псионных полей - не представлялось возможным. Вспомнив то что я сам втолковывал Андру и Кэпу буквально вчера - я мысленно покраснел, а потом со вздохом отверг опыт Джузеппе Бальзамо в данной области. В конце концов он материализовывал чувственные образы заевшихся аристократов (получались проститутки) или на свою голову вытаскивал из ада суккубов (разорявших дворянских детей и высасывавших из них все соки в прямом и переносном смысле). Оракулу же нужен конкретный человек, застрявший меж лепестками реальности. И этого реального парня с неизвестными параметрами предстояло ещё найти. Ну что ж... Тогда начнём от печки - и я поставил реактор холодного термоядерного синтеза на медленный разогрев, скоро мне понадобится много нейтральной (чистой) энергии со строго заданными характеристиками. А сам тем временем занялся настройкой оборудования. О том, что предстояло потом пригласить Оракула и побеседовать с ней, я старался не думать... Хоть этого было не избежать. Материализация без Морры не прошла бы ни в каком виде. Опыта форзейлианской резидентуры у меня не было, а просить помощи у аггров... брррр... упаси меня Творец. Ходить в Аггр или тем паче в Дуггур, в страну вечной тоски и преддверия смерти ни одному, ни в компании мне не хотелось. Спасибо... ходили уже... проваливались... Один мост через Ахерон чего стоил! Как вспомню тёмно-синий огонёк на ладье плывущей из ниоткуда - так прямо дрожь пробирает....
называй меня ангел --> (17945) Рассуждения Фрегаттен-капитана.
Шумная компания давно улеглась. Кэп... Андр... Оракул... и даже эти четыре холодца отправились по каютам.
Только мы с Ангелом сидели на камбузе друг напротив друга и пили крепчайший чай с баккардийским ромом... Сон не брал меня, да и странно было бы спать - когда напротив тебя Ангел, пусть и одетый в тельняшку, кухонный фартук и брюки клёш... Придавший своим крыльям вид белоснежного поварского колпака и задумчиво накручивающий на указательный палец свой локон... Да.. этот Ангел - наш кок... да - она женщина... задающая простые, но тем не менее глубокие вопросы. Да - я был очень навеселе Но! Как никогда - серьёзен... Демон разговаривавший с Оракулом был не до конца с ней откровенен, а может быть и не совсем осведомлён... Ангелов смерти здесь не было по одной простой причине, можно сказать кардинальной... Ангел здесь и так есть, свой.... Местный. И этот ангел сидел напротив меня и пил чай... А я смотрел в её глаза и напевал песенку, заразительный мотив которой давно мне нравился и как нельзя более подходил моменту... "Они ни в кого не верят и почти никогда не плачут... Творец открывающий двери и Ангел - приносящий удачу..." -Скажи Ангел - ты видела Его? - Кого? - улыбнулась Энжи... - Его... Открывающего двери... - Ты про сон Оракула? Я не подсматриваю чужие сны... - хитро улыбнулась Энжи.. - Нет. Ты знаешь про кого я говорю. - я смотрел на неё спокойно, без тени иронии - И да - и нет.... Его видите вы. А то что вижу я - я и вижу. У каждого свои глаза.. - Да Вы барышня - софистику любите. - И конфеты тоже... с чаем... - Ангел улыбалась откровенно иронизируя надо мной... Я отпил из чашки и поставил её на стол. Я знал - кто сидит передо мной, и понимал что тактика прямых вопросов - здесь не работает.Немного подумав я поднял голову и посмотрел прямо в глаза Энжи и заговорил: - Ты спрашивала - почему мы являясь призраками не можем придумывать призраков? Что здесь странного? Я отвечу тебе Ангел: помнишь притчу о философе которому приснилось - что он бабочка, которая думает - что она - философ? Вижу - помнишь... Тогда ты легко скажешь кого же отпускают на волю люди открывая клетки с птицами.И если ты скажешь мне - что они отпускают на волю себя - я с тобой не соглашусь. Они отпускают на волю птиц, всего лишь птиц, маленькие и живые комочки перьев, настоящие а потому красивые... А вот они уже - дарят людям выпустивших их, радость... Я знаю о чём говорю. Хоть я и не выпускал птиц. За то я отлавливал диких животных обезумевших от метания по густонаселённому городу.... Я вывозил их за город, а потом распутывал им ноги и ждал, пока они отойдут от транквилизатора.... А потом...Знаешь Ангел какие "свечки" дают косули практически без перехода из состояния сна - в состояние сознания... Метров пять... причём не от страха... в их прыжке была и благодарность и радость избавления от тревоги, от того что всё так закончилось... Я отхлебнул ещё чая и закончил короткими фразами.. Я не вижу в зеркале Творца, когда бреюсь... - это раз.. Я знаю что призраки не должны придумывать призраков - иначе зеркальный коридор заставит захлебнуться в бесконечности отражений любой разум... - это два.. Я знаю что мы реальны, и что поставленная тобой задача разрешима - это три....
Ну и основное - для того чтобы выполнить это - нужны всего две вещи искра Творца и немного любви...
...-Я вам талдычу одно и то же, год почти уже, а вы всё не верите! - бил себя в грудь Мистик рукой с зажатой в ней сигарой, а второй держал своё покачивающееся тело за поручень. Пепел с сигары сыпался на его китель щедрыми хлопьями, но его это не смущало.
Мы с Андром вышли "покурить", хотя оба не брали в рот табака уже долго. Просто надо было проветриться. И на палубе обнаружили Рика, выходящего из своей мастерской. Поприветились, повыбивали пыль из спин, всё как положено. Слово за слово, и вернулись к наболелому. В прямом и всех других смыслах. А уж тут был любимый конь фрегаттена. Объезжать его Рик мог в любом состоянии.
-Да вы не поймёте никак, дурни! - шумел Мистик. - Все эти нечеловеческие дела - как красная тряпка для потусторонних ребят. Их как канатом с буксира притягивает, как лебёдкой. И что они с собой тащат попутно?
-Что? - спросил Андр, пытаясь сфокусировать взгляд на маятнике Риковой головы. Того шатало всё сильнее.
-Ты что, правда не врубаешься?
-Чуваки! - заявил я. - Сейчас я притащу топор, и мы врубимся во всё!
-Вик, обожди. За ёлкой попозже пойдём. Андр, оттуда прилетит столько дерьма, что не расхлебаем! Вот помните, как нам птицы на палубу навалили пару тонн? Мы ещё тогда не могли в кубрики попасть из-за встречного ветра?
Мы с Водолазом заржали, вспомнив этот эпизод. Скользили мы по гуано очень даже энергично.
-Ээээ, смешно вам... - Мистик обречённо махнул на нас рукой. - Не понимают ни хрена, и хихикают, как блаженные. Вот дождётесь, хлынет на борт всякая нечисть в погоне за этими... Мало вам Вахтёра было?
-Кстати, а где он? - спросил я. - Ты его хорошо законопатил?
-Нормально. Пару десятков лет о нём не услышите.
-Ну ты красавчик! - Андр облапил фрегаттен-капитана по-медвежьи. - Не, Кэп, он в натуре мужик! А давай ружья купим, и к нему, в джунгли. Рик, устроишь нам сафари? В слона-то я точно попаду... в связанного.
-В какого слона?! - Мистик завращал глазами. - Какие, в обезьянью трещину, джунгли? У меня там зима сейчас, снега по гениталии дяди Стёпы! Если только мамонта откопаем в вечной мерзлоте...
-Андр... - я с сомнением покосился на Рика. - Какой-то он хреновый турагент. Мамонтов в сугробы зарывает. Зато там наверное водка холодная.
-А какие у нас женщины... - мечтательно прижмурился наш путешественник.
-Так, дорогой, ты какими это посторонними бабами наших мальчиков соблазняешь?! - грозный глас Ангела погасил искры в глазах Рика, и практически мгновенно выветрил хмель из Андровой головы. Я успел увернуться, но меня так мотнуло, что едва через леера не кувыркнулся.
-Дорогая... - поймал я горизонт и устаканился на досках. - Мы тут вообще ни причём! Понимаешь, на каждом мальчишнике мужики болтают...
-Вижу я, чем вы болтаете, кобели. Ну-ка подобрали слюни, и за стол, живо! И призраков не трогать мне! Да они к другу ушли, не будут вас провоцировать.
-Мадемуазель, позвольте облобызать ручку! - еле выговорил Мистик. - Отныне гусары будут чувство... нет, участво... да стучать тебя по колбе! Чествовать только вас за великолепным столом! А не каких-то там баб.
В общем гвалте камбуза никто не заметил моего прихода. Ну, кроме Ангела, конечно, потому что передо мной тут же оказалась тарелка с едой. Меня всегда поражала эта способность нашего Кока – не успеешь ты войти, как тебя уже угощают, причём тем, чего больше всего хочется.
Мне же сейчас хотелось еды. Вернее, не хотелось, особенного аппетита я не чувствовала, но серьёзность Демона, приказавшего мне набить "пузо до ушей", возымела своё действие. Я запихивала в себя всё подряд. Ангел сердито косилась на Макса:
– Я тебя просила её шоколадом не баловать, а ты её вообще не кормил, что ли?
Макс зло огрызался:
– Кормил я её, как всех.
– Ангел, он кормил, – подтвердила я.
– Тогда почему на тебя без слёз взглянуть страшно? – настаивала Ангел. – Скоро просвечивать начнёшь.
Макс пристально взглянул мне в лицо и слегка побледнел. Интересно, что он на мне такое увидел? Я сунулась в карман за зеркалом, но вспомнила, что оно осталось в коридоре. Тут же вспомнила, что мне нельзя думать о коридоре. Но вышло как в детской шутке "не думай о слоне", и коридор заполнил мои мысли целиком.
Я выскользнула из-за стола и вернулась в каюту. В конце концов, коридор я видела во сне, может быть, мне только приснилось, что я зеркало там уронила. И тогда выходит, что напрасно Демон рычал на меня из-за него. Но я перерыла всю каюту – зеркало как в воду кануло. Похоже, оно действительно осталось в сне.
Я снова вернулась на камбуз, по пути настраивая мысли на то, чтобы расспросить Ангела о её отпуске. Но сделать мне это не удалось, потому что едва я уселась за стол, как передо мной оказалась следующая тарелка. А пока я уничтожала её содержимое, Ангел засекла, что Капитан и Андр слишком налегли на горячительные напитки.
– Эй, вы там закусывать не забывайте! – прикрикнула она и поставила перед ними тарелку с закуской.
Они послушно закусили и снова зашептались о чём-то. Наконец Ангел подсела ко мне и начала тихонько рассказывать про солнечные пляжи, где ей удалось побывать.
Вдруг Андр воскликнул:
– Заражение??? – и добавил что-то тихо и неразборчиво.
Капитан почти шёпотом задал ему какой-то вопрос, после чего Андр схватил вилку и всадил её себе в ладонь! Мы ахнули. Андр же, словно успокоившись, вылил на руку полбутылки рома и замотал кисть салфеткой.
– Вы совсем уже? – закричала Ангел. – Перепили? Вам закуски мало, что ли?
Через секунду она уже содрала с Андра салфетку и оказывала ему первую помощь, причём он терпеливо держал перед ней руку ладонью вверх, чтобы Ангелу было удобно перевязывать его. При этом он многозначительно переглядывался с Капитаном. Ангел, ворча, закончила перевязку, и тут встрял Кирилл:
– Ой, дядь Водолаз, а тебе не больно?
Андр отрицательно мотнул головой и вдруг как-то по-детски беспомощно повернулся к Капитану:
– Слышь, Вик, а ведь и правда не больно... совсем, – прошептал он.
Капитан молча налил ром по стопкам, и они снова выпили без закуски. И мы, глядя на них, тоже.
...кают-компания заполнилась народом как-то незаметно. Как я ни рефлексировал насчет своего топлесс, врасплох меня не застали. У Ангела была в загашнике рубашка с коротким рукавом, форменная, но без знаков различия. "Подменка", как их в армии называют. А потом стало шумно, и мне уже некогда было размышлять.
На столе появились экзотические напитки - ром, кажется кактусовый ликёр, мутное густое "нечто" в сосуде из тыквы, или ещё какого-то засушенного овоща. Всё, что должно было веселить мозги и расслаблять нервы. Макс крутился возле Кока, старался ей помочь что-то поднести, подать к столу с камбуза. Помогает и помогает, ничего в этом такого нет. Я кинул взгляд на Пёску, может заревнует. Но Водолаз был с головой погружён в свои мысли, и мало обращал внимание на галдящую компанию. Наливал одну за одной стопку, и опрокидывал в себя.
-Андр, есть проблемы? - подсел я к другу.
-Да нормально всё, кэп. - вяло отмахнулся он.
-Хорош заливать, я же вижу. Что случилось?
-Да фигня какая-то происходит. - Андр вытащил из-под стола правую руку, которую там неудобно прятал. Кисть его приобрела сероватый оттенок. На тыльной стороне коричневела длинная царапина. Но она не походила на старый шрам, на недавний порез, по крайней мере как они выглядели в обычном представлении. Более всего это напоминало трещину, причём сквозную. Однако на ладони следа никакого не было, Пёска мне продемонстрировал. А если приглядеться, то можно было внутри прорехи увидеть пустоту. Глубокую такую, засасывающую сознание в бездну.
-Это... что за хрень? - спросил я высохшим внезапно голосом, когда Андр спрятал руку обратно под скатерть, освободив меня от наваждения.
-Сам не пойму, Вик. Давай хлопнем? - мы выпили, не чокаясь. И не закусывая. - Ведь не болит, зараза, не чешется, не гноится. Не расширяется, не удлинняется, но и не заживает.
-И давно это у тебя?
-Нет. Может, пару дней. Как раз, как Артёма электрической дугой приложило. Не сразу обнаружил, не до того было. А потом в гальюн пошёл, и охренел.
-Значит всё-таки есть связь...
-С чем? - Андр напрягся и уставился на меня.
-Не с чем, а с кем. Помнишь, я тебе говорил, что не фига было с ними экспериментировать? Вот если в тебя его плазма попала, то теперь неизвестно, растёт она внутри тебя, или ещё чем занимается...
-Заражение??? Вик, что я мог от них подцепить? Они же пустые?
-А у тебя своя кровь ещё красная?
Андр с испуганными глазами левой рукой схватил вилку, и что есть силы ткнул себя в покалеченную ладонь. Я чуть не поседел окончательно. Потекло из двух дырок вполне "домашнее" красное. Не зелёное, не чёрное - своё, человеческое. Водолаз шумно выдохнул, плеснул в ранки рома щедро прямо из бутылки, и замотал салфеткой.
И только сейчас мы заметили, что в полном молчании на нас смотрят все присутствующие...
– Оракул? Ты идиотка, а не оракул! – рявкнул он. – Как ты могла оставить там зеркало? Зеркало в сер... – он осёкся и сверкнул на меня глазами.
Я ничего не понимая куталась в одеяло. Он вернулся на свой стул.
– Слушай меня! – приказал Демон. – Никогда и никому не говори об этом месте. Не вспоминай о нём и не думай. Никогда. Следи за своими словами. Ты не представляешь, куда ты влезла... Не пытайся вернуться туда. Никогда, поняла? И если опять будешь видеть такие сны, просыпайся! Нет, один раз войди и найди зеркало, оно не должно там оставаться. Вопросы потом! – он предостерегающе поднял руку. – Дальше. Твой Фанька останется здесь. Но вам обоим придётся нелегко. Это кровное смешение защитило его от Ангелов смерти. Твоя живая кровь не даёт ему снова умереть. Но его кровь не даёт тебе жить. Он теперь слишком слаб. И теперь всё зависит от тебя. Ты должна быть достаточно сильной, чтобы вы оба не стали коматозниками. Он уже между мирами, ты – на пути к нему. Твоя задача – удержаться здесь самой и удержать его.
– Как? – выдавила я.
– Не знаю!!! Думай!.. Оракул, теперь я понимаю, каким образом тебе удаётся притягивать на свою пятую точку все проблемы! Почему твоя душа так нужна ему, почему он так старается добраться именно до тебя. Ты – путь... Но почему он? Кто бы мог подумать, тихоня! – кажется, Демон начал думать вслух, потому что последние его слова казались полным бредом.
– Кто он? – попыталась встрять я.
– Никто, – буркнул он. – Значит так. Ты должна ничего не бояться. Ничего. Ничто не ослабляет так, как страх. Дальше. Вы оба должны продержаться до моего возвращения. Как угодно. Любым способом.
– А ты куда? – пискнула я.
– А у меня важное дело, – ухмыльнулся он. – Мне надо нанести кое-кому визит... Ангелы захотели получить премию – они её получат. Нетопыри, ведь ни словом не обмолвились, что условие выполнено. Эх, не было меня тут, упустил я, а так был бы твой призрак сейчас в полном здравии. Но ничего, их шеф хоть и любит выполнение плана, но не любой ценой. Получат они по первое число, так что летать потом неделю не смогут!.. Есть хочешь ещё?
– А? – я растерянно захлопала глазами, не успевая за ходом его мыслей.
– Ой, ду-ура, – протянул Демон, – жрать хочешь, спрашиваю? – увидев мой утвердительный кивок, он сказал: – Тогда иди на камбуз, там как раз Кок стол накрыла. Набей пузо до ушей, поняла? Скоро тебе кусок в горло не полезет. Ладно, мне пора.
Он встал и выпустил из-за спины иссиня-чёрные крылья, которые тут же заполнили всю каюту. Одни взмах – и Демон исчез. А я, подрагивая от озноба, пошла на камбуз, пытаясь осознать всё, что он мне сказал. Я, конечно, не гений, но вроде и не совсем уж тупица. Но так много информации, да ещё частично сказанной какими-то недомолвками, никак не хотело укладываться в голове.
А на камбузе уже стоял галдёж – тут были все, кроме Фани и Игоря. Празднование возвращения Ангела было в полном разгаре.
– Где ты ходишь? Думаешь, у меня много времени? – ехидно спросил Демон.
– А ты мне сказал, что ждёшь? – огрызнулась я.
– Разве ты не хотела поговорить со мной?
– Хотела, я тебя в лазарете искала.
– А что, принципиально там разговаривать? Здесь нельзя?
– Мне без разницы.
– Я, кстати, тоже хотел кое-что у тебя спросить, – Демон вытащил из ящика стола шоколадный батончик, который был там припрятан, – например, как ты себя чувствуешь.
– Простыла, – буркнула я, села на койку, поджав ноги и кутаясь в одеяло.
– Ага, простыла, – усмехнулся Демон, отправив в рот батончик целиком, – это по-другому называется, милочка.
– Я не милочка...
Он смерил меня насмешливым взглядом:
– Эт-то точно, до милочки тебе как до луны, – он хмыкнул, – так вот ты не простудилась. Всё гораздо серьёзнее. Ты нарушаешь естественный ход событий, мешаешь мне. И не только мне.
– Чем это я тебе вдруг помешала?
– Из-за тебя я не могу получить своё вознаграждение и вытащить Гуару из той дыры, где её оставил! – он пристально посмотрел и на меня и начал объяснять: – Вижу, ты ничего не понимаешь. Правильно ваш Рики говорил, что ты дура... Так вот слушай меня внимательно. Помнишь, на незабвенном острове, где призраки первый раз начали перекидываться в плоть и кровь, ты своими разодранными ручонками цеплялась за такие же разодранные ручонки призрака? Вижу, что помнишь, – не дожидаясь ответа, кивнул он. – Тогда ты должна помнить, что я сказал тебе, что это плохо – смешение вашей крови. Но на тот момент проблем не возникало. А вот теперь проблемы есть. Из-за тебя, из-за тех нескольких капель твоей крови, что втекли в жилы призрака и стали его частью, Ангелы смерти не могут приблизиться к нему, ибо он теперь не совсем мёртв. А забрать кого-то из троих материализовавшихся он не могут по заключённому между нами договору. А договор состоял...
– Я знаю, в чём он состоял, – перебила я. – Но Ангелы не могут увести Фаню, он выполнил их условие – он нужен кораблю.
– Тогда почему он здесь никто? – презрительно фыркнул Демон.
– Потому что "Летучий" дал ему право выбрать самому, чем он будет здесь заниматься. И Фаня сказал Капитану, что он подумает, а пока будет на подхвате.
– Что-о??? – взвился Демон, и исторг поток вопросов. – Когда это было? Что конкретно говорил Кэп? Дословно, дословно вспоминай! Как призрак отвечал? Дословно – на подхвате? С чего ты решила, что это было право выбора?
– Мне "Летучий" сказал! – я едва успевала отвечать.
Он оторопело уставился на меня, а потом расхохотался:
– Как он мог тебе сказать? Кто ты, и кто он! Тебе приснилось, что ли?
– Приснилось, – буркнула я.
И начала рассказывать свой сон. Едва Демон услышал про коридор, как насмешливое выражение исчезло с его лица. Когда же я только заикнулась про свет в каюте, он рыкнул так, что я испугалась:
– Заткнись! Он не мог тебя пропустить туда! Ты никто!
– Тогда откуда я про него знаю? И я не никто, я Оракул! – выпалила я.
Давай присаживайся к столу, Ворчаттен Капитан. Садись, садись, говорю, в ногах правды нет, особенно в таких, реалом натруженных. Ну давай с тобой будем разбираться в очередной раз. Вот скажи, кто мы сами то такие? Да, да, мы с тобой, и Кэп, и Морра, и Пёс? Да и весь наш корабль в общем? Призраки мы, все мы призраки, дети виртуала, те, кто по доброй воле ушёл из жизни реальной в жизнь виртуальную. Нет, нет, конечно не навсегда и не насовсем, а частично и временно, вернее временами, но это же ничего не меняет. Так почему мы - частично виртуальные Призраки имеем право на существование в этой нами придуманной игре, а Призраки придуманные нами не имеют этого права? Самое главное, что нравятся они тебе или нет, но они уже существуют, они уже обросли плотью и кровью, или почти все ею обросли, определились характерами и привычками, они уже заслужили наше отношение к ним, мы их уже любим и ненавидим, мне даже иногда кажется, что они тут появились чтобы заменить тех, кто отсюда ушёл, и кто, скорее всего, уже сюда не вернётся по разным причинам. А мы тут остались и позвали Призраков разделить нашу игру, вернее мы придумали Призраков. Кстати, у нас же на Летучем никто никогда никому не мешал, а это значит, что существование Призраков совершенно не мешает существованию Фрегаттен Мангуста с его легендарными зеркалами и вопросами. Самое интересное, что именно ты нам объяснил откуда всё взялось, именно ты помог избавиться от Седьмого и его последствий, ты пришёл на выручку в трудный час, давай теперь ещё помоги разрешить нам проблему с полным "восстановлением" последнего Призрака, а?
называй меня ангел --> (17939) Изумлённое ворчание Фрегаттен-капитана!
Уххх... Добаловались призраки. Чуть Оракула не ухайдокали! Электротехники блин.... Моему возмущению предела не было... от гнева и злости на безответственных астральных экспериментаторов почти 15 минут я просто молчал выдавая междометия перемежающиеся обрывками матерных фраз с описанием сомнительных достоинств каждого участника этой авантюры. Мало того... все эти пятнадцать минут я боролся с искушением рассчитать и пробить для каждого призрака персональный портал на уровень чистилища, и только вид очнувшегося Оракула заставил меня подавить в себе эти довольно тёмные намерения... Безо всякого стеснения я уже давно бы выложил Старому свою точку зрения на этих холодцов, и только поведение корабельного Оракула давало мне надежду, что не всё так просто и , что любовь - вещь всепобеждающая, добро восторжествует и свет истины расставит всё на свои места. Пока что - всё крутилось в полном кавардаке, а эти призрачные долбо....бы только всё сильнее раскачивали гармонию полевых структур реальности Кругосветки. Генератор Теслы задействованный ими в последней авантюре пробил портал на лестницу восхождения в один из Затомиссов, и , откровенно говоря, я на полном серьёзе ожидал ремонтной бригады ангелов во главе с Азраилом.... Ишь ты.... Ангелов смерти они ждут. Безбашенные физики-шизики! Достучитесь.. допроламываете пространственно-временной континуум - явятся вам эти ангелы. По все ваши четыре призрачных личности. Фанькой - не отделаетесь. И адвоката заберут (по нему уже давно чистилище плачет), и дальнобоя, и пацана... Всех! Вот только зачем вы- астральные придурки с собой Оракула тащите? Сами не пожили- и другим не даёте? Злость потихонечку улетучивалась с набором бранных выражений. Потянув фляжку из-за голенища сапога, я сделал глоток крепкой настойки на можжевеловых ягодах. Пробой реальности затягивался.... Это пока что радовало. Взглянув на Летучий я обнаружил, что на камбузе вовсю хлопочет Кок и понял, почему в этот раз бригады Ангелов не будет. Всё просто. Наш Ангел - вернулся сам и потихоньку приводил всё в порядок.... Эх... вот если бы она всем четверым и до кучи Водолазу-теслотехнику.. поварёшкой по лбу огрела ... в воспитательных целях....? А может ещё и огреет? И я мечтательно улыбнулся....
Капитан Огненного Рики Тики Тави семнадцать тысяч девятьсот сорок третья стража " А надо ли что-то ещё Лета"... Я проломался через тугую стену Внезеркалья и ухнул куда-то вниз... Почти сразу же ноги чувствительно ударились о металлопластовый мостик... Присев от неожиданности и ударившись спиной о переборку капитанской рубки, некоторое время я посвящал сонму искр в глазах, которые кружили в фееричном танце... Ух ты! Уфф.... Вжился я в реал.... Вжился. Крепко так.... В этот раз выстроенная мною самим преграда от реальности Кругосветки начала расти сама собой. Эдак и до полного ухода недалеко! Ну ладно... я-здесь.... фрегат-подо мной и его отливающий багрово-алым металл снова целует океанские волны, ну или они его целуют... в общем процесс обоюдный наверное. Не буду им мешать. А для начала общий скан Летучего. Ну-ка... ну-ка... какое милые у вас тысячелетье на дворе?
Сначала был запах. Он был дразнящ, манящ и притягивающ. Он через нос управлял ходулями не хуже приводного маяка. Но по пути, когда до источника оставалось двадцать шагов, сделался прогоркл и к нему добавился тяжёлый сизый туман.
И вот тогда появилось слово. Много слов, зачатых в районе медицинского учреждения, и стремительно приближающихся. Памятуя о недавних событиях, я заподозрил голос (кстати, очень похожий на Ангельский) в его самостоятельности. Ну мало ли у нас на борту блуждающих беспризорных звуковых эффектов! Просто завались - как сказал бы один кот из весёлой деревни. Не меньше, чем Педров в Бразилии. И я даже почти не обратил на него внимания. И, как нерадивый пешеход на проезжей части, тут же попал в ДТП.
Средством наезда оказалась прикрепленная к ругающемуся последними словами голосу тушка Кока. Она метеором снесла меня с пути, едва не наступив, с воплем:
-Кэп, дорогой, извини, я клуша, забыла под кастрюлей огонь убавить! Если кастрюля испортится, я тоже кого-нибудь испорчу...
Тирада в Коке продолжилась в недрах камбуза. Что-то загремело. Из отпуска Ангел привезла несколько колоритных выражений на языке страны пребывания. Умеют же ругаться аборигены. А если нашего Кока обрядить в тельняшку и чёрную бандану, из неё выйдет замечательный флибустьер. Или боцман.
Я несмело заглянул в проём двери. Стол был празднично накрыт белоснежной скатертью, и ломился от аппетитных блюд. Ангел сияла белизной зубов, передника и кокошника!!! Вот когда успела переодеться?! Эти женщины, они...
-Привееет! Сюрпраааайз!!! Угощайся, я проставляюсь за отпуск.
-Я в одно лицо не могу! Жрать конечно очень хочется, но надо всех позвать.
-Вик, вы здесь совсем одичали, я смотрю. Хоть бы обнял на радостях, а потом уж... - И сама втекла в мои объятия. У нас даже случился поцелуй, даже в губы. Но дружеский больше.
-Ух, дорогая... - я перевёл дух, а она уже усаживала меня за стол, хлопоча насчёт приборов.
-Все ещё успеют, а ты всё же капитан, у тебя иммунитет...
-Приоритет.
-Короче, имеешь право первой ночи.
-Первой ложки. Как дежурный по части снимает пробу с котла.
-Щас, прямо так я тебя к своим котлам и пустила. Нечего мои секреты выпытывать. Что ещё за кондитерский шпионаж! Так. Вы мне Пёску не обижали?
-Его обидишь, пожалуй.
-Тю, обалдуй. Он же у меня ранимый, только делает вид.
А я чуть не поперхнулся. Смотрел в тарелку в этот момент, и когда услышал вдруг Ксюхины интонации, клюнул носом в гуляш, хрюкнул, и конечно, всё забрызгал.
-От неряха. Отодвинься, я вытру. Моррку истощили, как истеричка на диете стала. Вы её отжимали что ли? Фаньку её чуть не спалили. Как дети, ей Богу, на день одних оставить нельзя. Вот видишь, извозился весь. Живо рубашку снимай, застираю.
Разоблачаясь, я ощутил её тепло и заботу, вернувшиеся вместе с ней из отпуска. А ещё подумал, что кто-нибудь войдёт, увидит меня полуголого с Коком наедине, и я точно прослыву негодяем...
– Нет, прости, – покачал головой Макс. – Артём просит, чтобы к нему никого не подпускали, говорит, быть рядом с ним опасно. Он нам даже не позволяет приближаться к нему ближе, чем на метр.
– А когда спит? Он ведь не узнает...
– Он не спит, Морра. Не спит и не ест.
– Он даже не встаёт больше, – грустно вставил Кирилл, – пытается, но не может…
– Он раздавлен совсем этими событиями, – проговорил Макс. – Даже говорить почти перестал, хотя такое впечатление, что ему трудно двигаться, даже говорить... Только знаешь, всё как-то странно.
– Что именно?
– Он сказал, что по словам Демона у него осталось несколько часов. Что через несколько часов ему придётся уйти с Ангелами... Но он всё ещё здесь. То время, о котором он говорил, давно прошло. То ли Демон перепутал что-то, то ли Фаня его не понял, то ли Ангелы передумали.
– Тогда скажите ему, что "Летучий" не отвергал его, – попросила я, – скажите ему, что корабль позволил ему выбрать самому.
– Но это же не так, – заметил Макс, – я не хочу его обманывать, да Фаня и не поверит.
– Поверит. Скажите ему, что мне сказал об этом сам "Летучий".
Макс и Кирилл недоверчиво уставились на меня, но я замолчала.
Я наконец заставила себя приступить к завтраку. Выпеченные Максом печениниы действительно выглядели устрашающе. Правда, на вкус оказались неплохими, только уж очень сладкими. Какао же, приготовленное для меня Малышом, больше напоминало густой сироп. У меня во рту всё сразу слиплось. С трудом ворочая засахаренным языком, я попросила их забрать у меня поднос и отвернуться. Кое-как соскребла себя с койки и натянула одежду. Слабость почти прошла, но озноб стал сильнее. Я набросила на плечи одеяло и спросила:
– Макс, а Ангел не вернулась ещё?
– Нет, я её уже сам заждался. Ты завтракай, пожалуйста, а то ты белая, что подушка твоя.
Я с ужасом посмотрела на поднос и сослалась на то, что какао остыло, и я его позже выпью на камбузе. Они приняли мои объяснения и вместе с подносом вышли в коридор. В открытую дверь вдруг донёсся запах еды – растопленное сало, жареный лук... ох, если я и болею, то не очень сильно, потому что от этого запаха в желудке начались голодные спазмы. Но если Макс был здесь, то кто жарил лук там?
Ангел!!! И где только силы взялись? Я обогнала Малыша с Максом и влетела на камбуз перед их носом...
...Ангел вернулась. Мои радостные вопли и объятия были жестоко прерваны навалившимися с новой силой слабостью и ознобом. Ангел усадила меня в самый тёплый угол камбуза, завернула в одеяло, с которым я примчалась сюда, поставила передо мной огромную чашку горячего шоколада (приготовленного уже ею). Малыша и Макса она выпроводила под предлогом того, что нам надо поболтать о своём, о женском.
И теперь я рассказывала ей о том, что произошло в её отсутствие – о Малыше, о Демоне и о Фане...
– Знаешь, я думаю, тебе надо поговорить с Демоном, – сказала она, выслушав мой рассказ, – мне кажется, он может что-то знать о том, почему Ангелы не явились в назначенное время. И уже с этой информацией будем думать, что делать дальше.
– А как я с ним поговорю? – вздохнула я. – Он же мумия.
– Ну я не знаю, – она пожала плечами, – ты Оракул, сделай, как Фанька – возьми Демона за руку, ладошку на лоб положи. Может, получится.
– Какой я Оракул, – безнадёжно вздохнула я.
– Нормальный ты Оракул, – отрезала Ангел, – не прибедняйся. Просто ещё не научилась. Пошли. Где он, говоришь? В лазарете? – и она потащила меня в лазарет. – Тебя бы саму в лазарет, кстати, выглядишь ты так, что тебя испугаться можно, если ночью встретить. Сама уже на призрака похожа стала, только что непрозрачная пока, – ворчала она по пути.
Но поговорить с Демоном мне не удалось, потому кровать, на которой недавно лежала укрытая простынёй его мумия, была пуста. Мы растерянно переглянулись. А потом Ангел убежала на камбуз, потому что оттуда потянуло чем-то пригоревшим, а я поплелась к себе в каюту.
А в каюте, вальяжно развалившись на стуле и положив длинные ноги на стол, меня ждал Демон собственной персоной.
Я пыталась всеми силами удержаться в глубине залитой молочным светом каюты. Нет, намерения остаться здесь навсегда у меня не было, к тому же мне очень скоро стало понятно, что, даже если эта каюта однажды станет моей, то произойдёт это не сейчас. Сейчас этот свет вернул меня немного назад, в тот день, когда Капитан давал должности призракам. "Макс. Машинное отделение, двигатель, обеспечение работоспособности механизмов управления снастями и такелажем. Циник. То есть, Игорь... всё, что касается юридических дел. Так, Фаня и Малыш. По вам я пока не определился, если есть пожелания – готов выслушать", – говорил Капитан. И Малыш определился сразу – Юнга. А Фаня – нет. "...я не очень хорошо представляю, какие здесь вообще есть должности. Я прошу у Капитана время подумать или готов принять должность, которую он мне определит", – заявил он. "Летучий" предоставил призраку право выбора, он вовсе не отвергал его.
Если бы я могла побыть в этом светящемся молоке подольше, возможно, я бы смогла понять, почему Фаня сам не подумал об этом. Я из последних сил цеплялась за свет, впитывая всю информацию, из которой он состоял. Нужна она мне или нет, я подумаю потом, главное, запомнить всё это. Но в сознание всё настойчивее вливались приглушённые голоса.
– Четыре...
– А было шесть...
– Что ей, обожраться что ли? У тебя каждая печенина размером с пирог, она и двух не осилит. Дай ещё укусить... Ай! Чего сразу за ухо-то? Я Юнга теперь, не забыл? Юнг за уши не таскают.
– Юнгу ещё и линьком пониже спины отходить можно... хватит жрать!
Свет рассеялся. Вернулся озноб. Ох, чего же он не проходит-то? Неужели я правда разболелась?
– Смотри, просыпается... Да не трогай печенье!
– У Ангела вкуснее получается.
– Но Ангела нет, а Моррка любит... Между прочим, я первый раз печенье делал.
– Тебя Фанька заревнует!
– Дурак ты малолетний...
Фанька... Упоминание о нём выдернула меня из сна окончательно, и я разлепила глаза. На краю моей койки сидел Малыш и держал меня за руку. На стуле у стены пристроился Макс, на столе стоял поднос.
Увидев, что я проснулась, Кирилл издал боевой клич, но , когда я спросила о Фане, сразу притих и отвёл глаза. Я хотела встать, но навалилась такая слабость, что я упала обратно на подушку. Макс засуетился, усадил меня в постели, как тяжело больную, обложил подушками и поставил мне на колени поднос:
– Мы тебе завтрак принесли.
– Я какао сам приготовил, – сообщил Малыш.
– Как Фаня? – повторила я свой вопрос.
– Без изменений, – сдержанно ответил Макс.
– Как это случилось?
– Ну как случилось? – Макс немного помолчал, собираясь с мыслями. – Ты понимаешь, пока Кирюха был с ним, Фанька держался. И потом ещё держался, и мы ему тогда помогать стали, как могли. Видно было, что ему тяжело, но он сильный. А потом он пообщался с Демоном. И ты знаешь, после того разговора он будто сломался. Позже рассказал нам, что корабль не принимает его, что Демон защищал нас от Ангелов смерти. Рассказал, что Демон отбил нас и на каких условиях. Ну и закончил тем, что Ангелы придут за ним, что он должен будет уйти с ними, если он не найдёт способ. И время поджимало... Мы зарядили теслу на максимум. Он в её поле вспыхнул ярче, чем Кирилл тогда, на мачте... А потом взрыв...
– Что взорвалось?
– Мы так и не поняли. Рядом с ним ничего не было, мы сначала решили, что он сам взорвался. А остальное вы видели.
Упс! А вот и я! Не ждали? И в ответ тишина... Где все? Где моя Морруша? Где Кэп? Где Пёса и Призраки...Почти Призраки...Почти-Не-Призраки? Где вы, людииииии? Ладно, нет ответа и не надо, пойду Камбуз родной проверю, как он там, не загрустил ли без меня, не испортил ли его Макс, не набедокурил ли он там. Как хорошо всё-таки вернуться домой, как хорошо, даже если никто не выбежал встречать, никто не прокричал на ухо как рад меня видеть, никто не набросился с объятиями и поцелуями. Просто они ещё не знают, что я вернулась, ещё нет. Вот сейчас растоплю сало на сковородочке, сварганю яишенку с лучком и перчиком, напеку оладий, сварю кофейку...и тогда они по запаху из Камбуза поймут, что КОК ВЕРНУЛАСЬ!!!!
...Доигрались, физики-ядерщики, мать вашу! Почти добили парня! Разобрать к хренам эту установку чёртову, в море сбросить. Это наверняка Демон Фаньке мозги загадил, не иначе. Настроил наивного паренька на опыт с самим собой. Вот только для чего? Какова цель? Чем призрак рогатому мешал? А может, дело в другом?
А может и нет самого его в мумии? То есть муляж есть, а внутри кто-то другой, кто заинтересован строить козни и творить гадости. В том числе и угробить последнего бесплотного на корабле. Так, подумаем. Если это не сам Демон, то его тушкой мог воспользоваться Седьмой, к примеру. А чего, не было, не было выходца из преисподней, и вдруг - раз! Вот он, нарисовался, не сотрёшь. То пропадает, то "неожиданно" проявляется после обработки лучами. Четыре поисковых команды не могли его обнаружить, а как пришла пора опыта, тут же нашёлся. С другой стороны, Фанька бы под высоковольтку полез и без него. Настрадался.
Дальше. Если берём версию Седьмого. Почему так пассивно? Даже если пробрался на Летучий в этой троянской коняшке, отчего не проявляется? Выжидает? Распространяет вредные волны, заставляя совершать деструктивные поступки?
Ну ладно, похоже на манию преследования. Когда не можешь повлиять на ситуацию, особенно, когда драма уже произошла. Тут и не такое начнёшь выдумывать. Разные версии за уши притягивать. Например, не приложил ли руку к телу наш Рики? Ведь он, помнится, призраков на борту не одобрял. А то, что его лично на корабле нет - ничего не означает. Воткнул какую-нибудь ржавую иглу в переборку, у жильца нервишки и сдали. Надо кубрик Фанькин проверить на предмет закладок. Стоп. А где вообще он спал-то? Ох ты ж... у него, поди, и угла своего не было. Ночевал, где придётся. Надо у Морры спросить.
Да, капитан, пыжился ты, щёки дул, а про коллектив свой ни хрена и не знаешь. Как ты им управлять-то собирался? Легче всего всех обвинить и заподозрить. Навтыкать подчинённым упрёков, пусть разбираются.
С такими мыслями, которые в сердцах уже почти вслух озвучивал, ввалился я в лазарет. Думал вывалить на Демона накопившееся. Авось из комы выйдет. А он из медпункта вышел. Совсем. Не было его там...
Я снова была в полумраке несуществующего коридора "Летучего". Прислонившись спиной к стене, я сидела на пушистом ковре перед настежь распахнутой дверью одной из кают. Одной из тех, на дверях которых не было имён. Каюта была наполнена молочным светом, в ней не было ничего, кроме этого света.
Он сидел у противоположной стены коридора сбоку от светящегося проёма. Или стоял... или лежал... Он – кто он? Дух "Летучего"? Или его хозяин? Я понятия не имела. Я его даже не видела. Просто знала, что он здесь.
– Почему ты не принмаешь его? – тихо спросила я. – Что он тебе сделал? За что ты его гонишь? Неужели на таком большом корабле нет для него места?
Он молчал.
– Ты считаешь его недостойным быть в экипаже? Но он же лучше меня, но меня ты оставил. И даже назначил меня Оракулом, а какой из меня Оракул, когда я ничего не могу? Я же видела судовую роль, там много должностей, неужели ты не мог дать ему одну из них?
Он молчал. Я тоже замолчала. Я ведь даже не знала, слышит он меня или нет, понимает ли, что я ему говорю. И есть ли у меня вообще право с ним говорить...
– Может быть, ты сердишься, что он не хотел, чтобы я отдавала тебе свои силы тогда, когда мы остались одни? Но ведь он поддерживал меня, если бы не он, я бы не справилась... Неужели ты злишься на него за это?
Я ощутила пришедшее извне едва уловимое удивление. Это его эмоция? Он что-то чувствует? Отвечает? Удивлён моими словами? Как же трудно говорить непонятно с кем... Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что... Я невольно усмехнулась. Да, похоже – сижу там, не знаю где, говорю с тем, не знаю с кем... А в это время мой друг...
– Меня даже не пускают к нему, – пожаловалась я, проглотив набежавшие слёзы, даже задрала голову, чтобы они вкатились обратно, – а тебе жалко, чтобы он остался тут... Почему он не нужен тебе? У тебя что, такая большая команда, что прямо одному призраку нет места?
Снова удивление. Снова молчание.
– Скажи мне хоть что-нибудь, – попросила я, – помоги мне, прошу тебя. Не прогоняй его. Он же столько помогал нам, помогал мне. Его приняли книги. Сразу, они сразу приняли его, ему не пришлось драться с ними, как мне... Ну не молчи, скажи хоть что-нибудь! Что мне сделать, чтобы ты ответил? – воскликнула я. – Что мне сделать, чтобы ты понял, что он нужен здесь?
Он ушёл. Я не видела, я только чувствовала, что он ушёл, даже знала, в какую сторону он уходил и смотрела ему вслед. Но перед тем, как уйти, он качнул дверь каюты, словно приглашая меня войти внутрь.
Я осталась одна. Он не закрыл дверь. Значит, в неё должен кто-то войти. На двери нет имени. "Что мне сделать, чтобы ты понял, что он нужен здесь?" – спросила я, и после этого он ушёл. Я должна это сделать? Войти вместо Фани? С ума сойти... Я смотрела в молочный свет и пыталась разглядеть, что там, внутри каюты. Но там был только свет.
Мне всегда это казалось очень сомнительной жертвой – отдать себя взамен того, чтобы другой остался. Сомнительная – потому что жертвующему уже будет всё равно, а тот, ради кого эта жертва совершалась? Как он будет с этим жить? Зная, что его жизнь куплена чужой жизнью? И не просто чужой, а жизнью любимого человека? Ведь Фанька любил меня, сколько бы я не гнала от себя эту мысль, но он любил. Что будет, если призрак узнает, что он остался на "Летучем" вместо меня? А остальные? Ангел, Капитан? Я представила, как вхожу в этот свет. Ведь это то же самое, что самоубийство – я уйду, а они здесь будут задавать себе вопрос – почему? Я вправе обрекать их на это?
Наверное, я эгоистка... Разве другие размышляют перед тем, как спасти другого ценой своей жизни? И потом, ведь я даже не рискую жизнью, я просто уйду с барка, как сделали это другие – Лютоволк, Лета... А Фаня – он-то как раз умрёт, если я не сделаю этого. И потом... Я сунула руку в карман джинсов и нащупала зеркальце, оставленное мне мистиком. "...только посмотрись в него или просто представь себя в нём... и окажешься на мостике "Летучего" рядом с Кэпом..." – сказал он. Если я войду в каюту, то всегда смогу вернуться... Но разве это будет честно?
Никто не знает, что я здесь. Если я сейчас войду в эту дверь, никто не узнает, что произошло. Я просто исчезну с барка и всё... По мне станут скучать, Фаня... Тёма... ему, наверное, будет хуже всех – он поправится и узнает, что я исчезла. Но он мужчина, он справится... Он займёт моё место...
Я поднялась на ноги. Может быть, "Летучему" не нужна я, и он так даёт мне это понять? Ведь из призрака получится лучший библиотекарь, он даже Оракулом смог бы стать, с его-то способностями...
Свет манил... я разжала кулак, и зеркальце беззвучно упало на ковёр. Ширина коридора всего три шага...
Остановившись на пороге, я протянула вперёд руку, и она исчезла в глубине молочного света. Чьи-то пальцы мягко сжали мою ладонь, и свет, выползая из каюты в коридор, сомкнулся у меня за спиной:
Перед теслой стояли Андр, Макс и Игорь, Малыш на коленях склонился над лежащим у их ног Фаней.
– Кэп, не пускай её, – попросил Игорь.
Но его фраза оказалась слишком длинной – пока он говорил, я уже упала на колени возле призрака. Макс попытался увести меня, но я оттолкнула его руки.
Фаня был жив – его губы слегка подрагивали. Но с ним произошло что-то плохое. Его полупрозрачное тело превратилось в сизый дым, который клубился, сохраняя форму, лишь изредка крошечные его сгустки отделялись, но тут же прибивались обратно плотными струями воды, хлещущими с потолка.
– Фаня, – пролепетала я, – Фанечка... Тёма, что с тобой?
Я осторожно дотронулась до его щеки. Дымчатое тело на ощупь оказалось холодным и твёрдым, как камень. Он медленно открыл глаза и как-то робко, неумело проговорил:
– Я... устал... не плачь... всё нор... мально... мне просто... надо... отдохнуть...
Он медленно поднялся, отстранив протянутые к нему руки мужчин, и, пошатываясь, пошёл к выходу. Но его сил хватило только на несколько шагов – он рухнул на руки Капитана и Макса.
– В лазарет! – приказал Капитан.
– Нельзя, там Демон, – возразил Макс.
Они быстро унесли Фаню. Я рванулась за ними, угодив в руки Игоря.
– Не надо, Морра, не надо к нему сейчас, – сказал он.
– Пусти меня! – я опять разревелась. – Пусти меня! Что с ним? Я хочу к нему!
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но Циник не удержал бы меня, если б ему не помог Андр. Но двое здоровых мужиков были сильнее меня. Они держали меня, пока я не обессилела от бесполезного сопротивления и рыданий. Когда я сдалась, Андр отключил пожарную защиту, и вода перестала, наконец, литься на нас. Водолаз поднял продолжавшего стоять на коленях Малыша, и тот, потрясённый тем, что здесь произошло, позволил увести себя.
Игорь проводил меня в мою каюту.
– Разденься и ляг, – коротко приказал он.
– Тёмка... – прошептала я.
– Ему надо отдохнуть, – резко сказал он, – слышишь? И тебе тоже. Не надо ему видеть тебя такой. Ему будет хуже.
Последний довод подействовал. Игорь отвернулся, я стянула с себя мокрую одежду и юркнула под одеяло. Дрожь не проходила. Он вышел и через минуту вернулся с ворохом пледов. Укутав меня до самого носа, Игорь потребовал, чтобы я попыталась заснуть.
Странно, но мне удалось это сделать. Когда я проснулась, был уже вечер. Я выбралась из-под одеял и обнаружила, что озноб не прошёл – видимо, я всё же простудилась под противопожарным "душем". Я оделась, накинула на плечи одеяло и пошла в лазарет. Там лежал только одинокий Демон. Тогда я поплелась в кубрик, но меня туда не пустили.
– Он спит, – сказал Макс, выглянув из-за двери.
– Ну хоть посмотреть на него можно? – жалобно попросила я.
– Нет! – он захлопнул дверь перед моим носом.
Я прижалась к ней лицом. Слёз уже не было. Мыслей тоже. Я едва заметила, как из кубрика вышел Игорь и снова увёл меня в каюту. Через минуту Макс принёс чай, который они заставили меня выпить до капли. После чего я провалилась в тяжёлую липкую темноту сна.
Фаня взял меня за руку и отвёл в библиотеку. Книги встретили нас насторожённым молчанием.
– Послушайте, – обратился он к ним, – мне нужна информация... – он назвал какие-то жуткие термины и мягко добавил удивившие меня слова: – Ну я же вам объяснял...
Книги нехотя зашевелились, на столе начала потихоньку расти стопка томиков. Фаня взглянул на висящие на стене часы и медленно проговорил:
– Я должен зайти к Капитану...
– Но ты вернёшься? – спросила я.
Вместо ответа он опять обнял меня, потом наклонился, и его губы коснулись моих – как всегда мимолётно, неуловимо, призрачно...
– Поищи информацию, хорошо? – сказал он. – Только внимательно, не спеши… Ну я же вам объяснял... – повторил он, скользнув глазами по стеллажам.
И ушёл. Как последняя идиотка, я уселась за книги. Часы над головой отсчитывали минуты. Нужные термины не находились. В голове всплывали фразы из нашего разговора. "Это же единственный способ...", "Хорошо, давай подумаем ещё...", "Ну я же вам объяснял...", "...не спеши...". Он не ответил, вернётся или нет. "..НЕ СПЕШИ...". Часы над головой грохотали, отсчитывая минуты. Сколько времени прошло после его ухода? Четверть часа? Час? Я не знала.
"Не спеши". Он меня обманул! Я рванулась к двери, но она была заперта. Меня затрясло, непослушными руками я выхватила из тайника ключ, но он не поворачивался в замке. Я бессильно забарабанила по двери:
– Фаня!!! Фанька, вернись! Не надо!!!
Разумеется, мне никто не ответил. Я снова и снова пыталась повернуть проклятый ключ, пока до меня, наконец, не дошло – книги! Я повернулась к ним:
– Вы что себе позволяете? Открывайте! Выпустите меня!!!
Повисла напряжённая тишина. Потом ко мне подлетела моя чёрная энциклопедия и вежливо выпустила из себя золотистые буквы: "Он просил задержать тебя".
– Кто ваш библиотекарь? – в отчаянии заорала я, вытирая рукавом слёзы с лица.
"Ты, но он очень просил," – последовал ответ.
– Идиоты!!! – я шарахнула кулаком по энциклопедии, она отлетела в стену. – Вы же убиваете его!!! Вы же книги!!! Вы должны знать!!!
Энциклопедия, предусмотрительно не приближаясь ко мне, выдала: "Мы не можем знать будущего".
– Выпустите меня, пожалуйста, выпустите, – прорыдала я. – Если с ним что-то случится... Выпустите меня, сволочи!!!
Замок в двери щёлкнул, я вылетела в коридор и врезалась в Капитана. Он едва устоял на ногах:
– Оракул, ты с ума сошла?
– Капитан, остановите его! – взмолилась я, хватая его за руки. – Запретите ему! Пожалуйста!
– Что запретить? Кому? – он ничего не понимал из моих истерических криков.
– Фанька!!! – орала я. – Он... это нельзя делать!!!
Махнув рукой, я понеслась в трюм. Когда я взялась за ручку двери в главный зал, где сейчас стояла тесла, внутри грохнуло, дверь слетела с петель, отбросив меня на руки примчавшегося за мной Капитана. С потолка полилась вода – сработала пожарная защита, потому что у стены в зале полыхал генератор.
Фанька вздохнул, и его пальцы, гладившие мою руку, едва заметно задрожали. Мне снова стало страшно.
– Я уже рассказывал тебе, что после аварии мы оказались в том месте, откуда души распределяют... кого куда... А нас всё держали там, на же четверо вместе, мы разные, видимо, никак не могли решить, что с нами делать... А потом с помощью Лафани нам удалось удрать оттуда. Но, оказывается, это мы так думали, что удрали. На самом деле за нами приглядывали, ждали, когда мы разделимся... чтобы решить, что с нами делать.
– Ну вы разделились, и ничего не произошло, – заметила я.
– Не произошло... Нам помогал Демон. Он прикрывал нас, видел, что нам здесь хорошо и убеждал тех, кто контролировал нас, отложить переход. И те согласились... согласились даже не отложить, а отменить его, оставить нас здесь навсегда, но при одном условии...
– При каком? – пролепетала я.
– Что мы будем нужны вам... кораблю...
– Подожди, так значит тела – это тоже они?
– Нет... То, что ребята стали материальными, стало для них таким же сюрпризом, как и для нас. Но, понимаешь, Кирюшка, Игорь и Макс – они мало того, что обрели тела, они действительно нужны здесь. Нужны вам, нужны кораблю... Они, но не я...
– Но и ты нам тоже нужен! – горячо возразила я. – Ты мне нужен, Тёма!
– Тебе – да. Может быть, и другим тоже. Но я не нужен кораблю. Ведь у меня до сих пор нет должности, это значит, что "Летучий" не принимает меня. Ведь я могу быть только библиотекарем, а библиотекарь на барке уже есть.
– Но ты можешь быть кем-то другим! Картографом, например, философом, я видела, в судовой роли есть такая...
– Если бы "Летучий" считал также, как ты, Капитан уже дал бы мне должность, – перебил меня Фаня.
– Но...
– Послушай меня, пожалуйста, – попросил призрак. – Всё, что ты можешь сейчас возразить, всё, чего хочу я – это не будет рассматриваться ими, теми, кто решает, где я должен быть. Их условие не выполнено. Демон больше не может защищать меня. Моё время вышло. Он считает, что изменить их решение может только что-то исключительное...
– Например?
– Например? – тёмные глаза Фани потемнели ещё больше. – Например, если я найду способ материализоваться. И на данный момент из всех способов наиболее результативным кажется один. Я уже говорил со всеми – с Андром, с Максом... с Капитаном. Я просто хотел сказать об этом тебе.
– Какой способ? – спросила я, обмирая от ужаса.
– Ты знаешь, – его шёпот прогремел как взрыв.
– Нет!!! – я вскочила со своего шезлонга и упала рядом с ним на колени. – Фаня, Тёма, пожалуйста, нет! Ты не выдержишь, я чувствую, это неправильный способ!!! Пожалуйста, придумай что-нибудь ещё! Миленький мой, хороший, Тёмочка, ну ты же умный, я знаю, что ты придумаешь, ну пожалуйста!!!
– Ну что ты, родная? – прошептал он, касаясь моего лица. – С Малышом ведь ничего не случилось. Я должен хотя бы попробовать. Это же единственный способ... Я очень хочу остаться здесь… Мне нечего делать там... одному.
– Я попрошу Капитана назначить тебя кем-нибудь, – упрямо всхлипнула я.
– Девочка, я уже объяснял тебе, – терпеливо проговорил Фаня, – если бы "Летучий" считал это возможным, Капитан уже сделал бы это.
– Я запрещаю тебе... – безвольно прошептала я. – Фанька, я не могу... потерять тебя... Сколько у тебя ещё времени?
Он обнял меня. Я тихо плакала. Фаня погладил меня по волосам и напряжённо ответил:
– Немного… Немного времени есть… Хорошо, давай подумаем ещё. Идём.
Капитан и Фаня ушли из лазарета, шустрый Кирилл выскользнул за ними, явно намереваясь подслушать их разговор. Но буквально через минуту он вернулся с дикими криками, призывая нас в кают-компанию. Там нас ждали призрак и Капитан.
Капитан убедился, что все собрались, и зачитал утреннюю телеграмму от УТРА, и мы даже раскупорили бутылку шампанского по этому поводу.
– Я вам всегда говорил, что она вернётся! – заявил торжествующим голосом Андр, жестикулируя при этом так, что шипящее шампанское выплёскивалось на пол.
– Да кто бы спорил! – весело возразил ему Капитан.
Ох, как же мне не хватало Ангела сейчас, чтобы разделить с ней радость, охватившую нас после получения телеграммы!
Фаня, однако, нервничал, и в конце концов попросил Андра напомнить Капитану о том, что у него есть информация для него, полученная от Демона, и исчез. Водолаз пошептал Капитану что-то на ухо, и тот, допив шампанское, тоже покинул кают-компанию.
Минуло несколько дней. Мы так и не узнали, о чём Фаня разговаривал с Капитаном. Капитан не сказал нам об этом, видимо, не считая нужным посвящать в это команду, а Фаню я в эти дни почти не видела. Мне даже стало казаться, что он нарочно избегает меня, потому что при встречах он быстро вскидывал на меня свои тёмные глаза, как-то виновато опускал голову и под разными вескими предлогами исчезал.
Но даже если бы у меня была возможность поговорить с ним, я бы ничего не смогла узнать. Я в этом убедилась, когда набросилась на него с претензиями по поводу того, что он ничего не говорил мне о том, что Игорь – отец Кирилла. Фаня спокойно выслушал мою гневную тираду, а потом объяснил:
– Во-первых, я не был уверен в том, что они действительно отец и сын. А во-вторых, даже если бы был уверен... Если Игорь считает невозможным говорить об этом кому-либо, почему ты считаешь, что я вправе делать это? Разве это не будет предательством?
Мне ничего не оставалось, как согласиться с ним.
Я прикидывала, сколько мне ещё ждать возвращения Ангела, получалось, что осталось от силы день-два. И вот, когда я была вполне довольна своими подсчётами, ко мне в библиотеку пришёл Фаня.
– Мне надо поговорить с тобой, – сообщил он ровным голосом.
Я в буквальном смысле увидела, как мой счастливый настрой вылетает в неплотно закрытую дверь.
– Что случилось? Что ты задумал? – насторожилась я.
– Ничего не случилось, всё хорошо, – мягко улыбнулся он, и у меня немного отлегло от сердца. – Давай выйдем на палубу, ты уже заработалась тут.
Мы вышли на воздух. Морской ветер приятно коснулся лица, небо было затянуто лёгкой пеленой облаков, так что солнце не слепило глаз, но его тепло ощущалось повсюду. Фаня усадил меня в шезлонг, а сам уселся прямо на палубу рядом, не выпуская моей руки из своих пальцев. Он молча смотрел мне в лицо снизу вверх, мне показалось, что его взгляд слишком пристальный, словно он хочет запомнить меня. Наконец он заговорил:
– Я хотел сказать тебе кое-что… то, что узнал от Демона.
– Про Гуару? – спросила я.
– Нет, – он качнул головой, – об этом расскажет Капитан, когда посчитает нужным. Демон рассказал мне ещё кое-что.
И пошёл я к первоисточнику. Не представляя себе, как я буду с ним общаться. Фаня к нему в мозг залезал. У Гуары с Демоном всегда была ментальная связь. А мне что делать? За руку его взять? Сидеть, задавать вопросы, и ждать откровения? А вдруг в голову прилетит разгадка?
Даже в коме Демон выглядел внушительно. Вот вы задумывались когда-нибудь, какое впечатление вы на окружающих производите? Не с помощью косметики и одежды, а в принципе. Понятно, что со временем у каждого человека в своей социальной группе формируется определённая репутация. А если его выдернуть из привычной обстановки?
Старым становлюсь, думаю много.
Так вот о Демоне. Лежит себе на кровати тело. Не двигается, не храпит, не портит воздух (ни громко, ни тихо, никак!). Не делает вообще ничего. И всё равно - солиден, брутален. Обучают их этому наверное. Люди тужатся, корчат из себя. А этот прилёг, глаза закрыл, и - оторопь. Неуверенность какую-то ощущаешь рядом.
Поправил подушку, одеяло. Все же так делают, когда к больному в палату приходят. Сел в изголовье на баночку, ручки на коленях сложил, жду. У нас нет этих пищащих приборов, что пульс показывают, как в кино. Поэтому ничто не отвлекает.
Минуты текут медленно. Это года летят со свистом, а минуты - ползут, как параличные. Повисли на веках, и тянут их к носу. В потустороннее же не глазами смотрят. И мои закрылись постепенно. Некоторое время наблюдал червячков, что у каждого плавают перед зрачками. Потом и они отошли на задний план. Сплю. Пришёл, называется, навестить коматозного болезного.
-Товарищ капитан, курс 450 градусов! - докладывает вахтенный. Странная цифра, но он, наверное, знает, что говорит. У него же компас перед глазами.
-Так держать! - говорю я, стоя у стола с картами. Маршрут проложен Моррой. Только трек неровный, как будто начертан неуверенным, дрожащим, пораненным пальцем. Кровью, сочащейся из прокола. И упирается в "Бездну Челленджера". В самую глубокую точку Марианской впадины. Посмотрел я в эту точку на карте, и увидел, как засохшая кровавая дорожка резко вглубь ныряет. Вся карта плоская, бумажная, двухмерная. А в этом месте как под стол смотрю, сквозь прозрачную столешницу. Пунктир в бездну срывается, и меня туда же дёргает. Я лёгкий, гладкий, цепляться нечем. Да и за что цепляться? Много ли шансов у смываемой потоком туалетной бумаги? Да ещё в таком сомнительном обществе? Вот и меня смыло в дыру.
На дне все свои. Демон, стоит улыбается. Руки разбросал, ловит в обьятья. Тут же Штурман. Улыбается, руки тоже распахнуты. Рики. Верхние конечности, улыбка, приветствие. Все мне рады. Только где мы? На донышке мирового океана? Меня всегда манила глубина. Только другая, живая, горячая. Куда не руками проникают, не глазами. Нет, если ты специализированный доктор, то ты и глазами там периодически. Но всё же традиционный способ погружения вкуснее.
-Кто первый? - спрашиваю.
Переглядываются подводники, совещаются молча. Потом Гуару выталкивают из строя.
-Меня бери, капитан. - Это она о чём? Как мне надо её взять? Наверх вытащить? Спасти? Или взять в том самом, классическом кобелином смысле? Итить вашу в Машу, за каким хреном мужика перед выбором ставить? Одна водолазка, одни штаны, одни ботинки. Вот рука, хватай да тащи на поверхность.
Схватил, тащу. Сопротивляется. Двое на ногах повисли, балластом. Но я-то тягач, я бульдозер! Тяну всех троих.
-Старшой! - кричит, - порвёте меня пополам! Отпусти! Сделаю я вас невидимыми, просто так сделаю. Без вознаграждения. Чертежи у меня в кубрике, за фальшь-панелью. Демонову тушку не потеряйте только. Если он не вернётся - помочь не сможет! Берегиииииитеееее...
Истаяла рука в моей хватке. Я - вверх, они - вниз, на родину. Я ещё ужаснулся - с десяти километров глубины подниматься со скоростью воздушного пузыря - самоубийство! Дайверы знают. Быстро всплывает только дерьмо или труп. С резкой переменой давления азот в крови кипит, как подорванный. А я лечу, выпучив глаза, к зениту. Ну, значит так и надо. Здравствуй, безумие...
Неожиданное радио от Утра воодушевило и порадовало. Не забывает нас корабельный министр здравоохранения! Хранит наше здравие удалённо, бдит, отпугивает инфекции и эпидемии. Вот вроде и нет её на борту, а подишь ты, микроб на всякий случай к нам не лезет, знает, что по башке своей вирусной получит. Пока мы обсуждали телеграмму, ко мне подошёл Андр, и попросил пройти на рабочее место. Типа, со мной хотят поговорить "оттуда". Ещё пальцем ткнул неопределённо, то ли сверху, то ли снизу. А я что, я подтянул командирские штаны и отправился на встречу с неведомым посланником "оттуда".
Призрак задумчив был, вплывая в рубку. Постучался, но прошел сквозь дверь, не дожидаясь разрешения. Уселся на стол с картами, и "залип" в неподвижности. Только внутри пузатого прозрачного графина, который изображал сейчас его голову, клубились сполохи. Очевидно, это означало усиленную мозговую деятельность. Переваривал информацию, полученную от чучела Демона. Ой, простите, от недвижного тела, конечно! Дёрнул же чёрт ляпнуть...
Я не стал торопить Фаню. Допытываться раньше времени, какая инфомация предназначена мне лично. Такая интимная, что даже члены команды не должны быть посвящены. Про Штурмана? Что опять натворила наша Фрау Шнапс, в миру - Гуара? Кстати, Шнапс - прозвище, данное ей, когда мы под предводительством Лютоволка шарились по Ближнему Востоку. По суху, аки по морю. В поисках Летучего. В итоге нашли его совсем не там, где искали.
-Гуара за пределами прочного корпуса. - Вдруг сообщил призрак.
-Минуточку, мы же не на подводной лодке, какой прочный корпус? - не сдержался я, хотя планировал дать ему выговориться. Вот собью сейчас его с настроя, и перестанет говорить. Но нет, продолжает.
-Она за пределами своего корпуса. Демон на время устранил её из своей реальности. Был взрыв на острове. Сильные динамические повреждения. Сдавливание сущностей. Внедрение духовного в молекулярную структуру из предназначенного для него объема. Растворение в лимфе. Она не смогла справиться, перешла в собственную физическую оболочку. В ткани. В сосуды. В клетки.
Фанька замолчал. И я почему-то подумал, что рогатый запрограммировал эту паузу, дабы спровоцировать меня на вопросы. Интересно, о чём я буду спрашивать, он тоже предвидел?
-А вот я интересуюся... - захотелось подурачиться, ведь парят же мне мозги сейчас мистикой всякой, эти подземные горазды на такие штуки. - Штурман писала заявление на отпуск без содержания? А то вылезет обратно из своего молекулярного, да и попросит компенсацию. Мол, травма на производстве, во время выполнения задания начальника, да ещё и в установленное законодательством рабочее время? Извольте возместить...
-Блин, старшой... - выдал вдруг транслятор голосом самой Гуары, - я типа здесь за деньги что-ли?
Судя по вытаращенным глазам призрака, он и сам не ожидал, что из него может вылететь такое. Мы-то тёртые калачи, в своё время попрыгали в чужие тела. Но там внедрение хотя бы было спланировано... в основном. А тут такой нежданчик.
-А если бесплатно, то без обязательств, так? - парировал я. - Хочу - хожу, не хочу - ходите сами по известному маршруту?
Причём спросил на полном "автомате", словно это она сидела напротив, а не магнитофон в виде куска воздуха. И если Гуара "вне корпуса", как мы можем общаться вживую? Но "оттуда" ответило:
-Эх, старшина, так и не научился ты близким людям доверять. Всё подвох ищешь. А я просто занята личной жизнью.
-И ты туда же? - надо признать, я слегка обиделся. Опять меня ткнули носом в моё собственное поведение.
-Куда туда же? У меня семья вообще-то.
Тут меня совсем комплексом накрыло. Я-то бирюк же, одинокий волк, и самолюб, судя по всему.
-Босс, не слушайте её... - вдруг зашептал настоящий Фаня, - Демон мне другое вкладывал, я не понимаю, откуда она в меня влезла. Совершенно параллельно вещает, мимо сознания!
-Ты можешь её отключить? Это наверное не она, это её мясо со мной разговаривает, в которое её вплющило.
-Капитан, пойду я? А то мы незвестно до чего договоримся... Тем более я в наряде по кухне сегодня.
-Ты да, пойди, отфильтруй свои голоса. Боюсь, что если не остановиться, я сам в них поверю, и вы меня пристегнёте рядом с Демоном, к соседней коечке...
-Эх, старшой... - укоризненно прозвучало в рубке, когда призрак ушёл, кидая на меня осторожные взгляды. Наверное, мне самому надо с Демоном поговорить, без посредников. Вашу мать, как чудовищно прозвучала фраза: "Поговорить с Демоном". Мои личные "чёртики" меня уже давно прессуют. Но пока я с ними справлялся...
17954