Мальчишки и девчонки! С наступающим и наступившим всех! Оставляем плохое сзади, с собой не тащим. Инвентаризацию проводить не будем, каждый свой багаж сам проверяет. Держитесь, главное.
Здоровья, счастья и радости всем и каждому! Присутствия духа преодолеть все трудности, что будут на жизненном пути в этом году. И мудрости, уметь не обращать внимания на те вещи, которые не стоят нашего здоровья. :)
-А теперь, мужик, отойди от нее, - Трое друзей неслышно подошли к Бертрану со спины, и Старпом похлопал его по плечу. – Какие там у тебя претензии были к нам?
-Да вы совсем страх… - Кривой шкипер резко повернулся, замахиваясь свободной рукой, в которой вдруг оказался устрашающего вида тесак, испанская наваха с зазубренным лезвием, местами покрытой патиной от чужой крови. Увидев парней, он икнул от неожиданности. – А… как?
-А так, - Макс перехватил руку Бертрана, вывернул кисть, и наваха со звоном упала на палубу. – Ты нам давно надоел со своими закидонами. Пойдем, поболтаем?
-А ты, девочка моя, талант, - с восхищением произнесла Донна Роза, приблизившись к Оракулу. – И друзья у тебя такие… Хорошие друзья. Я не ослышалась, прозвучало имя Вольки? Вы знаете малыша Волатиля?
Морра молчала, эффект оцепенения коснулся ее тоже. Артем с друзьями оттащили слабеющего в ногах одноглазого к границе купола, наговаривая ему на ухо какие-то фразы, обычно практикующиеся в дворовых компаниях, поясняя доступно, где он был неправ. Андр сумел состроить одобрительную физиономию. Оставшийся без присмотра Розы дед Кристо воровато посмотрел на нее, и бочком, по-воробьиному, подскакал к телу шкипера. Осенил себя крестным знамением и плашмя рухнул поверх недвижной оболочки. Ничего не произошло. Тогда он, кряхтя, поднялся, уцепился за стабилизатор дротика, рывком выдернул его из глазницы, и, когда тело дернулось, нырнул в него, как пловец стартует с тумбы в бассейн. Манекен выгнулся, широко раскрыв рот. Веки его распахнулись, вытаращив один глаз, и обнажив пустой грот под второй бровью, что выглядело очень страшно. Потом с надсадным хрипом тело сделало вдох, словно первый в своей жизни. И, по-прежнему окоченело не сгибаясь, не совершая никаких привычных человеческих движений, начало подниматься в вертикальное положение, как если бы его за голову тянули вверх тросом.
-Стояяяять!!! – заорал призрак Бертрана, глядя, как дед ворует у него родное туловище. Вырвавшись из рук Макса и Игоря, он рванулся к захватчику. Подобно нападающему регбисту, шкипер всем корпусом врезался в бывшего себя. Удар был такой силы, что Сит-А-Мета вышибло с другой стороны, и он отлетел на пару метров. Но и одноглазый не удержался внутри, проскочив тушку насквозь. Опомнившись, наша троица устремилась следом, потому что оба претендента сцепились в смертельной схватке, рыча и грызя друг друга.
И тут я краем глаза заметил фигурку нашего юнги, невозмутимо идущего мимо побоища. Кирилл окинул нас понимающим взглядом, достал из-под матросской рубахи картонный цилиндр размером с термос, из которого торчал хвост провода или… фитиля?! Пацан засунул цилиндр манекену в штаны, вынул коробок спичек, чиркнул, запалил конец хвоста. Шипящий огонек принялся взбираться по, как выяснилось, бикфордову шнуру, рассыпаясь позади искрами. Мать моя военно-морская, а если это динамит? Нас же сейчас заодно с трупом на молекулы разнесет! Но Кира был спокоен. Он отошел к нам с Песей, глаза его отражали бегущий сгусток света. Который скрылся в складках одежды манекена. Ослепительное пламя начало расползаться вверх и вниз по манекену, охватывая, заполняя его целиком. Секунд примерно за пять перед нами образовался столб раскаленной плазмы, и так же быстро погасший. Когда в глазах перестали плясать солнечные зайчики, мы обнаружили лишь дымок, что развеялся бесследно, и почуяли запах металлической окалины.
Бертран, тот, истинный бывший хозяин кремированного тела, перестал мутузить деда, растолкал Артема и Макса, подплыл к месту утилизации, и упал там на колени, потерянно схватившись за голову.
-Пацан, зачееееем?! – возопил Кристобаль. – Где мое новое тело?...
-Спокойно, мужик, прикрути нервы, - сказал Артем, отшагнув от испуганной Морры. – Она все сделает. Тебе же не ее жизнь нужна, а твоя?
-За мужика ответишь, но позже, - Дух Бертрана чуть понизил голос, видимо, понял, что может с помощью женщины держать всех на расстоянии. – Ну же, красавица, слышала, что тебе дружок твой сказал? А ты подальше отойди, не сбивай азиатку с мысли. Давай, миледи-сан, или как там тебя…
-Азуми, вспомни заблокированный файл Вольки. – Старпом прижался спиной к переборке, но так, чтобы Морра его видела. И дал знак Игорю и Максу встать рядом. – Седьмой параграф.
-Я… я не могу, так нельзя… - Она проталкивала слова через горло с трудом, потому что Бертран все еще сжимал его. – Пожалуйста, это плохо…
-Плохо будет, если не станешь слушаться белого господина, - Одноглазый вновь рассвирепел. – Давай, Азуми, видишь, сколько народу тебя просит.
-Сделай, - убедительно сказал Андр, внимательно глядя на напряженных друзей. – Так надо, поверь.
Она посмотрела на меня, и я кивнул головой, прикрыв веки на мгновение. Артем что-то задумал, я давно не видел его таким сосредоточенным, отчаянье плескалось в его глазах. Но Бертран ждал, Морру надо было выручать. Неужели…
-Пальцы убери, говорить трудно! – Она сумела сказать это достаточно грозно, душитель оторопел, и ослабил хватку. – Фраза сложная, ничто не должно мешать проговорить ее с начала и до конца.
-Девочка, ты что, собралась… - Кристобаль-Сит-А-Мет не договорил, звонкий подзатыльник прервал его на полуслове.
Оракул приосанилась, еще раз взглянула на Артема, набрала полную грудь воздуха… В полной тишине, сперва негромко, но нарастая, полилась распевная тирада, похожая на скандинавскую сагу, только состоящая почти из одних согласных, и к тому же проговариваемая задом наперед. Воздух как будто стал осязаемым, фиксируя любое движение всех физических тел в окружности метров двадцати. Над нами даже замерцал купол, не пускающий снаружи никаких звуков, зато усиливая тяжелые отрывистые словосочетания, вещаемые Моррой. Последние буквы выпадали из нее с паузами, как обратный отсчет. Мы даже не сразу сообразили, когда цитирование седьмого параграфа завершилось. Вдруг возле японки замерцала фигура Бертрана, по-прежнему держащего ее за шею. Чуть поодаль Донна Роза, оказавшаяся чуть полноватой, но очаровательной жгучей испанкой, зажимала рот нашему деду. Он ничуть не изменился относительно своего прижизненного облика. Пара во все глаза смотрела на происходящее.
Одноглазый замер в ожидании каких-то перемен, и еще не сообразил, что стал видимым. А вот наши друзья… Артем, Игорь и Макс стали прозрачными, как в прежние времена, когда их только разделили. Они обратно превратились… в призраков?! Что же вы натворили???
-Кормилица, благодетельница, мать родная!!! – вскричал воздух возле пояса открывшей глаза Морры, словно сит-А-Мет бухнулся перед ней на колени (а, скорее всего, так и было), - Прости мою самоуверенность, пожалей дурня!
-Прощаю вас, сеньор Кристобаль, - неуверенно оглядываясь на подбежавшего взъерошенного Артёма, проспавшего исчезновение любимой из лазарета. – Я, правда, не очень понимаю, в чём вы передо мной провинились.
-Гордыня проклятая обуяла мои седины, да и завладела разумом! – Дух старика завывал то выше, то ниже, у самой палубы, как бы не бодал доски в порыве раскаяния. – Готов искупить…
-Никто вас ни в чём не винит, - вступился за Оракула Старпом Летучего, заодно отодвигая её за спину. – уважаемый, перестаньте ей досаждать.
-Кристо, дружочек, встань, ты позоришь свои года, - это Донна Роза подключилась. – Чего ты от бедной девочки добиваешься опять? Ходил же в трюм, нет там твоих останков, мой недоверчивый глупыш.
-Роза, ты не понимаешь! – Если подключить фантазию, можно было представить, что старик возвышался над своей собеседницей, он и при жизни отличался статью и ростом. – Пусть Посейдон отдаст мои дряхлые кости омарам и лобстерам, тем более, что меня донимали некоторые мужские недуги. А вот этот бывший капитан бывшей каравеллы, он бы мне подошёл в качестве… Ну, ты понимаешь.
-Дед, ну ты совсем берега попутал, - прокряхтел Пёся, поднятый нами с палубы. – Что это за каннибализм?
-Это отвратительно, ужасно, чудовищно, - наперебой выразили мы своё отношение к его идее.
-Вы просто не видите того, что вижу я! – Сит-А-Мет заговорил чуть тише, как будто Бертран мог его услышать. – Его нет внутри. Дух одноглазого вышибло из тела, как только чудесная стрела вонзилась ему в лицо. Да славятся восточные мастера-оружейники! Самостоятельно он вернуться обратно не в силах. Он вообще сейчас далеко, где-то в дебрях Хаоса, отвечает за свои преступления перед справедливыми судиями. А оболочка, оставленная без присмотра, долго храниться не может.
-Согласна, тут мой мудрый Кристо прав, - подтвердила Донна Роза. – Забрали ущербного рассудком Берти. Но вряд ли на суд, скорее, это консилиум врачевателей. Один из патриархов духовных дел в своё время настоял на полном выздоровлении пациента, и возможности его выписки. Скорее всего, за определённую мзду.
-Ну, мы подозревали Бертрана в неадекватности, - согласился я. – Значит, это действительно так. А что же с ним случилось?
-Он готовился стать шкипером Чёрного Галеона, - пояснил старик, - но слишком много было у него недоброжелателей, никто не хотел видеть маньяка на мостике. Ну и наняли всяких специалистов, чтобы не допустить его даже до собеседования. Перестарались, видимо. К маниакальному психозу добавились разные побочные явления. Лет сорок в лазарете провалялся, кажется, да, Розочка?
-Сорок семь. – Она вздохнула тяжело. – Бедный мальчик.
-Вот, и я о том же! – воодушевился Сит-А-Мет. – Мальчик! Тушка-то его в порядке, несмотря на отсутствие глаза. Вон как сопротивлялся, даже ты не смогла одолеть…
Он запнулся, закашлялся. Проговорился, что видел их драку, но не пришёл ей на помощь, объявился только после победы Морры. Мы тоже переглянулись, улыбаясь, захотелось даже произнести знаменитую фразу из старого фильма, советуя ему позаботиться о своей безопасности. Но Роза, похоже, не держала на него зла.
-Сеньора Азуми, - обратилась она к Морре. – Сможете ли вы совместить эти два компонента, чтобы Кристо снова обрёл земное существование?
-Не знаю, я попробую, - пролепетала «японка», и вдруг ойкнула и захрипела, высоко подняв подбородок, а горло её деформировалось, сжимаемое крепкими пальцами.
-Конечно, попробуешь, - прорычал злой баритон Бертрана, скрежеща невидимыми зубами возле её уха. – Только совмещать ты будешь меня и меня, а не этого старого маразматика. Отошли все, иначе я ей шею сверну, клянусь селезёнкой Нептуна!...
-Меня не так просто убить, Шеннуа, - сказал Кривой, снимая с себя ленты спасательной обвязки. – Горе тому, кто слепо списывает капитана Бертрана в утиль. Не правда ли, Биллингем?
-Капитан Бертран? – переспросил Корралес. – Что-то не слышал вашего имени, хотя знаю почти всех шкиперов Испании, Португалии и Англии. Судя по тому положению, в котором вы оказались, ваш корабль потерпел крушение? И, как я погляжу, с моими гостями тоже встречались?
-Много вопросов, Серхио, так сразу и не разобраться, на который отвечать первым. – Одноглазый подошёл к нашей группе. – Вот этот месье с бритой головой имел честь служить у меня боцманом. Однако, в один момент оказалось, что он не тот, за кого себя выдаёт.
-А со мной вы разве настолько близки, чтобы называть меня просто по имени? – Капитана "Донны Розы" задело столь фамильярное обращение выловленного из воды француза, ещё не доказавшего свой статус. – Если уж вы мните себя причастным к нашей благородной профессии, так извольте проявлять уважение. Я, между прочим, принадлежу…
-Ой, да бросьте вы, Корралес, - скривился Бертран. – Мы все кому-то принадлежим, и порой совсем не тем, о ком думаем. Родство королевской крови ничего не значит. Сегодня монарх из знатного рода, а завтра переворот, стилет в сердце или яд в кубок, и вот уже на троне другой вождь, что въехал во дворец на плечах бунтовщиков, который в одночасье меняет законы, и вся ваша монархия идёт в задницу.
-Да за такие речи вас надо вздёрнуть на рее! – вскричал старший помощник сеньора капитана шхуны, вытаскивая револьвер и направляя на ухмыляющегося наглеца. – Немедленно сдайте оружие!
-Полномочий у тебя таких нету, вздёргивать, - тот прищурил здоровый глаз, и стал выглядеть совсем жутко. – Стойте, где стоите.
Вновь мы услышали непроизносимую абракадабру, из которой поняли лишь, что Бертран призывает кого-то, причём, судя по интонации, вовсе не просит, а приказывает явиться немедленно.
-О, пресвятая мадонна, неужели девочка очнулась и вновь готова с нами говорить? – Голос Бабы Розы «вышел» из надстройки на баке, и затем прозвучал совсем близко и предельно удивлённо. – Берти? А ты откуда взялся, болезный? Разве тебя уже выпустили из скорбного дома?
-Да что ж такое, Нептун вас всех побери?! – Одноглазый был ошарашен, поражён и раздосадован. – Вы-то откуда здесь? Где этот непутёвый Кристобаль, лобстера ему в штаны? Я что, преодолевал беспощадный хаос, чтобы попасть из одной задницы в другую?! Отдал часть души за место, которое не в состоянии занять? О, бедный я несчастный, Аггрой покинутый!!!
-Я одного не пойму, у меня здесь мёдом намазано? – Корралес недоумённо огляделся. – За неполную неделю уже третий претендент на владение шхуной. Сеньоры, вы, я вижу, знакомы с этим отважным калекой. Кто это?
-Капитан безвременно почившей каравеллы «Ласточка», если коротко, - пояснил я. – Остальное слишком сложно для понимания, а знания сии даже опасны для их носителя.
-Серхио, дружочек, - проговорила Донна Роза мягко, в своей «воспитательной» манере. – Не забивай себе голову этими глупостями, тем более перед обедом.
-Хватит меня держать за малолетнего дурачка! – упрямо вскричал шкипер. – Я хочу знать правду.
-А ты и есть малолетний дурачок, - хмыкнул Бертран, переставший заламывать руки. – Знаний тебе захотелось? Ну держи…
Он вытянул указующий перст, направив его прямо в лоб Корралесу. И одновременно с встревоженным криком Розы «не смей!» с крайней фаланги сорвалась прозрачная капля, мгновенно впитавшаяся в капитанское чело. На осознание полученной информации у упрямца ушло несколько секунд. После чего он заскулил, жалобно скривился и пустил слюну на манишку кителя. Кинувшийся на Бертрана Пёся был сбит с ног каким-то неуловимым ударом, может даже энергетическим импульсом. Совсем по-бабски взвизгнувшая Донна Роза вцепилась одноглазому в шевелюру, мы это увидели по характерно вздыбившимся волосам. Он попытался вывернуться, но разница в уровне подготовки исчислялась веками. Какое-то время мы наблюдали, как его корёжит, ломает, выворачивает под всякими нехарактерными для организма углами. Главное, Бертран всё время пытался произнести какую-то фразу, видимо, способную нейтрализовать сущность шхуны. Но опытная бабуля каждый раз не давала ему закончить заклинание, и теперь мы знали, как деформируются губы и челюсти под ударами ладони и кулака, без визуализации ладони и кулака. Потом что-то со свистом мелькнуло в воздухе, Кривой мгновенно окоченел, даже перестав реагировать на физическое воздействие, и плашмя рухнул на спину. Из слепой глазницы его торчало хвостовое оперение дротика. Мы обернулись. Сзади стояла Морра с духовой трубкой в руке. И она, похоже, так и не проснулась.
-Спасибо, девочка моя, - выдохнула изрядно запыхавшаяся Донна Роза. – Удивительно сильный и изворотливый тип. Стань он Черным Капитаном, река истории мира могла бы выбрать совсем другое русло…
-Серхио, амиго, ты не можешь их отпустить!!! – раздался истерический вопль из темного угла библиотеки. – Японка должна вернуть меня в реальный мир!
-Сеньор Кристобаль, вы меня до инфаркта доведёте! – Шкипер почему-то схватился за голову, а не за грудь. Ох, права баба Роза, что-то он скрывает. – Почему сегодня все ко мне подкрадываются? Как она вас вернёт, куда?
-Как это куда? – Дед непритворно удивился. – В моё тело, конечно. А как, это меня не волнует, пусть найдет способ.
-Ну разве что в ваше тело… - Корралес изобразил задумчивость. – А это идея, кстати. Может, хоть тогда вы оставите меня в покое.
-Ну дружочек, как ты мог такое замыслить? – Донна Роза попеняла ему, как нашкодившему, но любимому внуку.
-Роза, не вмешивайся! – Впервые мы услышали, что Сит-А-Мет так смело с ней разговаривает, даже, кажется, ногой упрямо топнул. – Тут мужской разговор, мы сами разберёмся.
-Глупыш, твои кости покоятся на дне океана. – Она «включила» опытную воспитательницу младшей группы детского сада, терпеливую, не насмехающуюся над наивными заявлениями и желаниями подопечных. – Даже если девочка сумеет провести обряд возврата души в старую оболочку, ты тут же утонешь. И я буду скучать без моего сладкого пупсика.
-Молчи, женщина!!! – среагировал дед на пупсика, и лишь через пару мгновений до него дошёл смысл остальных слов. – Как… на дне? Где? Почему? Как вы могли меня?! Это диверсия! Вы избавились от меня, чтобы я не смог отомстить за своего господина! Даже не представляете, что я тут теперь устрою. Не надейтесь, что в таком виде я беспомощен!
Видимо, находясь в состоянии крайней аффектации, Кристобаль начал метаться по залу, как обычный раздражённый или взволнованный человек, ибо голос перемещался туда-сюда. Волька что-то такое говорил о трудном свыкании с мыслью, что ты теперь более не принадлежишь себе, а являешься истинным рабом корабля, с физической точки зрения. Фантомные боли единения с прежним телом преследуют новоиспечённую сущность довольно долгое время. От нескольких часов, если «повезёт», до десятков лет. Сейчас мы наблюдали кризис восприятия нового агрегатного состояния, всплеск эмоций из-за осознания окончательного разрыва с прошлым.
Надо признать, за несколько столетий Роза отточила навыки актёрского мастерства. Заворковав, как любящая жена у постели захворавшего супруга, она остановила его метания, и увела куда-то за переборку, нашёптывая ласковые слова, успокаивая его. Он в ответ что-то обиженно бормотал, но по крайней мере уже не грозил нам всеми небесными карами. Присутствующие облегчённо вздохнули, но пока не спешили смотреть друг другу в глаза, словно чувствовали вину за утопленные останки деда.
-Спасибо, бабуля, - машинально проговорил шкипер, и тут же покраснел, невольно выдав свои родственные связи с хозяйкой шхуны. Странно, когда это она успела обзавестись потомством, если её юной девой упекли в безвременное заточение? Тоже не всё нам рассказала? Уж не Фектум ли у Корралесов в предках?
-Сеньор капитан, - обратился я к нему, сделав вид, что не заметил его оговорки. – Может быть, мы решим вопрос с печатью кардинально? Просто вышвырнем артефакт за борт, и, что называется, концы в воду?
-Бесполезно. – Серхио сочувствующе обвел нас глазами. – Эта штука запоминает всех, кто к ней прикасался, и неизменно возвращается. Очевидно, и вас к нам притащила, раз уж вы имели неосторожность с ней поручкаться. Однажды собрала в фамильном замке человек пятьдесят, половина из которых друг о друге узнала впервые при встрече, и вообще не могла понять, как очутилась в столь необычной компании. А лет девяносто назад…
«Человек за бортом!!!» - донеслось с палубы, и рында забилась в истерике, нагружая перепонки пронзительными перезвонами. Все дружно бросились наружу. Что это мог быть за пловец посреди бескрайнего океана? При том, что о крушении какого-либо корабля поблизости информации не поступало. С момента гибели "нашей" каравеллы прошло уже около недели, да и ушли мы оттуда на чёртову прорву миль. Или это старый утопленник какой-нибудь? Когда мы прибыли, спасательная операция подходила к концу, и выловленный из воды найдёныш, подвешенный под руки на трале, уже коснулся ногами палубы. И странно, он не выглядел находящимся в воде долгое время. Словно его уронили в море только что, ну, или не далее, чем час назад.
-Вот вы где, гости дорогие, - с сарказмом произнес капитан Корралес, входя в библиотеку. Позади него наблюдался Макс со ссадиной на лице.
-Что случилось?! – вскричали мы наперебой, - Максимиллиан, на вас напали?
-Можно сказать и так, - ответил Серхио, жестом призвав нашего Главмеха к молчанию, и тот виновато развел руками. – Кристобаль. Вернее то, что от него осталось, и теперь нарушает порядок на моем корабле. Что происходит? Какая, кальмар меня поцелуй, чертовщина началась с вашим спасением?! Был старый пьяница, безобидный, никому не досаждал. А ваша японка вдруг применила какую-то магию, дед помер, но превратился в голос из воздуха. Сейчас она без сознания лежит в лазарете, ее спутник, как его там, не подпускает к ней даже доктора. Чертов призрак требует вернуть все назад, угрожает, и даже попробовал сломать движитель! Хорошо, что рядом оказался сеньор Максимиллиан, который разбирается в технике, он и предотвратил взрыв. Но сам пострадал при этом. Не хотите дать разъяснения, сеньоры?
-Серхио, дружочек мой, - проворковала Донна Роза у него над ухом, капитан от неожиданности шарахнулся в сторону, врезался в стеллаж, с которого посыпались перуанские древности. – Зачем же так волноваться? Кристо не в себе, просто он не был готов к испытаниям на новом месте, хотя очень к нему стремился. Это пройдет. Зачем же обвинять людей, которых вы прежде спасли от неминуемой смерти? К тому же они ваши коллеги, и…
-Сеньор капитан! – Мне пришлось перехватывать инициативу, пока болтливая тетка не выдала все наши тайны. – Я приношу свои искренние извинения, хотя, по правде, не вижу никаких причин винить в происходящем именно нас. Все это лишь цепочка драматических совпадений. То, что наша коллега вдруг заговорила на неизвестном языке, явилось неожиданностью и для ее друзей. Смерть старого человека, к тому же злоупотребляющего алкоголем, могла наступить от естественных причин. Единственное, что недоступно для рационального анализа, это голоса. Тут мой разум пасует.
-Ммм, капитан Вик хочет сохранить инкогнито, - шепот услышал только я, Роза сделала правильные выводы. – Что ж, быть по вашему, но, услуга за услугу. Как-нибудь поворкуем, есть что обсудить. К тому же шалун Серхио тоже многое не договаривает. Прекрасно он понимает, что происходит.
-Ладно, голоса оставим за скобками, - сказал капитан. – Но повлияйте на своего амиго, чтобы он хотя бы доктора пустил к лекарствам и медицинским инструментам. Он не может выполнять свои обязанности, а это уже ни в какие ворота, знаете ли. И сеньор Максимиллиан, благодарю вас за сохранение корабля. Если вас не затруднит, окажите помощь моему механику, он отзывался о вас, как о компетентном специалисте. Кармелита, прости за устроенный беспорядок. Книга больше не хулиганит?
-Нет, папа, - ответила Карамелька, собирая с пола экспонаты, - сеньоры ученые попытались приложить к светящемуся кругу печать, но она с книгой не подружилась.
-Печать? – Серхио встрепенулся. – Какую печать? Не позволите ли взглянуть?
Игорь посмотрел на меня, получил утвердительный кивок, и продемонстрировал капитану артефакт. Тот было хотел взять его, но, приглядевшись пристальней, отдернул руку. И вполголоса выругался.
-Опять оно. Не хочешь оставить нас в покое, да? И топили тебя, и жгли, и хоронили в саркофаге на проклятом кладбище. Никак не уймешься, чертова игрушка. – Он поднял на меня потемневший взгляд. – Сеньоры, при всем уважении, ничего личного, но при первой же возможности я прошу вас покинуть мой корабль…
-Что, прямо из-за вот этого королевского оттиска и на костёр?! – воскликнул Игорь, и ещё раз с характерным звуком ударил по бумаге. – Чёрт, теперь пентаграмма какая-то, да ещё перевёрнутая… Непонятно, если смотреть на рабочую часть, она совершенно гладкая!
-Я о том же и талдычу вам уже битый час! – раздражённо выдохнула Донна Роза. – На высочайшем монаршем указе, на гербовом свитке, экземпляры которого под строгим казначейским учётом, вместо государственной печати появляется либо мерзкая мышь, либо чёрт с рогами, либо богохульный текст. А времена были такие, что расследование у инквизиции долго не длилось, виновна была всегда рука служащего, а не бездушная железка. Им проще было доказать, что дьявол вселился в человека, нежели в неодушевлённый предмет. Кстати, за магические артефакты тоже задорно и с огоньком превращали в угольки. И в тот раз, касаемо меня лично, глупой девчонки, что по отцовской протекции была устроена служить в придворной канцелярии, особо не церемонились. Раздели, распяли, пару дней пытали, обвиняя в заговоре против короля, с целью выявления сообщников. А потом пришёл невзрачный, но чертовски влиятельный, судя по испуганным лицам дознавателей, человек в балахоне с капюшоном, изобразил руками какой-то знак, и их из камеры как ветром сдуло. Минут пять меня разглядывал, словно оценивал, затем взял руками за лицо, приблизил своё лицо вплотную к моему, откинул капюшон…
Она замолчала, слышалось лишь прерывистое дыхание, перемежаемое всхлипами. Очевидно, заново переживая те события, спустя неизвестно сколько столетий. Никто не смел нарушить молчания. Потом она справилась с эмоциями, шумно высморкалась в невидимый платок, и продолжила рассказ.
-Он обладал приятной внешностью, даже притягательной, я бы сказала. Впрочем, для двадцатилетней дурёхи все мужчины такого типа были обворожительными мачо. Даже изнурённая двухдневными издевательствами, я тут же в него влюбилась, и вообразила своим спасителем. Да он меня и спас в итоге. Только переместил из одной суровой реальности в другую, не менее злую и жестокую. В какой-то момент мне показалось, что он меня страстно поцелует. Даже сомнений не возникло, что распластанное, покрытое ссадинами и грязью тело с настежь распахнутым лоном, его сильно возбудило, и самец, повелевающий инквизиторами, как слугами, тут же мною овладеет. Слегка ошиблась. Глаза мачо подёрнулись тьмой, рот приоткрылся, и меня потащило внутрь. Не всю, конечно. Лишь мою духовную часть, сознание, материализованное не то в воздушный кокон, не то в облачко пара. А безжизненная плоть осталась на пыточной дыбе. Только увидев её со стороны, я поняла, что ЭТО могло скорее отвратить, оттолкнуть, нежели привлечь. А может, я так подумала, потому что смотрела ЕГО глазами. Да-да, я оказалась внутри своего недавнего и недолговечного кумира. Он словно вдохнул меня в себя. И хоть слух и зрение похитителя теперь стали как бы моими, наши сознания не перемешались, я не растворилась в нём, и ощущала себя вполне самостоятельно.
Он властным жестом призвал истязателей обратно. Коротко ткнул в бывшую меня пальцем, и указал на факел, чадящий в стенной нише. Когда мы выходили, я успела заметить, как замаслились глаза палачей, и растянулись в глумливых улыбках слюнявые губы. Меня передёрнуло от мерзкого предчувствия, ведь тело ещё дышало, было физиологически живым, тёплым, доступным, беззащитным. Не сомневаюсь, что перед сожжением над ним всласть надругались самыми извращёнными способами. Мысленно попрощавшись с телесной своей оболочкой, я опять предалась мечтам о новом существовании. Представляя, что это моей воле подчиняются все встреченные нами люди. Подобострастно склоняются, или вовсе стараются испариться, стать невидимыми на фоне окружающего ландшафта или интерьера. И пусть сила и власть были иллюзорными, существуя лишь в девичьих грёзах, но я верила, что так и будет впредь. И снова заблуждалась.
Фектум, который вырвал меня из безжалостных когтей инквизиции, тогда ещё сам был сравнительно молод, целеустремлён, обуреваем своими прожектами. В его тайной лаборатории было заложено сразу несколько кораблей, какие-то почти построены, некоторые – как эта шхуна – пребывали в сухом доке в виде каркаса, без обшивки и оснастки. Мне даже показалось, что мы попали на кладбище драконов, чьи скелеты были раскиданы тут и там. Я бывала с папенькой на королевских верфях, где зарождалась гордость флота, доминировавшего на просторах всего мирового океана. Там всё выглядело иначе. Поэтому и не поняла сразу, что это будущие корабли. Живые корабли. Один из которых безумный изобретатель подарил мне. Или меня – кораблю. И пусть даже нарёк его моим именем. И не стал делать рабыней шхуны, как это происходило с другими несчастными. Я видела, через какие муки прогонялись избранные, прежде чем сделаться сущностями больших лодок. Многие впоследствии стали символами, легендами, запечатлёнными в веках. Но это потом, когда рассудок Фектума повредился, а мания величия превратила его в чудовище и исчадие ада, мучителя и изверга. Истязающего подопечных ради удовольствия. Я же была просто перемещена в киль-балку, как саженец, привитый к материнскому стволу заботливым селекционером. И даже в очередной раз сомлела, уже находясь внутри будущей красавицы-шхуны, когда он ласково погладил деревянную поверхность киля.
Будь благословен Фектум. И будь он проклят на все времена!...
…Библиотека на шхуне уступала нашей, той, на Летучем, в которой хозяйничала Морра. Те же старинные фолианты, много подшивок газет, каких-то учебных пособий, атласов, художественных альбомов. Только чуть меньше. Ну и, конечно, анонсированные Кириллом древности из добытых археологами находок. Разложенные на стеллажах, они производили впечатление. Пацан, в силу неопытности, не сумел осознать их исторической и коллекционной ценности. Что-то похожее мы видели в европейских музеях, будучи там на экскурсиях. Получается, в данный момент они только движутся к своему возрождению, пока еще не изученные, не внесенные в каталоги, не оцененные профильными аукционистами. Искусно вырезанные фигурки божеств, диковинных животных, совсем уж жутких страшилищ. Осколки глиняных сосудов с иероглифами. Фрагменты цепочек и каких-то регалий правящих особ, самоцветы, несколько перстней. Серебро, золото возможно.
Хозяйку хранилища – девчушку лет пятнадцати – мы обнаружили у дальней стены. Высунув и прикусив кончик языка, она что-то старательно писала в толстой тетради. Действительно, красивая девушка, выглядящая чуть старше своих лет. Жгучая брюнетка, стройная, с огромными карими глазищами на смуглом личике. Задорный взгляд. Это все мы обнаружили, когда Юнга привлек ее внимание, и она встала, отложив свое занятие.
-Эдунито, почему ты меня не предупредил? – упрекнула Кармелита нашего рыжика, и даже ущипнула за локоть, совсем по-детски. – Сеньоры, добро пожаловать в мое скромное убежище.
-Да ладно тебе, Карамелька, здесь все свои. – Кира махнул рукой небрежно. – Покажи свою прыгучую книгу. Как она, больше не падала с полки?
-При мне не падала, но я нашла ее сегодня утром не там, где оставила вчера. – Девушка пошла по проходу между полками, приглашая нас следовать за ней. Я, Игорь и Песя сразу сделали помещение тесным своими широкими плечами. Толкаясь и подшучивая друг над другом, вышли на своеобразный перекресток. Пацан уже оказался там, видимо, знал здесь все тропки и тайные ходы.
Кара откинула невзрачную тряпку в сторону, и мы потеряли дар речи, ослепленные красотой книги. Ожидали, если честно, банальные золотые пластины с гравировкой, пусть и сделанные мастерами, но виденные многократно. А тут рисунки и письмена были выполнены настолько безукоризненно, что не верилось в ручное исполнение резьбы. Сразу приходило в голову использование фрезеровального станка с ЧПУ, или какого-то иного высокоточного оборудования. Человек не смог бы сделать ТАКОЕ. Или творец сего шедевра был не человек?
Затем Юнга, чуть подвинув подружку плечом, раскрыл нужную страницу. И мы сразу увидели описанное им свечение. Действительно, в том месте, где обычно заверялись документы, сразу под нечитаемым текстом, пару сантиметров не достигая нижнего обреза, и правее условного центра, серебрилась мерцанием окружность, диаметром чуть больше общепризнанных круглых печатей и штампов. Хотя, откуда нам знать, были ли какие-то стандарты в девятнадцатом веке? Да и в каком, в мамину кику, девятнадцатом? Этому произведению ювелирно-букинистического искусства лет пятьсот, наверное!
-Каким штампом, вы о чем? - встревожилась Карамелька. – Вы мне не испортите книгу только! Это же очень ценный экземпляр! Папа мне не простит, если с ним что-то случится!
-Не бойся, дорогая, мы только примерим одно к другому, - как можно увереннее постарался успокоить хозяйку я. – Даже касаться не будем. Игорь, ты слышал?
-Да мамина ладошка к попке дитяти не прикоснется нежнее, чем я, - сказал он вдруг охрипшим голосом. Достав завернутый в платок трофей, аккуратно освободил печать от обертки, и очень медленно приложил кругляш к месту свечения. Все замерли. Прошло несколько секунд полной тишины, ибо все затаили дыхание. Но ничего не произошло. Он отвел руку, и затем все-таки прижал одно к другому. Тщетно.
-Может, надо окунуть ее в штемпельную краску? – спросила Кармелита. – Что там изображено?
И тут же достала подушку в коробочке, почти как в наше время в современной канцелярии. И чистый лист бумаги. Игорь чуть измазал поверхность печати фиолетовым раствором, и от души вдавил ее в белизну. Отнял руку. И обескураженно уставился на оттиск.
-Ой, мышонок! – воскликнула девушка и захлопала в ладоши. – Какой милый!
Мы с Андром схватили бумагу одновременно, чуть не порвав пополам. На нас смотрел улыбающийся Микки-Маус. Это и есть хваленая царская печать?! Так же синхронно я и Водолаз уставились на юриста. Он пожал плечами, мол, а я откуда знаю? И, глядя на смешливую смуглянку, отобрал у нас лист, размашисто шлепнул штампом прямо в центр поля. Решил наделать ей забавных изображений, видимо. Только в этот раз вместо Микки мы увидели четко прорисованную корону в вензелях, завитушках, каких-то геральдических лилиях, и вокруг этого великолепия бежало некое изречение, набранное готическим шрифтом.
-Ах ты кракен фаршированный! – прямо посреди нас, нависая над листом, вдруг раздался голос «бабы Розы». – Меня когда-то из-за этой проклятой картинки на костре сожгли к хренам свинячьим, и в эту плавучую калошу запихали! Ну-ка, мальчики, расскажите-ка мне, старой несчастной женщине, где вы взяли сие сокровище?...
-Пап, пап, ты представляешь, - захлебываясь восторгом, в кубрик ворвался Эдунито, рыжий пострел, что успел стать любимцем команды, перезнакомился почти со всеми, излазил весь корабль, и даже умудрился ходить помощником на вахты. - Здесь, оказывается, тоже есть библиотека, как у тети Азуми! И там такая девчонка классная ею занимается, Карамелька. Ну, вообще-то она Кармелита, но ей не нравится, когда так называют, смешно еще краснеет.
-Уже подружку себе отыскал, - вздохнул Игорь. – Эх, молодежь.
-Да, есть такая особа, - подтвердил Песя. – Между прочим, дочь капитана. Красивая девчушка.
-Ну и что, что дочь дяди Сережи, - вспыхнул Кирилл. – Он не против, если мы дружить будем.
-Что уж говорить, для него и капитан уже дядя Сережа, - хмыкнул я. И тут же обезоруживающе поднял руки, ибо пацан собрался выскочить за дверь, разозлившись на непонятливых взрослых. – Я разве против, ты что? Только есть такая штука, как субординация, все-таки здешние офицеры сплошь испанские гранды, с королем чай пьют. Быстро ты забыл морской устав.
-Ничего я не забыл, товарищ капитан, никак нет! – звонко отчеканил вставший по стойке «смирно» Юнга. Причем «товарища капитана» выдал с укоризной, по-мальчишески вызывающе. – Только я не числюсь в экипаже «Донны Розы», и формально шкиперу сеньору Серхио Корралесу не подчиняюсь. До конца остаюсь верным присяге и своему барку «Летучий»!
-Вот отвесил бы тебе подзатыльник за дерзость, - Игорь повысил голос, но было видно, что больше форсу на себя напустил. – Матрос и будучи пассажиром должен уважать командование чужого корабля. Тем более, что они за твою жизнь ответственны во время рейса.
-Ладно, отставить, - я решил не давить на детские, по сути, мозги мальчишки, пусть отдохнет от всяких правил и ограничений. – Покуда от капитана не поступает жалоб, значит, все в порядке. Так что там твоя Карамелька?
-Они ходили в Перу, там научная экспедиция находится, - затараторил рыжий. – Изучают древние цивилизации. «Донна Роза» привезла им всякое оборудование, машины, инструменты, ну и разное там. Деньги, наверное. А обратно команда забрала находки, артефакты, книги, в общем, кучу всего.
-Современные конкистадоры продолжают грабить индейцев, - цинично произнес Игорь.
-Да почему грабить-то? – Кирилл даже вскочил с койки. – Там живых и не осталось, это все из-под земли выкопано. Черепки какие-то, обрывки, глиняные фигурки, всякая ерунда.
-Ну и что же тебя так взволновало, амиго? – спросил я. – Ведь мы столько всяких сокровищ повидали, и древностей. Неужели там нашлось нечто интересное? По-моему, за несколько столетий у майя и ацтеков все, что можно было, уже выгребли.
-Мы в девятнадцатом веке, не забывай, - вставил пять копеек Андр. – Процесс экспроприации в самом разгаре.
-Там есть одна книга, - продолжил рассказ юнга. – Она не из бумаги, наверное, поэтому сохранилась. Страницы из металла тонкого, желтые. Может золото. Все в иероглифах, значках животных.
-Учебник зоологии? – притворно распахнув глаза под кустистыми бровями, ахнул Песя.
-У языческих племен поголовно присутствуют тотемы, в том числе и в виде сильных представителей фауны. – Кирилл напустил на себя образ строгого учителя, объясняющего глупому ученику элементарные вещи. Ерничества Водолаза он не заметил, зато отец мальчика ткнул того кулаком в спину.
-Да, многие исследователи склоняются к таким выводам, - поддержал я научную беседу.
-В общем, мы с Карамелькой порядок в библиотеке наводили, я ей помогал расставлять экспонаты. Она все время деда Кристо пугается. Хотя он добрый, но все время от бабы Розы прячется. А я их не боюсь, и когда мы рядом, Кара не так волнуется. Но тут вдруг, сегодня утром, эта книга вдруг свалилась со стеллажа, сама по себе.
-Старикан освоил телекинез? – Андр посмотрел на меня. – Это теперь кирдык порядку?
-Нет, он тут ни при чем, - замотал головой Юнга. – Как раз баба Роза за ним погналась, и они в трюм убежали. А книга упала, раскрылась, и на открытой странице прямо пятно засветилось, ярко так, как будто ксеноновая или галогеновая фара включилась. А Карамелька и говорит, что это какой-то документ официальный, указ, или что, и там внизу вроде как место для печати, то ли королевской, то ли императорской, или вообще отпечаток пальца Виракочи. На раскопках ученые не смогли эту загадку разгадать, вот и отправили в Испанию для исследования. А с чего вдруг книга запрыгала, как от грязнули из стихотворения Корнея Чуковского, мы так и не поняли.
-Печать… - Андр окинул нас многозначительным взглядом. – Ну что, коллеги-ученые, поздравляю. Любите загадки разгадывать?...
…Главное, что произошедшее не связали с нашим появлением в трюме «Донны Розы». И не вознамерились вышвырнуть гостей, притащивших на корабль нечистую силу, за борт, на всякий случай. Старшие офицеры, да и сам капитан, были воспитаны на историях тех бурных времен, являясь прямыми потомками конкистадоров, захватывающих сокровища древних цивилизаций, поэтому сохранили бодрость духа. А может сочли всё за массовую галлюцинацию, вызванную подпорченной пищей. Пару ужинов обсуждали это, подтрунивая друг над другом, и намеками доводя кока до белого каления. Он даже пригрозил на самом деле подмешать им слабительного в суп, если они не перестанут.
Морра пока лежала в лазарете, под присмотром дока и Артема. И все дружно выпивали за её скорейшее выздоровление. Шкипер пару раз хотел получить ответы на свои вопросы, по поводу сеанса трансляции чужой воли, но Старпом – наш старпом, не их – дал понять, что не допустит допросов японки. Спорить с ним никто не стал. Останки деда завернули в парусину, сунули туда балластный мешок с песком, и утопили в море, прочтя молитву об упокоении души. Никаких слухов в команде не распространилось, да и не сказал им никто о произошедшем, так что плавание шло своим чередом, пока…
Впервые ворчание посреди пустоты обнаружили ночные вахтенные из палубной команды. Обходящий борта матрос услышал невнятное бормотание возле канатных бухт, сложенных вокруг грот-мачты. Как будто кто-то жаловался на свою нелёгкую долю. Потом добавился женский голос, недовольный, отчитывающий ворчуна. Поначалу замерший обходчик подумал, что какой-то член команды ушёл подальше от чужих ушей, выговорить судьбе за её немилость. Когда у мужчины появилась собеседница, он переключил внимание на наш коллектив, и хотел даже ретироваться потихоньку, чтобы, по его словам, не лезть в чужие амурные дела. Конечно, скорее всего, он подкрался поближе, подслушать да потом рассказать друзьям, что японка, вроде бы лежащая в лазарете без чувств, по ночам встречается с поклонником, а может даже они там и… Но тут беседа перешла в скандал, мужчина отругивался, женщина напирала. А потом он начал перемещаться, матрос вжался в канаты, но голос прошёл мимо, досадуя «на всяких полоумных старых дев», вслед ему полетело «бесчувственный чурбан, наглец, сын старой самки собаки, дорогой, вернись, я была неправа, домой даже не приходи, зашибу» и прочие обыденные семейные фразы. И всё было бы объяснимо, если бы не невидимость ругающейся пары. Закрывая глаза, невольный свидетель представлял, как они нервно бродят вокруг. Но их не было!
Матроса подняли на смех, тем более, что никто ничего подобного не слышал. Он клялся всеми родными, рвал на себе рубаху, и был бит боцманом за порчу казённой формы. Но мы не участвовали в насмешках, продолжающихся в кают-компании среди офицеров. Мы прекрасно понимали, что может происходить на корабле. Судя по всему, «Донна Роза» вовсе не была бесхозной по части сущности. У неё уже существовал хозяин, вернее, хозяйка. Потому что губы, поглотившие Сит-А-Мета, выглядели явно женскими. И «Та-что-сидела-в –шхуне» со времён закладки корабля на стапеле, за столько лет одиночества загрустила, и вдруг заполучила себе кавалера. Готов биться об заклад, что улыбка, подаренная нам тогда, была счастливой. Но, увы, подарки от судьбы редко соответствуют нашим пожеланиям. Дед, сперва обрадованный свалившейся на него собственности, обнаружил соседку с явными женскими притязаниями. И понял, что угодил в ловушку.
Над матросом более никто не издевался. Теперь уже каждый член команды побывал в «радиотеатре», слушая в режиме аудиоспектакля сценки «из жизни привидений». Ставшее массово доступным, явление чуть не привело к религиозной истерии. Экипаж поголовно обзавёлся у капеллана распятиями, склянками со святой водой, и то тут, то там вспыхивали попытки экзорцизма. Но постепенно, убедившись, что явного вреда семейная пара не причиняет, в работу служб не вмешивается, с курса судно не сбивает, что ни одного случая одержимости не зафиксировано, народ успокоился, и даже начал сочувствовать незадачливому муженьку.
А он был в отчаяньи, и даже пытался прорваться «на приём» к Морре, как к неявной виновнице его заточения. Пытался умолять провести ещё один какой-нибудь ритуал, и вернуть всё обратно. Следом приходила Донна Роза (как мы её окрестили), и угрожала Оракулу, убеждала её по-женски войти в положение, сулила какие-то блага неземные, лишь бы Морра не вздумала слушать её самца, и удерживать его от исполнения супружеского долга. Хорошо хоть, что эти визиты были приватными, иначе мнение окружающих о нас резко бы поменялось…
Ровно в такт... такт. Только так... так. Хруст... хрустит снег. Вьюги вой... бег. Сквозь поля... путь. Нить следов... суть. Заметёт снег. А пока - бег. Впереди -лес. На груди - крест. Коркой льда - пот. Кто-то там - ждёт. Я бегу - вдаль. На боку - сталь. Чёй-то взгляд... злой. Чёй-то крик "СТОЙ"! Стаи хрип - вслед. Вам не взять... нет. Скроет след - снег. А пока - бег. Ровно в такт... такт. Только так... так. В этом суть... суть. Не свернуть... путь.
20319
20317
20297