Объявление на двери камбуза нарисовало в моём воображении множество тарелок и тарелочек с самой разнообразной едой. Интересно, сейчас в моей памяти возникло столько вкусных вещей, которые я ела и любила в прошлом, но всё остальное было где-то далеко. Когда, где и с кем мне приходилось это всё пробовать, что из этого я умела делать сама, и многое другое оставалось загадкой. Итак, что я хочу заказать на завтра?
Я решила подумать об этом до завтрака и сразу пошла в библиотеку. И даже не удивилась, увидев, что два шкафа, которые я вчера заполнила книгами, пусты, а книги по-прежнему лежат на полу. Я с досадой отмахнулась от прыгающих перед носом слов "Не сейчас, сизифов труд" и попыталась найти какую-нибудь книгу по кулинарии, надеясь найти там сногсшибательное блюдо.
Естественно, ничего подобного я не нашла, хотя точно помнила, что видела какое-то подобие "Книги о вкусной и здоровой пище". Снова перед носом взвились уже выученные наизусть четыре слова.
– Да отстаньте вы от меня, – вспылила я, отгоняя надоедливые буквы, – всё равно я не понимаю, что вам надо... А если вы такие умные, скажите лучше, что я хочу съесть.
Буквы замерли и с шуршанием осыпались на пол. По лежащим на полу книгам прошло какое-то едва уловимое движение, над одной из них лениво всплыло слово "Павлова".
– Павлова вообще-то балерина... вряд ли я хочу ею пообедать, – разочарованно пробурчала я, но подняла с пола свою старую знакомую – самую большую энциклопедию.
То, что я в ней прочитала, оказалось крайне интересным. Воображение заработало на всю катушку, и я с вожделением облизнулась...
Ангел сидела за столом, уныло подперев голову руками.
– Что ты грустишь? – спросила я.
– Да что-то почти никто ничего не заказывает на "День открытых идей", – вздохнула она.
– А я по этому поводу и пришла, – заявила я.
– И что ты хочешь заказать? – Ангел довольно потёрла ладошки.
– Я хочу торт "Павлова", и чтобы на нём была целая куча малины, но... – я строго посмотрела на Кока, – но он должен быть немного усовершенствован... Добавь в него побольше шоколада, ладно? – я не выдержала свой строгий тон и расплылась в улыбке.
– Но "Павлова" делается без шоколада, – заметила Кок.
– У тебя в объявлении написано, что можно заказывать любые блюда, даже самые фантастические, – возразила я. – К тому же я уверена, что шоколад сделает тортик только вкуснее.
Я схватила со стола несколько ещё тёплых пирожков и пошла к своим книгам, оставив Ангела размышлять над моим заказом.
Камбуз объявляет "ДЕНЬ ОТКРЫТЫХ ИДЕЙ", например, 14-го февраля в день св.Валентина, принимаются заказы на любые , самые необыкновенные, невозможные и фантастические блюда любой из известных нам кухонь мира!
Ты мне опять напомнила о том, Что ждут нас дали... Давай на барк мы с криками придём: "Ну что, не ждали!? " И все вокруг в улыбках поплывут, Нам все здесь рады. И то, что мы опять с тобою тут, За всё награда! За то, что зиму выстояли вновь, Ветрам не сдались! За то, что дружбу, веру и любовь Беречь старались! За то, что ты не выдала меня Когда я "пала"! За то, что всех жалея и храня, Ты так устала! За то, что если мы с тобой грешны, Слегка, немного! За то, что тех, чьи шутки не смешны, Не судим строго! За всё, за всё корабль наш и сад - Награда лета! И нам других не надобно наград! Ведь правда, ЛЕТА?
Сано-сама (01 мар. 2006 17:36)
Он летит, наш Корабль, Кругосветка не пройдена... И в тугих парусах ветер песню поет... Эта синь... это море...- свобода и... родина.. Он живет, пока будет у солнца восход...
Вопреки всем штормам, грозам, мелям, течениям, Встретив смелой улыбкой бушприта рассвет, Постигает единства стихий откровения... Он летит, наш корабль! Только штурмана нет...
(вот и старого Кока потянуло на воспоминания, простите за это)
И была еще одна попытка заглянуть в потустороннее. Просто эксперимент, для продувки памяти. Много в ней пыли накопилось, пора мало-мало уборку произвести...
Базара нет, ви же знаете, я за любой кипеш, кроме голодовки! Распишем ноты, щоб было как красиво! Как в лучших домах Парижа и Жмеринки! Только ви дайте мине счёт, и все пойдет, как по машинному маслу!
Я проснулась среди ночи, услышав, как меня зовут книги. Не знаю, как они это делали, это были не голоса, это были вообще не звуки, но они звали, даже не звали, они требовали, чтобы я немедленно пришла к ним.
Я вскочила с постели и понеслась в библиотеку, на ходу натягивая одежду. За дверью слышался тот самый мелодичный звон, с которым накануне вечером сыпались буквы. Я ворвалась в библиотеку. Они действительно сыпались.
В том самом углу происходила какая-то борьба. Буквы то поднимались и начинали кружиться, то опадали, шевелились, прыгали... Наконец им удалось создать подобие того смерча, что я видела вечером, но он очень быстро опал. Казалось, буквам не хватает силы. Поддавшись непонятному порыву, я схватила ту самую огромную энциклопедию, которая нападала на меня, и бросила её на кучу книг в углу, туда же отправились не менее огромный справочник и ещё несколько книг.
Через мгновение вихрь сверкающих букв взвился до потолка, вращаясь с бешеной скоростью. В его глубине сверкнули глаза, и опять всё пропало. Я начала бросать в угол книги, пока снова передо мной не поднялся буквенный смерч. Он ещё несколько раз сбивался, опадал, но буквы вращались всё быстрее, их хаотичное движение постепенно начало принимать упорядоченный характер.
В конце концов буквы завертелись с совершенно бешеной скоростью, и я увидела в глубине этого вихря огромного волка. Он стоял, опустив голову, на загривке шевелилась серая шерсть. Почему-то я не боялась, наверное, книги настолько напугали меня, что призрачный волк уже не мог вызвать страха... Он смотрел на меня в упор яркими золотыми глазами, но не видел, и твердил, как заклинание:
В его голосе было столько надежды и боли, что у меня навернулись слёзы.
– Я не УТРО, – выдавила я.
Золотые глаза приняли осмысленное выражение.
– Так ты и есть оракул? – спросил волк.
– Начинающий, – скромно ответила я.
– Поздновато начинаешь, – оскалился он.
– Лучше поздно, чем никогда, – огрызнулась я.
Волк вздохнул, помолчал, на мгновение прикрыв глаза.
– Так ты и есть Лютый? – я вдруг вспомнила, как несколько дней назад сюда заходила УТРО, и я бессознательно сказала ей что-то о каком-то Лютом. Но тот случай забылся из-за моей войны с книгами, а теперь всплыл в памяти.
– Да, – он опять смотрел на меня, – подойди ближе...
Я подошла так близко, что буквы в своём вращении почти касались моего лица.
В золотых глазах металось отчаяние. Он молчал, словно не решался о чём-то сказать.
– Смерч неустойчив, – я вдруг заметила, что буквы начинают терять порядок своего движения.
– Помоги мне, – его глаза подозрительно заблестели, – помоги мне... Скажи ей, что я жив, что со мной всё в порядке... Хочу, чтобы она знала.
– Кому? – глупо спросила я.
– Ты знаешь, – грустно ответил волк.
– Она спрашивала о тебе, – выпалила я.
Волк вздрогнул и закрыл глаза.
– Скажи ей, – тихо повторил он.
– Ты придёшь ещё? – крикнула я. – Ты вернёшься?
– Возможно... Всему своё время... – прошептал волк.
Буквы стали опадать, но волк не исчез сразу, он стоял на в круге осыпающихся с мелодичным звуком букв. Я протянула к нему руку, и тут же он пропал, но я успела кончиками пальцев почувствовать его шерсть.
Наступил рассвет, и я решила сразу пойти к УТРУ. Она уже была в своём медпункте. Быстро взглянув на меня, она отвернулась, пряча заплаканные глаза.
– Ты на перевязку? – спросила она.
– Нет, – кажется, я была слишком резкой, – ты недавно спрашивала о Лютом?
УТРО подалась ко мне:
– Что? Что ты знаешь?
– Я видела его только что, он просил сказать тебе, что он жив, что с ним всё в порядке...
УТРО едва стояла на ногах, я помогла ей сесть на стул. Она принялась разглаживать руками халат у себя на коленях, не поднимая головы. Руки дрожали, на них безостановочно капали слёзы.
– Скажи ещё раз... – попросила она.
Я повторила ей три раза.
– Я слышала сегодня, как он звал меня, – тихо сказала УТРО.
– Он звал. Но у него было мало времени.
– Ты уверена, что с ним всё в порядке? – она пытливо изучала моё лицо. – Ты уверена, что это действительно был он, а не просто... галлюцинация.
– Я же оракул, – я удивилась уверенности своего голоса, – у меня не может быть галлюцинаций, только пророчества. Это был он. Я не только видела и слышала его, я даже касалась его.
– И он был... настоящий?
– Настоящий... и у него мягкая шерсть.
УТРО вдруг заулыбалась сквозь слёзы:
– Да, у него мягкая шерсть... Значит, это правда был он.
Нельзя мне такое на ночь читать, нельзя...слёзы градом, сопли рекою...ладно, про сопли - это не романтично...так и хочется сказать словами одного из известных персонажей (вспоминайте кого, всё равно не вспомните): " Дети мои, что же вы так мучаетесь? Зачем же так терзаетесь в разлуке? Соединитесь и будьте счастливы!" Кстати, кто-нибудь в чате встречал моего Пёску- Водолаза? Встретите, передайте, что я его люблю как Пса и помню как Водолаза:)))
Кажется, что прошла вечность. Мысли, как обычно, водили хоровод, пользуясь тем, что до рассвета осталось пару часов. Уже были изучены все узоры темноты, с очертаниями в ней карты мира, различены все звуки от шороха до храпа Старпома, а так же составлены планы пожалуй на десятилетие вперед… С палубы до моего слуха донеслось тихое передвижение, кто-то крался вдоль стены…Не успела я спрятаться в ближайший угол, как дверь распахнулась и в свете луны я отчетливо увидела профиль Лютозверя… - И где крики Йоохоууу?, - Зверь смеялся, протягивая навстречу мне свои мохнатые лапы. – Моя Муза еще не поняла своего счастья? Я без слов кинулась на шею страннику, уткнувшись носом в прилично заросший шерстью загривок. – Где ты был?...,- повторяла я как заведенная - Ты сначала накорми, напои, спать уложи, - продолжал веселиться Зверь, - а потом уже спрашивай… Но не факт, что сознаюсь… - Я вот у Ангела сковородку одолжу, - осмелела я, - а лучшего средства для развязывания языка человечество еще не придумало! Лютый оскалил зубы, схватил меня и начал кружить по каюте - А другого времени для танцев не нашлось? – сонным басом проорал Капитан ибн Старшой. – УТРО, я тебя спрашиваю, ты на время смотрела? Я же непонимающе смотрела на Старшого…Пытаясь понять происходящее, оглядывалась по сторонам.. Страшная и жестокая реальность подбиралась все ближе… Сон…это был сон… реальностью был лишь сонный друг, с беспокойством смотревший на меня…Чтобы не пустить рвавшийся из горла крик, я схватилась за шею и тут же одернула руки… Ключик от каюты Лютого, который я всегда ношу при себе, как самое дорогое украшение, так вот ключик был горячий, излучая мягкий свет и тепло… -Он рядом!..., - схватив за плечи Старшого крикнула я. –ты слышишь, он рядом!!! Сделай же что-нибудь…. Я не знаю, что подумал обо мне мой не совсем юный друг, но я четко услышала, как ветром донеслось « Утро, девочка моя…ответь…»… - Я здесь, - голос сорвался на хрип… Наступил рассвет…
И вот еще о чем я вспомнил. О том своем насильственном купании, о чьей-то твердой руке, что низвергла меня в пучину морскую.
Ведь что по сути произошло? Нырнул Старпомом, а вынырнул Капитаном! Как тот Иванушка, искупавшийся в трех котлах! Бывают же такие совпадения! Так может та рука - была Рука Провидения?
Вокруг штурвала возникло мерцание, изображение, как при плохом приеме телевизионного сигнала, рябило, раскладывалось на пиксели и собиралось обратно. Некоторое время посреди висящего в воздухе клуба пыли висело смуглое лицо, обрамленное черными как смоль косичками. Узкие глаза обвели окрестности хитрым взглядом.
-Алдсан нэг ч хүн - произнесло лицо.
-Ну как нет никого, вон я Старпома вижу! - Голосом Лютого проскрипел летающий песок. - Дай пройти!
Лицо осыпалось на палубу, а волче наоборот, приобрел объем в виде себя самого, стоящего у руля, лапы крепко держат колесо. И вдруг возникший вихрь втянул внутрь воронки нашего рулевого, сильным вдохом подобрал оставшуюся взвесь, а потом скомкался и лопнул, как мыльный пузырь...
А если намазать штурвал и кусок мостика перед ним клеем? Зацепится Лютый за реальность, останется здесь?...
16079
16078
16075
16071