Разговаривать с Русиным я сейчас была совершенно не настроена. Для меня было гораздо важнее продолжить беседу с Ангелом – всё-таки возможность появления на свет малыша была в разы более важной темой для обсуждения. К тому же, это был ребёнок одного из потерянных нами мужчин. Да, генерал не был членом экипажа "Летучего", не успел стать близким другом, но он был вместе с экипажем в ту страшную минуту... И всё же выгнать за дверь Русина, который стоял на пороге с видом затравленной собаки, совесть не позволила. Пришлось пропустить его в номер и сосредоточиться на том, что он говорил. Просьба его о том, чтобы мы помогли ему помириться с сыном, была до смешного наивна, но Русин пообещал рассказать всю правду, так что я пыталась уяснить его историю.
– Вы поймите, я попал в тюрьму в чужой стране, – говорил он, – сначала был в больнице, там с меня глаз не спускали. Языка я не знал тогда, о чём говорили вокруг меня – чёрт их знает. Приходили полицейские, допрашивали на английском. Я только в суде узнал, что меня обвиняют не в дебоше, а в убийстве. Потом всё ждал, что Игорь поможет, а от него на слова. Посадили, в камере были несколько человек, которые по-английски говорили, так что я с ними скорешился. От них узнал про кровную месть нага. Потом потихоньку на хинди балакать начал. Тогда ещё надеялся на помощь. Потом к нам новенького привели, видный такой был, коренастый крепыш, по-русски говорил, хоть и с акцентом. Поделился я с ним, он меня на смех поднял. Мол, о тебе, небось, и думать позабыли. Как узнал, что Игорь адвокат, так прямо подскочил, я даже удивился, помню. Думаю, чего это его так адвокатская должность Игорюхина зацепила. Сам этот мужик за хулиганку сел, его через месяц освободили. Он мне обещал, что наведёт справки. Как-то в разговоре мелькнуло у него, что связи есть хорошие, что и по другим странам пронюхать может. Долго нюхал, правда.
– Погодите, так вы только по слухам о мести нага знаете? – перебила его Ангел. – Вам напрямую никто не угрожал?
– Я ждать должен был, что ли? – Русин исподлобья взглянул на неё. – Я, как кореш мой русскоговорящий свалил, стал дебоширить понемногу, чтобы меня переводили с одного места на другое. А потом меня кореш тот нашёл, принёс снимок, а там всё так видно, будто пушку Игорь в руке держит. Я корешу говорю – мол, нет, у меня она была. А он мне – ты дурак, адвокат всегда себя выгородить сможет, а тебе тут полжизни гнить. Твой приятель, сказал он, уж про тебя и не думает, как сыр в масле катается. И говорит, что этой фоткой его тряхнуть можно, особенно если ещё про возможность мести рассказать. Но, говорит, ты тоже тут гни линию, что не ты стрелял. Ну я и стал так говорить. А потом со мной один дервиш сидел, я от него про обычаи их узнал, он мне о богах рассказывал, книжки давал читать. Ну я и...
– Просветлели? – иронически спросила я.
– Да нет, – Русин немного смутился, – не просветлел, но задумываться стал. Надежды на помощь уже не было. Мести я уже не так опасался, рассчитывал на кореша потому что. Ну и стал понемногу проникаться верованиями местными, ну... Кое на что по-другому стал смотреть. а там кореш опять возник и сказал, мол, Игорюха твой на тот свет отправился, так что теперь сам выкручивайся, мол, что мог, сделал, а теперь всё, умывает руки. Больше я этого сидельца не видел.
– Так вы всё же переложили обвинение на Игоря ещё до того, как узнали, что он погиб? – уточнила я.
– Ну да, – он пожал плечами, – но теперь-то какая разница?
– Большая разница, – сказала Ангел. – Подлец вы, Русин. И как мы, по-вашему, должны вас мирить с Егором? Егор, твой отец подлец, прости его. Так что ли?
– Русин, зачем вы пришли? – спросила я. – Вы обещали рассказать всю правду, но ничего нового мы не услышали. Помирить вас с сыном никто не сможет. Даже если бы мы были близкими друзьями с ним, он не станет в этом вопросе особенно прислушиваться к нам. Он не из тех людей, которые просто так всё забывают и в объятия бросаются. Если вы хотите, чтобы он принял вас, вам самому надо что-то сделать. И разговорами тут не обойдёшься. Уж извините.
Русин встал и поплёлся к двери.
– А как звали того кореша? – уточнила я, когда он уже готов был выйти.
– Он имя не назвал ни разу, – мрачно ответил он. – В камере его звали Яма, он говорил, его устраивает.
Русин помялся у двери, но мы больше не останавливали его, и он поковылял прочь. Я успела увидеть за дверью Тарру – похоже, Ранджит решил не выпускать своего пленника из-под контроля.
– Мерзкий тип, – вздохнула Ангел, – если он так уж хочет примириться с Егором, ему придётся очень постараться. Моррик, а чего тебя так заинтересовало имя того мужика?
– Ангел, помнишь, Егор рассказывал, что к нему приходил человек с этими злополучными снимками? – напомнила я.
– Помню.
– Он сказал, что его звали Осирис. А Игоря шантажировал тоже Осирис.
– Ну и что? Этого-то звали какой-то Ямой.
– Яма у индийцев то же самое, что Осирис у египтян – бог смерти.
– Ну и что?
– Ангел, а ты разве забыла, что и мы знали одного Осириса? Того как раз, что Игоря шантажировал...
– Ой! – Ангел испуганно всплеснула руками. – Ты думаешь...
– Ничего не хочу думать, Ангел, – прервала я, – хочу, чтобы ты отказалась от мысли избавиться от ребёнка. И это самое важное. Тем более на сроке в несколько месяцев. Это опасно.
– Ну не могу же я родить и бросить его! – сердито проговорила она. – Не тащить же его на "Летучий"!
– Может, это она, – усмехнулась я. – Впрочем, неважно... Ангел, ты сама ведь знаешь, что ничего не сделаешь с этим малышом, признайся честно. У тебя рука не поднимется. Этот малыш – средоточие всех, кого мы потеряли.
– Тогда это должен быть мальчик, – буркнула она, взяла свою коробочку и ушла в ванную.
Через несколько минут она вернулась в ещё более мрачном расположении духа, чем была.
– Ну как? – спросила я.
– Две полоски, – раздражённо констатировала она, падая на кровать. – Давай спать, поздно уже.
– Давай, – согласилась я, – завтра должны нага приехать.
Ангел уснула почти сразу – в последнее время она стала быстро уставать, и причина теперь была известна. Я поправила ей сползшее одеяло и улеглась в свою постель. Завтра наступит новый день. Без наших. Без Тёмки.
Я смотрела на Морру и не знала с чего начать своё признание, коробочка в её руках говорила сама за себя, тест он и есть тест, его ни с чем не перепутаешь, и ни на что другое он не похож, разве что на детский термометр. Может быть сказать ей, что я хотела купить термометр и случайно перепутала? Претвориться дурочкой? Запудрить мозги? Я думала уже пол минуты, и молчание затягивалось...
- Ты беременна? - опять повторила Морра.
- Сама не знаю, - наконец решилась я что-то сказать, - я не знаю, Моррик, вернее, я ни в чём не уверена. Мне просто показалось, и я решила проверить...
- Что значит показалось? Тебе показалось, что ты в положении?
- Ой, только не надо называть это положением, я терпеть не могу это слово. Какое ещё такое положение, расположение, просто вполне возможно, что я случайно, ну, как говорится, залетела.
- Куда залетела?
- Неправильный вопрос, надо спрашивать "от кого?"
- Это и так ясно, от Генерала.
- Умничка моя, ты сама всё поняла, именно от него, и ни от кого другого.
- Но, если это так, то, как я понимаю, срок уже несколько месяцев.
- Почти, - обречённо подтвердила я её догадку.
- Так ты беременна уже несколько месяцев, и ничего мне не сказала? Как ты могла?
- Моррик, солнце, я же сама не сразу поняла, ну мутит слегка, ну рвёт, я всё это списывала на жару и местные продукты, а тут подсчитала и...ужаснулась!
- Почему ужаснулась?
- А ты бы как отреагировала? Обрадовалась? Женщина в моём возрасте беременна не понятно от кого. Ни муж, ни жених, да и вообще покойник уже. Впрочем, если это точно беременность, а я всё ещё надеюсь, что нет, тест покажет, то я естественно приму меры...
- Какие меры, Ангел, что ты такое говоришь?
- Все возможные, подружка, все возможные. По моему срок ещё не так велик, чтобы нельзя было всё это "разрешить мирным путём", надо только поскорее попасть на Летучий.
- Ты хочешь избавиться от ребёнка?! - по Морриному голосу я поняла, что она не одобряет моё решение.
- Естественно. И это пока никакой ещё не ребёнок, так зародыш, червяк, икринка.
- Ангел, что ты болтаешь? Это самый настоящий ребёнок, жизнь, подарок, который ты получила на память от любимого мужчины!
- Кто бы ещё собирался дарить мне этот подарок, - я постаралась перебить её гневную тираду.
- Не важно, ты получила этот подарок, и теперь собираешься от него избавиться? То, о чём мечтают тысячи женщин на всём свете, и чего годами не могут дождаться, ты хочешь это выбросить просто так?
- Морр, Морруня, ну сама подумай, на какую жизнь я обреку этого ребёнка, если позволю ему родиться? Немолодая мать, отсутствующий отец, даже не узнавший перед смертью, что станет отцом, море, Корабль, ни близких, ни родных! Я одна просто не справлюсь!
- Ты не одна, у тебя есть я, вдвоём мы запросто справимся.
- Моррочка, родная, я тебя очень люблю, но ни за что не позволю тебе положить свою жизнь на алтарь моего случайно зачатого ребёнка, это не справедливо и не порядочно.
- Какие всё-таки глупости ты говоришь, Ангельчик, я буду просто счастлива если ты разрешишь мне принимать участие в жизни этого малыша. Это же всё, что у нас осталось от них, пусть только от одного из них, но не важно, этот малыш живое доказательство того, что они были с нами, что они нас любили, и что мы любили их...Если бы мне судьба преподнесла такой подарок от Тёмки, я бы ни на минуту не задумалась даже...
- Так то ты, а то я, я всегда думаю как и что. И эти мысли мне не дают покоя...Впрочем, давай ка сначала поставим все точки над и, я пойду в туалет и испытаю этот тес, а вдруг...
В дверь негромко постучали. Мы с Моррой переглянулись.
- Мы кого то ждем? - спросила я.
- Мы не ждём, - ответила подруга, - но они всё время приходят неожиданно, интересно, кто на этот раз?
Стук повторился, и я пошла открывать. На пороге стоял и маялся наш недавний знакомый Руслан Русин со странным выражением на лице.
- Проходите, - Морра была удивлена не меньше меня, - Чем обязаны?
- Помогите мне вернуть сына! Я понял, что он доверяет вам как родным, а меня и знать не хочет. Но я готов сделать всё, чтобы он меня простил, за всё простил, - Русин тяжело опустился на стул и закрыл лицо руками.
- И как мы можем вам помочь? - Морра как всегда первой откликалась на любую просьбу.
- Именно, как? - поддержала я её, пряча в карман халата коробочку, которую всё ещё держала в руках, и которую, кажется, наш визитёр не заметил.
- Я не знаю как, но только на вас вся надежда, меня он слушать не будет, а вот вас послушает.
- С чего вы это взяли? - Морра смотрела на Руслана с жалостью, - Мы ему никто, случайные знакомые, которых судьба свела вместе на короткое время, да и не такой парень, ваш сын, чтобы прислушиваться к мнению посторонних людей. Так что тут или вы сами, или никак...
- Да нет же, нет, пожалуйста, послушайте меня, я вам всё расскажу, я перед вами повинюсь, только правду и ничего кроме правды. Я хочу, чтобы вы сами мне поверили, а потом и Егора убедили. Пожалуйста, прошу вас.
- Да тише вы, тише, - я положила ему руку на плечо, - не нервничайте так. Мы вас конечно выслушаем, это и в наших интересах, наконец узнаем всю правду о Игоре.
-Воины, слушай мою команду!!! Быстро, быстро, все на выход!!! - Приказ генерала, преобразованный в звуковые волны, неведомым образом рапространялся на все 360 градусов, то есть во все стороны. Хотя раструб его рта был направлен в сторону лагеря, и на их пути даже не было стен пещеры, от которых колебания могли бы отразиться. Скорее всего, генералов обучают подчинять себе законы физики. Ибо донести боевую задачу до личного состава максимально быстро - есть главная задача командира. Понятно, что начальнику целой дивизии не по чину бегать за каждым солдатом, и лично передавать задание - для этого и существуют младшие чины, которым непосредственно подчиняются бойцы. Субординация. Но наша ситуация была такова, что в моих посреднических услугах не нуждалась. И даже стало бы губительным промедление в виде постановки задачи сперва мне, а затем моими устами экипажу. Гусев решил вопрос по-военному быстро и эффективно.
Слава Нептуну и подельнику его Посейдону, мои экипажники и друзья среагировали правильно, не задавая лишних вопросов. Мы побежали прямо сквозь побоище, взяв азимут на до сих пор тормозящего дракона. Стараясь не наступать на ошмётки и чешую, а также искорёженное в металлолом оружие, чтобы не поскользнуться, и не сломать и не поранить ног. Но это было трудно, ибо наш спаситель-танкист постарался на славу, размазав останки тонким слоем по всей территории. Однако, кое-кому из рептилоидов удалось отскочить и выжить. Завязанные в узлы арматурины и утилизированные стволы раздавались в стороны там и сям. Из грязи поднимались ящеры, сверкая взводимыми шокерами. Было их немного, но они были, и представляли реальную смертельную опасность. Мы как могли ускорились, но всё равно не успевали. Парочку Сэл лично вляпал обратно в месиво массивными задними ногами, и ещё одного спалил своим выхлопом. Но запас огня в его пасти был не бесконечен, а география их выползания слишком обширна. Один даже попытался схватить Кирилла, с хлюпаньем выскочив из зловонной лужи, когда мы почти пробежали мимо. Малец увернулся, а Андр, бежавший замыкающим, как раз для таких вот форс-мажоров, махнул ножичком, и решил проблему кардинально. Заодно обзавёлся шокером, правда разряженным. Но достаточно массивным и крепким, чтобы использовать его в качестве дубины.
Вообще, война в принципе, а такая контактная, при отсутствии всякой электроники и оружия массового поражения в частности, когда в наличии только руки, ноги, зубы, и всё, что попалось под руку, очень быстро возвращает человека-мужчину в первобытное состояние, сдувая с него шелуху цивилизации. Вытаскивает из самых темных закоулков души и сознания самые естественные инстинкты и рефлексы. На хрен приличия, долой совесть и справедливость, когда тебя любимого, лично и в данный конкретный момент банально лишают жизни в самом буквальном смысле. Когда поздно договариваться и взывать к здравому смыслу и человечности. И поэтому трещали покрытые слизью черепушки под громящими ударами приклада. Генерал навострился импульсами силового поля щита Рекуррита плющить зубастые морды. Но всё равно, нам наперерез, боковым курсом двигался пяток злодеев. А мы так и не выработали конкретного направления движения, и вообще внятного порядка действий. Всё вышло спонтанно и непредсказуемо. Впрочем, как обычно.
Мы не успевали. И, добежав до дракона, и сгрудившись возле него, заняли безнадёжную круговую оборону. Гусев даже попросил у экипажа прощения за какие-нибудь свои неверные поступки и слова, попутно оглушив первого добежавшего до нас рептилоида и отобрав у него шокер. Оружие воодушевило военного, привыкшего к милитаристским методам улаживания конфликтов, что было логично для него. Но неожиданно выяснилась невозможность применения шокеров против самих двуногих ящериц. Выстрел производился, но заряд не причинял мишени никакого вреда, будучи погашенным какой-то защитой. Следующий претендент, кажется, зловредно ухмылялся, подбегая к нам весь в сполохах электрических искр. Импульсы "дружественного огня" даже заряжали ему батарейки. Но они же до кучи вводили его в какой-то транс, потому что ящер не оценил обстановки трезво. И сдуру подставился под удары сразу двух дубин - Василия Никитовича и Пёсы.
А потом в основную группу нападающих, выросшую до размеров взвода, метнулась смазанная тень, и они резко потеряли к нам интерес...
- Ну так что? Не хочешь мне всё на чистоту рассказать? - Морра приставала ко мне с расспросами последние пол часа?
- Моррунь, милая, так нечего особо рассказывать, - я как могла уклонялась от ответов, хотя понимала, что эти вопросы неминуемо приведут к тому, что я ей всё расскажу.
- Так и нечего? А то, что ты который день подряд от унитаза не отрываешь головы, это, значит, совсем ничего не значит?
- Значит - не значит, какая разница, отравилась чем то, сама знаешь, в этих жарких странах продукты питания портятся буквально за сутки, там более здесь такая антисанитария, одна вода чего стоит, прямо грязь из крана течёт.
- Ты что, пила эту воду?!
- Да нет конечно, я же себе не враг, только бутилированную пила.
- Ну вот, пить - не пила, ели мы с тобой одно и тоже, и я себя при этом нормально чувствую, - не отступала подруга, - а ты просто сама на себя не похожа, зелёного цвета с синяками под глазами.
- Ты из меня совсем страшилку сделала, - попыталась я перевести разговор на другую тему.
- Ничего я из тебя не делала, что есть, то и есть. Поэтому рассказывай.
- Да что я тебе должна рассказывать?
- Желательно всё и с самого начала. Ты заболела?
- Не знаю...
- А кто знает? - Морра была настроена очень серьёзно, - К врачам обращалась?
- К каким врачам, Моррик? Мы же с тобой всё время тут "я с Тамарой ходим парой", везде вместе, ты бы уже знала, если бы я куда-нибудь обращалась.
- Значит самолечением занимаешься!
- Что?
- А то! Думаешь, я не поняла почему ты вчера по дороге в гостиницу в аптеку заходила?
- За жвачкой заходила, за лимонной, я же тебя угощала.
- Конечно, жвачку ты в руках держала, а карман твой оттопыривался явно от чего то другого! Таблеток, небось, каких нибудь накупила, наглоталась их, вот твой желудок и бунтует.
- Морр, Моррунь, ну с чего ты это взяла?
- Ангел, ты мне зубы не заговаривай! Что это были за таблетки? Обезболивающие? Что у тебя болит? Что происходит?
- Моррунчик, не было никаких таблеток, честно, показалось тебе.
- Если это не таблетки, тогда что?
- Да ничего не было...
- Опять врёшь, Ангел, и в глаза мне не смотришь...Что же с тобой такое случилось, что ты перестала мне доверять, и тебе стыдно мне в глаза смотреть?
- Подружка моя дорогая, - у меня невольно навернулись слёзы на глаза, - как же мне приятно, что ты так обо мне заботишься, но, поверь мне на слово, ничего страшного со мной не происходит, я ничем серьёзным не больна, и, надеюсь, что эти недоразумения с моим желудком скоро прекратятся...во всяком случае, я постараюсь этот вопрос решить...и как можно быстрее...
- Какой такой вопрос, Ангел? Что ты задумала?
- Я вот всё время думаю, Моррусик, что надо бы нам поскорее на Летучий вернуться.
- Почему поскорее?
- Соскучилась я по нему, надоело мне здесь, в этом Варанаси, хочу в море, к волнам, к солёным брызгам, к свежему ветру.
- Ты думаешь, нам там станет легче? Думаешь, пустой корабль принесёт нам облегчение? Там же на каждом шагу сплошные воспоминания!
- Не важно, Летучий - это дом родной, а дома и стены помогают.
Морра всталa со своей кровати и пересела ко мне поближе. Мы с ней обнялись и замолчали, каждая думала о своём, или обе об одном и том же, кто знает. Глаза подруги опять наполнились слезами, она разжала объятия и прилегла на моей кровати, руками обхватив подушку. Вдруг она резко села, подушка соскользнула на пол, и в руках у Морры оказалась спрятанная мною коробочка, рисунок на которой был знаком любой женщине. Морра смотрела на коробочку округлившимися глазами секунд пятнадцать, потом подняла глаза на меня и совершенно глупо спросила: "Ты беременна?"
Мы разделились – Капитан, Андр и Гусев решили выйти наружу, чтобы своими глазами увидеть то, о чём доложил шустрый Юнга. Мы остались в пещере, чтобы в случае преследования быть начеку. Алекс, конечно, сказал, что Стражи разберутся с рептилоидами, но ведь это необязательно должно означать, что вторженцы будут уничтожены. Возможно, их просто проводят до выхода, и нельзя исключать, что выход окажется именно здесь. Так что мы разместились максимально удобно – с одной стороны нам были видны спины Капитана, Андра и Гусева, а с другой – всё пространство пещеры, в которую проникал свет снаружи.
Тимур оживился, увидев солнце и зелень, но, выслушав указания Капитана, послушно уселся у стены. Джамиля увидела у самого выхода из пещеры куст с ярко-красными ягодами, позвала Кирилла, и они принялись горстями запихивать их в рот. Игорь хмуро смотрел на сына, кусал губы и молчал.
– Слышь, Тёмыч, – тихо сказал Макс, слегка подтолкнув меня локтем, – ты помнишь, какой сегодня день?
– Помню, конечно, – кивнул я, быстро взглянув Юнгу, – день рождения у мальчишки... Из-за этого Игорь мрачный как сыч сидит?
– Ну да, – вздохнул Макс, – вот, говорит, в том году по пещерам шарились, обо всём забыли, в этом году опять по катакомбам лазаем и опять забыли...
– Ну в этом, во-первых, не забыли, – усмехнулся я, – а во-вторых, уже не в катакомбах, выход всё же нашли.
– Забыли, Тёмыч, забыли. Игорь только сегодня спохватился. Не будешь же ты утверждать, что сам помнил? – убедившись в моём отрицательном ответе, он спросил: – Так что делать будем?
– У тебя есть мысли? – я повернулся к Игорю.
Он вздрогнул и удивлённо взглянул на меня. Всё это время он со мной не разговаривал – то ли продолжал сердиться из-за моего падения в огонь, то ли уже остыл, но не хотел делать шаг к примирению первым. Зная его, я склонился ко второму, поэтому решил заговорить с ним сам. Как будто ничего не было. Игорь благодарно улыбнулся и ответил:
– Нету мыслей, Тёмыч. Кто ж знал, что мы так застрянем тут. Ни вкусного ничего нет, ни даже безделушки хоть какой-то. На "Летучем" бы и проблем не было. А тут... Шашлык из тушёнки?
– Да ладно тебе, это нам, взрослым, животы набить, – возразил я. – Они с подружкой вон – уже нашли вкусняшек себе. Но придумать что-то не помешало бы...
– Вот была бы у кого-то из нас днюха, – опять вздохнул Макс, – нам что – по плечу ударил, пару слов сказал – и ладно. А он же пацан, ему ведь чего-то особенного хочется. Хоть мелочь какую-нибудь.
– Слушайте, – оживился Игорь, – а может, что в карманах завалялось? Действительно, чисто символический подарок...
Но у нас не нашлось ничего, что могло бы стать "символическим подарком". Зато мы так старательно обшаривали карманы, что не заметили, как к нам подошёл виновник нашей суматохи.
– А вы чего суетитесь? – спросил он, протягивая нам полную пригоршню ягод. – Угощайтесь. Папа, дядь Тём, дядь Макс, – он серьёзно обвёл нас глазами, – я же понимаю всё. Не надо ничего, я не хочу здесь. Вот вернёмся на "Летучий"...
Игорь порывисто сграбастал мальчишку в охапку, прижал к себе, незаметно поцеловал в макушку. Кирилл замер в его объятиях – всё-таки Игорь был скуп на ласку, а Юнге порой не хватало отцовской нежности.
Снаружи раздался грохот, и мы, забыв про наблюдение за тылом, повыскакивали из пещеры. Вокруг царил полный хаос – между огромным палатками метались люди и рептилоиды, щёлкало оружие, раздавались редкие выстрелы, кто-то, очертя голову, нёсся прочь. И апофеозом неожиданного представления стал рванувший с места танк, принявшийся давить всё, что попадалось на его пути. В сторонке сидел Сэл и изумлённо наблюдал за происходящим. А за нашими спинами прыгал и вопил восторженный Кирилл:
– Ааа! Вот это да!!! Это мой самый крутой день рождения!!!
(Поскольку вся предыдущая документация утрачена в связи с бороздением экипажем просторов вселенной отдельно от вверенного корабля, нумерация ведётся заново)
Приказ № 1 от 21.01.2019 г.
Где-то в недрах Индии.
Во исполнение наказов Командующего всея Флотилии и приданных ей судов Адмирала Френсиса Дрейка, сэра, эсквайра (далее список всех регалий) приказываю:
Так, давай определимся с нюансами. Исчисление Тысяч происходит подобно хронологии реала? Как к примеру девятнадцатый век - это тысяча восьмисотый год плюс девяносто девять?
То есть девятнадцатая - Драконья - тысяча, это текущая? Которую мы закончим через 150 постов?
Всех задавил? Одним лёгким танком? Со страху? Ну тогда только одно... и это придётся таки кому то сделать.....как бы ни было противно но надо: Проверить и добить.....
Нууу... 18-ю тысячу в качестве предложения... снарядом вдогонку можно обозвать Тысячей "Хранителей лабиринтов".... а 19-ю логичнее всего поименовать тысячей "Дракона". Дело за командой от Кэпа....
Военных на выходе из пещеры было действительно много. Примерно полк. Организованные. Аккуратно расставленные большие казарменные палатки. Тщательно размеченные и чисто выметенные дорожки между полевыми квартирами личного состава. Вы понимаете? В пустыне! Тщательно выметенные! Как это у них получилось, я слабо себе представляю. Возможно, поверх песка были выложены плиты, создающие видимость вылизанных для шагистики путепроводов. Штабной шатер охраняется сменным караулом. Поодаль импровизированный парк техники. Джипы без крыш, очень напоминающие модели военных лет. Пара тентованных грузовиков. И...танк! Лёгкий, с пушкой малого калибра, но танк! Болтающихся без дела рядовых не видно, все передвижения целенаправленные, и переносов круглого и качения квадратного не наблюдается. Полевой выход крупного соединения.
В нашу сторону они действительно настороженных взглядов не бросали. Ну кому интересны заросли на склоне холма, мимо которых каждый день ходишь несколько раз? Всего лишь объект ландшафта. А мы и старались не тревожить побеги и лианы, чтобы не дразнить чужой глаз. Лежали и смотрели. Кирилл заметил всё. И, занимая замаскированный наблюдательный пункт, я словно видел поле будущей операции не в первый раз. Однако, грамотная рекогносцировка не прибавила уверенности. Что мы могли сделать с этим подразделением? Как прорваться через кордон? Дождаться ночи, и под покровом тьмы проскользнуть за пределы лагеря? Но между палатками протянуты провода с висящими через каждый метр лампами. Которые обязательно будут зажжены с наступлением сумерек. По углам мощные прожектора, прошивающие перекрёстными лучами всю территорию насквозь. Каракатицу им в гузку, нашли где лагерь разбить!
-Ни одного местного, - вставил своё слово левосторонний генерал. - Морды загорелые но не смуглые, видимо, чужая база.
-Это как-то может нам помочь? - спросил я.
-Хрен его знает, - цыкнул Водолаз. - Были бы индусы, сыграли бы сценку или станцевали бали-дэнс.
Мы с генералом вытаращили глаза и оба повернулись в сторону неожиданной фразы.
-Это танец живота, и бёдер, деревня... - ухмыльнулся Пёса. А потом пояснил сугубо профессиональными терминами. - Полуголые тётки с точками во лбах вертят задницами, топают босыми ногами и машут руками. Что вы, кино не смотрели, что ли?
-Ну, если куча наших мужиков обнажат свои пузы и зады, то у них точно шок случится, может и прокатить... Протанцуем мимо охраны легко! - поддержал я иронию друга, отчего он заговорщически прищурился.
-Я не буду! - генерал с трудом сдержал эмоции, чтобы не вскочить и не заорать. Принял всё за чистую монету.
-Жаль, вы были бы гвоздём программы, - вздохнул Андр, стараясь не заржать.
-Отставить!!! - Василий Никитович скрипнул зубами. - Нужен другой план!
-Товарищ генерал, это только предположение было, - успокоил я военного. - Никто раздеваться не собирается. Вы лучше скажите, по опыту, есть ли в этой обороне слабые места?
-Старого генерала с голым пузом... - по инерции пробормотал Гусев, отмаргиваясь от срамного видения. - Совсем страх потеряли... Не знаю пока. Были бы мои бойцы здесь, прошли бы как нож сквозь масло, даже без единого выстрела.
-Ну, если бы у бабушки был...нефритовый стержень... - протянул Пёса, - то...
-То что?! - насторожился генерал на очередную подколку в свой адрес.
-То она бы любому дедушке напихала. - Вздохнул Водолаз. - Хреновый выход нам Алёшенька сынок подогнал.
Согласившись с очевидным, мы уже собрались возвращаться в пещеру. Как вдруг...
Наверное, эта местность была попросту истыкана тоннелями, как если бы подземные черви, размером с электричку, затеялись играть в салочки, и устроили хаотичные перегонки в толще почвы. И если Алекс показал нам только один выход, то рептилии скорее всего знали их десятки. Правда, они были ниже этажом, а там наверное землица помягче была, копать легче. К чему я всё это?
Далеко от нашего наблюдательного пункта, прямо перед штабным шатром плиты плаца вздыбились резко, а затем разлетелись в стороны от песчаного столба, что выметнулся вверх из недр пустыни. Часовых, собравшихся для смены караула, раскидало по территории. Весь личный состав, разинув рты, замер и уставился на невиданный доселе катаклизм. Да и мы, признаться, оторопели. А потом из пыльных клубов посыпались наги. Те самые, что тиранили нашего Сэла. Причём это далеко не напоминало организованное вторжение. Рептилии падали довольно хаотично, словно грузовик, в кузове которого они путешествовали стоя, плотно набитые меж бортов, наехал на фугас, и весёлые конфетти рассыпались в воздухе.
Следом за порхающими двуногими ящерицами из-под земли вырвался огненный смерч, сопровождаемый реактивным рёвом. Как будто стартующую ракету по ошибке перевернули соплом кверху. К рёву и огню была прикреплена зубастая пасть, переходящая в морду, шею, и всё это потом составило разъярённого чёрного дракона. И если на рептилий вояки среагировали, срывая с плеч оружие, и щёлкая затворами, то при явлении на сцену Сэла, этой прима-балерины - переростка, вдруг забывшие уставы и приказы, и ставшие быстренько гражданскими лицами, они с криками начали разбегаться прочь. Из палаток выскакивало подкрепление, которое ещё было не в курсе подробностей праздника, взводило оружие, бросало его на землю, и дезертировало с поля так и не начавшегося боя.
Наги быстро оправлялись от шока, всё-таки они уже видели злые летающие огнемёты. И уже щёлкали затворами своих шокеров, явно не собираясь швырять их в песок. Как минимум десяток зарядов через мгновение должны были впиться в тушу Чёрного. Но в рядах бойцов полевого лагеря оказался то ли на всю голову милитарист, то ли на неё же наглухо отмороженный персонаж. Догадаетесь, кто в армиях всех стран мира самый отмороженный? Правильно, танкист. Он наверное что-то кричал за рычагами своей боевой коробушки, какой-нибудь Банзай или типа того. Я никогда не подозревал, что танки могут так стартовать с места. Очевидно подкреплённая бешеной энергией своего наездника, бронированная тележка на гусеничном ходу прыгнула с места метров на двадцать, как запущенная катапультой. И, вопреки законам физики, почти не касаясь траками земли, за пару секунд набрала дозвуковую скорость, врубившись в толпу рептилий, как дельфин в косяк селёдки. Тут уже ящерам повезло меньше, всё-таки железная морда танка это вам не пинок когтистой лапой дракона. А наги не терминаторы. В общем, если считать половинки зелёных за отдельные боевые единицы, то их стало примерно вдвое больше. Правда, эффективность и боеспособность упала до минимума. А танкист давил и давил на газ, перепахивая лагерь вместе с постройками. В какой-то момент он рванул в сторону и умчался в пустыню.
Пыль медленно оседала на осклизлые останки. И над всем этим рыбным фаршем возвышался озадаченный Сэл, крылом чешущий в затылке...
Ангел не ворочалась больше, но я заметила, что она уже не спит, и подумала, что надо бы найти предлог и выпроводить ребят – ясно, что она не хочет вставать при них, иначе уже бы сидела с нами. Но Егор ещё не закончил беседу.
– Спасибо вам, – сказал он, – мне в самом деле стало немного спокойнее, может быть, вы правы и... и я когда-нибудь смогу назвать его отцом... Но я хотел поговорить о другом.
– О чём же? – удивилась я.
– О народе нага.
– Я думаю, что с ними разберутся Ранджит и Борский, вряд ли нам следует даже встречаться с ними.
– А я полагаю, что лучше нам всё же держаться вместе, – вступил в разговор Миха, – ведь они наверняка захотят видеть Русина. И, следуя вашей логике, нам бы следовало поддержать его своим присутствием.
Егор кивнул и продолжил:
– Но и это тоже не совсем то, что я хочу вам сказать. Помните, я просил вас отдать мне артефакт, драконий палец?
– Помню, – насторожилась я.
– Так вот, потом вы спросили, куда надо доставить его, помните?
– Да всё я помню, Егор! Говори уже толком! – потребовала я.
– Я тогда не ответил вам. Честно говоря, мне это казалось не так уж важным, но за артефакт мне предлагали хорошую плату, а вы уже знаете, что я стеснён в средствах... Я же думал, что поиски отца потребуют...
– Понятно, Егор, короче!
– Так вот... Получить артефакт хотел Тарра. Он говорил, что люди не могут использовать подобные предметы, но есть кто-то или что-то, тут он не распространялся особенно... Так вот эти кто-то или что-то знают и умеют применять артефакты биоуровня. Это не я термин придумал, это Тарра так его назвал. Но он считает, что эти знатоки непременно применят палец во зло. И тут он опять же ничего больше не говорил.
– Откуда он знал, что артефакт у нас? – спросила я.
– Он спросил, нашли ли мы что-то в башне, когда... я вас им передал. Ну я и сказал...
– Понятно. Дальше что?
– Дальше я сказал, что у вас артефакта нет, вы же именно это утверждали. Но ведь он у вас.
– И? – хмурилась я.
– И вы ещё до всей этой катастрофы, ещё на корабле ведь всё время говорили, мол, расы там всякие, драконы, змеи, рептилии, вражда там всякая... Я просто подумал, что наг – это ведь "змея" на санскрите. А вдруг эти нага, что придут, и есть те самые кто-то, о которых говорил Тарра? И вдруг они ищут этот артефакт. чтобы использовать его для каких-то ритуалов?
– Егор, но ведь они не знают, что мы нашли артефакт, верно? – возразила я. – И, если им никто не скажет, это так и останется для них тайной. Так о чём беспокоиться?
– Может быть, всё же сказать Тарре, что он у вас? – спросил Семёнов.
– Но тебе ведь уже не нужны деньги, чтобы искать отца, правда? – усмехнулась я. – Так что пусть всё, что касается артефакта, останется между нами. Хорошо?
– Я бы не хотел, чтобы с вами что-то случилось.
– Егор, если информация о пальце станет кому-то известна, то это будет означать, что растрепали её либо ты, либо он, – я кивнула на притихшего Миху. – Так что забудьте про артефакт, и ничего не случится.
Семёнов кивнул, забрал Миху и, наконец, ушёл из нашего номера. Ангел тут же вскочила и помчалась в ванную. А я в очередной раз ощупала кроссовки. Ходить с посторонними предметами в обуви жутко неудобно, но куда ещё их спрятать? В номере – смешно, если палец будут искать, разумеется, его обшарят в первую очередь. С другой стороны, я собиралась отдать артефакт Капитану или Артёму, которых больше нет, или Сэлу, который канул без следа в неизвестном направлении. Так есть ли мне смысл держать палец у себя? Может быть, в самом деле отдать его Тарре?
Стоп! Тарра знает про артефакт, что он у нас! Ведь он Хранитель, а это значит, что, если бы пальцу грозила какая-то опасность, он бы сказал об этом прямо или нашёл способ предупредить нас. К тому же санскритский "наг" в самом деле означает "змея", но ведь змеи сопровождали наших драконов, то есть, они не могут быть врагами. Но все эти мысли действовали не очень утешающе, и я ждала Ангела, чтобы обсудить с ней ситуацию с Русиным и Егором, предстоящую встречу с представителями нага, сохранность артефакта и её, Ангела, состояние, потому что спрятавшаяся на время разговора с Семёновым догадка снова возникла и требовала подтверждения.
Я тоже обратила внимание на упомянутую Риком строку в приказе сэра Фрэнсиса Дрейка. Если идея заинтересует всех членов экипажа, то вот информация по названиям предыдущих тысячников:
12 - Экватор 13 - Звёздная ("Поздравляю Экипаж Флотилии "Летняя" с началом новой "Звездной" тысячи!" пост 13001 от сэра Фрэнсиса Дрейка) 14 - Вкусная 15 - без названия, но прохождении рубежа присутствовала одна ЛЕТА((( 16 - Северная 17 - Моррина ("прошу прошедшую тысячу постов посвятить нашему дорогому Оракулу, называть её "Моррина тысяча", пост 16994 от Ангела) 18 - без названия
Прошу обратить внимание на 13-й и 17-й тысячники - по ним видно, что нет чёткого определения, что именно отмечается - окончание тысячи или её начало, так что, если будем именовать рубежи, с этим не мешало бы определиться, мне кажется.
Кэп! Мне кажется что за всеми перипетиями Кругосветки я упустил один важный момент. А Оракул его сейчас мне напомнила... Приказ Адмирала ... №1 от 17.01.2005 года... пункт 5-й... "именовать каждую тысячу"... Кэп? У меня вопрос....Наша девятнадцатая тысяча... какое она носит имя? Мне стыдно... я что-то про...хм... пустил?
Спасибо Друзья! Спасибо мои родные Кругосветчики. Я не стесняюсь произносить слово "МОИ"... Ибо я так же Ваш... Иногда мне кажется, что со стартовых слов Соляриса и легкими руками Лета и Ангела была создана новая информационная реальность, безбрежная и бездонная как все океаны Вселенной. И я чрезвычайно рад, что могу посещать эту реальность и.... творить её новые ипостаси вместе с вами..... А иногда мне это не кажется.... иногда я твёрдо знаю, что так оно и есть на самом деле..... В каждом из Вас, друзья дремлет то, что называют "Искрой Творца". Поэтому я безумно рад каждому вашему "посту", и жадно... а иначе и не скажешь... я перечитываю ваши эссе...такие разные по темпераменту изложения и по базовым жизненным установкам...переходящие от острого и внимательного взгляда на вещи Ангела к неунывающему юмору Кэпа и Водолаза, а затем взмывающие в Астральные просторы по команде удивлённого и немного смущённого взгляда Оракула и подобно течениям рек впадающих в океан сплетающиеся в причудливую вязь приключений экипажа барка "Летучий"... Я зануда, друзья мои, и я это знаю... простите меня за многословие...
Искренне Ваш. Командир фрегата "Огненный". Капитан второго ранга Рик Т.Т.
Хочу присоединить свой голос к уже прозвучавшим поздравлениям. С Днём рождения, Рики Тики Тави, фрегаттен-капитан! И, поднимая свой бокал в честь именинника, хочу отметить, что это человек исключительных достоинств. Исторические документы, летописи и судовые журналы "Кругосветки" служат лучшим подтверждением моим словам. Едва появившись на "Летучем", он завевал сердца женской половины экипажа, и прекрасные дамы не уставали восхвалять его рыцарские качества и галантное обращение.
А разве кому-то из участников "Кругосветки" удалось совершить столь головокружительную карьеру, как это сделал Рик? Меньше, чем за год он прошёл путь от брандмайора до капитана фрегата! И, может быть не случайно именно 17-го числа (хоть и не января) был оглашён приказ сэра Фрэнсиса Дрейка о новом назначении нашего общего друга:
"Флотилия "Летняя"
Приказ № 1 от 17 марта 2005 года
В связи с тем, что в Красное море, где в настоящий момент находится "Летучий" вошел фрегат "Огненный", с сегодняшнего дня сопровождающий барк в кругосветном путешествии,
п р и к а з ы в а ю:
1. Считать соединение кораблей: барк "Летучий" и фрегат "Огненный" флотилией и отныне именовать ее "Летней" 2. Капитаном барка "Летучий" утвердить капитана первого ранга Тихого О.С. 3. Капитаном фрегата "Огненный" назначить брандмайора Тави Р.Т. 4. Капитанам кораблей составить штатное расписание и укомплектовать Экипажи. 5. Начиная от первой тысячи после десятитысячника именовать каждую тысячу постов и выдерживать тематику их прохождения. 6. Двенадцатую тысячу считать "ЗОЛОТОЙ" 7. Организовать учения по прохождению значимой высоты на уровне 11111 поста. Поручить пройти эту отметку капитан-лейтенанту НеZнаю.
Командование Летней флотилией оставляю за собой.
Командующий Флотилией "Летняя" Фрэнсис Drake"
И с каким знанием дела вчерашний брандмайор принял на себя командование, уже на следующий день издав свой первый приказ в новой должности:
"Приказ по фрегату "Огненный" №1 от 18.03.2005 года По местам стоять.. С якоря сниматься.. Господа экипаж... в связи с тем , что наш Фрегат исполняет роль брандвахты (сторожевого корабля..) при флагмане "Летучий": 1.Всем членам экипажа (роботам в том числе) проявлять особую бдительность. 2.Привести турбины в готовность №1 3.Провести расконсервацию фотонных двигателей и трансмиттеров 4. Искусственную гравитацию не включать до особого распоряжения..
Командир Фрегата "Огненный" Корветтен-капитан Рики Тики Тави"
И под его умелым командованием фрегат начал свой путь в составе флотилии, управляемый механизированной командой роботов, готовый в любую минуту прийти на помощь барку и его экипажу.
Вот таким коротким экскурсом в историю я хочу поздравить нашего коллегу и соратника с Днём рождения и пожелать ему всего самого наилучшего в жизни, в творчестве и во всех начинаниях!
И закончить я хочу словами создательницы "Кругосветки" - ЛЕТЫ. Рик, дорогой наш Рик, это поздравление прозвучало в тот день, когда ты первый раз отмечал свой День рождения здесь, на борту "Летучего":
"С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
C Днем Рождения, Тавушка! Вот два крыла.. Что судьба в кругосветке с тобой нам дала.. И попутным ветрам благодарны вдвойне - Это счастье полета тебе, друг... и мне..
Это радости встреч после тягот разлук.. Это песня штормов, мой мангуст - брат и друг.. Поздравляю!!! И пусть вместе.. дружно... всегда На часы и на дни... на недели... года!!"
Мне снился Дракон. Или мне только казалось во сне, что это Дракон. Он был какого то совсем неопределённого цвета, какой то серо-буро-малиновый в крапинку Дракон. "Ты Дракон", - пыталась я спросить у него, но из моего рта не вылетало ни звука. А Дракон, который совершенно не был похож на привычного Дракона, всё кружил и кружил надо мной в моём сне, тревожно махал крыльями, и мне было совершенно ясно, что он пытается что-то мне сказать, о чём то предупредить или успокоить. Я пыталась смотреть ему в глаза, надеясь, что сумею всё понять по взгляду, но и глаза у него были какие то совершенно не драконьи, скорее они были похожи на глаза обиженного ребёнка, и по ним ничего не возможно было понять. "Ты Дракон или только притворяешься Драконом?"- и голосом, и взглядом пыталась я до него достучаться. Но голоса не было, а на взгляд он не отвечал. "Какой странный сон." - подумала я во сне о своём сне, - "Что бы он мог означать?" Ответ никак не приходил мне на ум, только сплошная тревога и непонимание. Чувство тревоги теперь стало постоянным и навязчивым, не только во сне, но и наяву. "Всё, - решила я, - пора просыпаться." Глаза я открывать не стала, потому что поняла, что в комнате, кроме Морры, находятся ещё несколько человек, и что они ведут неспокойную беседу между собой. Мне захотелось дослушать их разговор до конца, и совершенно не хотелось вскакивать прямо при них и нестись в туалет как угорелая, чтобы в очередной раз "попугать" унитаз. Мне и так уже казалось, что Моррка обо всём догадалась, и скрывать от неё больше не получится, всё таки она женщина, а женщина такие вещи распознаёт сразу. Чёрт побери, это и было сейчас основным поводом для моей тревоги, я судорожно высчитывала сроки, и понимала, что если в ближайшее время мне не удастся вернуться на Корабль и доплыть до какого-нибудь знакомого порта, то все сроки я могу и пропустить. Я твёрдо решила, что ...Впрочем, сейчас я совсем не хотела думать об этом, эти мысли вызывали приступы тошноты в самое неподходящее время. Если удастся удержать в себе проглоченный обед в ближайшие пол часа, то будет уже не так противно. "Что же всё таки может означать это драконоподобное существо в моём сне? - я постаралась заглушить приступ мыслями о сне...
Ангел с таким аппетитом набросилась на еду, что я только диву далась. Она ела так, словно голодала целую неделю. Я забеспокоилась – ночью её тошнило, у Борского на ней лица не было, а сейчас, порозовевшая и бодрая, она за обе щёки уписывала индийские яства. Однако я решила промолчать, чтобы она, с её теперешними перепадами настроения, не подумала чего плохого. Мы почти не разговаривали во время обеда, а потом Ангел сослалась на усталость, легла на кровать и почти сразу уснула.
На стене номера висела огромная карта Индии, я подошла к ней и нашла тот самый Нагаленд, откуда к нам ехали неведомые гости. На северо-западе он граничит с Ассамом, родиной скромной красавицы Катеньки, секретаршей нашего Борского. Получается, это она сообщила Китови о том, что Русин нашёлся. Она – нага... Да, в Ассаме живут представители народа нага, и ничего удивительного, что Катенька – одна из них. Но случайно ли она оказалась в конторе Борского или приставлена сюда, чтобы следить? Ведь Варлен не скрывал, что разыскивает Русина... Я действительно становлюсь параноиком, как говорит Ангел, мне везде мерещатся заговоры и подвохи. Артём смог бы успокоить меня, с ним я всегда чувствовала себя защищённой.
Я забралась с ногами в огромное мягкое кресло и стала смотреть в окошко на плывущие по небу прозрачные облачка. В дверь постучали. Я не стала отвечать, чтобы не разбудить Ангела, выглянула в коридор сама. За дверью переминался с ноги на ногу Миха.
– Что случилось? – встревожилась я. – А где Егор?
– Он сейчас придёт, он пошёл за сюрпризом для вас, – скороговоркой ответил он, – а мне сказал к вам идти и ждать тут. Ничего не случилось, – добавил он.
Я пропустила его в номер и снова забралась в кресло. Он сел на стул напротив меня и замолчал. Миха был смешным молодым парнишкой, лопоухим, с непослушными вихрами, на затылке волосы постоянно задирались забавным хохолком, который он поминутно пытался пригладить ладонью. Лицо покрывали бесчисленные конопушки, а нос наглядно иллюстрировал, что означает выражение "нос картошкой".
– Миха, а ты как в отряде Гусева оказался? – спросила я.
– А что? Вид у меня не военный? – добродушно улыбнулся он.
– Ну... есть немного, – смущённо кивнула я.
– Всё просто получилось, – охотно пояснил Миха. – Меня девушка из армии не дождалась. Я приехал, а она замуж за другого вышла, я на контракт и пошёл.
– Бывает, – вздохнула я, не зная, что сказать. – Бывает, что обещают одно, а потом поступают по-другому.
– Она не обещала, она же не знала, что я на ней жениться хочу.
– Как это?
– Ну я же ей не говорил, – простодушно улыбался парень, – она не знала, что я её люблю. Она красивая, а я... Ну вот посмотрите на меня, разве можно в меня влюбиться? Вот вы бы влюбились в такого? – он руками оттопырил и без того торчащие как локаторы уши.
– Миха, ты мне в сыновья годишься, – заметила я. – Я не могу судить непредвзято.
– А вы представьте, что вам столько же лет, сколько мне, или наоборот – мне сколько вам. Тогда смогли бы?
На моё счастье, в номер поскрёбся Егор и избавил меня от необходимости отвечать на вопрос Михи. Он покосился на мою спящую подругу, сел на стул рядом с Михой и вытащил из-за пазухи... банку солёных огурцов!
– Во, я тут лавочку неподалёку приметил, там всякое такое продаётся! – сообщил он. – Решил вам сюрприз устроить после индийских харчей.
– Ангел проснётся – откроем, ладно? – сказала я.
– Хорошо, – кивнул Егор. – Она какая-то странная стала в последнее время.
– Приболела, – коротко ответила я тоном, пресекающим дальнейшие расспросы.
Ангел странная. Её то тошнит, то она готова съесть слона. Она раздражается по любому поводу и едва сдерживается, чтобы не сорваться даже на мне. Она быстро устаёт. Она выглядит бледной и… Смутная догадка мелькнула в голове, но тут же исчезла, спугнутая голосом Егора.
– Ясно, – он кивнул, поняв моё нежелание обсуждать эту тему. – Я хотел поговорить.
– Об отце? – уточнила я.
– У меня нет отца, – отрезал Егор. – Этот человек мне чужой, и я не собираюсь...
– Егор, но ты же так хотел найти его, – возразила я.
По правде говоря, Русин произвёл на меня отталкивающее впечатление. Раздавленный страхом, способный на подлость и оговор, трусливый и жалкий, он вряд ли мог у кого-то вызвать симпатию. К тому же он оклеветал Игоря, а это в моих глазах было отягчающим обстоятельством. И всё же где-то в глубине душе мне было жаль его. Когда Ранджит уводил его, Русин выглядел, как побитая собака. Ник, ждавший его в приёмной, подошёл к нему с решительным видом, явно готовый встать на защиту своего "гуру". Русин, взяв его за плечи, проговорил:
– Ступай в Аджанту, Ник. Скажи настоятелю, что я возвращаю себе имя. Меня не ищи, если хочешь, останься в монастыре.
– Но учитель... – растерялся Ник, с которого тут же исчезла вся решительность и надменность.
– Прощай, Ник, – Русин, не оглядываясь, пошёл за Ранджитом и Таррой.
Ник поплёлся за ними.
Почему-то эта сцена заставила меня подумать, что в Русине всё же есть что-то хорошее. Просто его сломили обстоятельства. Понятно, что по-настоящему честных людей никакие обстоятельства не заставят поступать подло, но... Много ли их, таких правильных?
– Егор, а как же твоя мама? – спросила я. – Ты говорил, что она верит, что твой отец жив...
– Я скажу, что он умер, – ответил он.
– Так нельзя, Егор, – я покачала головой, – если она столько лет верила и ждала его, значит, она его любит.
– Он ей изменял! У него была любовница! – воскликнул он.
– Тише! – прошипела я. – Дай Ангелу отдохнуть! Твоя мама знала об этом, и всё равно ждала.
– Может, она и не знала, – пробурчал Егор.
– Да? – усомнилась я. – После того, как вы оказались без средств к существованию, да ещё и в долгах? Я на сто процентов уверена, что ей сообщили, куда делось состояние вашего отца, Егор. Так что ей было известно обо всём. И всё же она не посчитала нужным возненавидеть его. А это значит, что твой отец не всегда был таким, каким мы его увидели.
– А стал таким, – резко сказал Егор.
– Мы же не знаем, что ему пришлось пережить тут...
– Между прочим, он оклеветал вашего друга, – напомнил Егор, – или вы считаете, что Правдин это заслужил?
– Нет, не заслужил. Я хорошо знаю... Игоря... Он может быть злым, резким и циничным, но он... настоящий... Но даже он, чтобы помочь вашей матери, пошёл на неблаговидный поступок, пожертвовав судьбой собственного сына. так что же, теперь и Игоря надо обвинить, что он сдался под давлением обстоятельств?
Егор молчал, опустив голову. Миха делал вид, что не прислушивается к разговору.
– Русин был уверен, что Игорь забыл о своём обещании, – продолжила я, – ведь он не знал, что происходило на самом деле. К тому же, он столько лет провёл в тюрьме, а это не то место, где воспитываются лучшие черты характера. Ведь он был в заключении не месяц, не год... Егор, дай ему шанс.
– Я не могу, – тихо проговорил Егор, – не могу. Я так ждал этой встречи, я столько раз представлял себе своего отца...
– Мальчик, совсем мальчик, – вздохнула я, глядя на опущенную голову Егора, – ты создал себе идеальный образ, но идеальных людей не бывает... Ты должен дать ему шанс, Егор, понимаешь? Всегда нужно найти возможность дать шанс... И помочь. Просто попытайся.
– Вы в самом деле так думаете? – он испытующе заглянул мне в глаза. – В самом деле считаете, что в нём есть... что в нём осталось что-то от того человека, которого ждёт моя мама?
– Да, Егор, я в этом уверена, – кивнула я.
Не была я уверена, но сейчас мне казалось, что я поступаю правильно. Эта сцена с Ником не давала мне покоя, Русин был в тот момент совсем другим, и интонации его голоса звучали иначе. Словно на мгновение настоящая личность его, спрятанная глубоко под грузом перенесённых лишений и упрятанная под защитным панцирем, выглянула наружу. Ах, Тёма, как мне тебя не хватает... Ты бы точно знал, как нужно поступить...
– Я попробую... – сказал Егор.
Ангел беспокойно зашевелилась, и мы замолчали, стараясь не разбудить её.
Иногда бывает такое, что сознание возвращается в тело, как будто где-то перекинули контакты тумблера. Ты вроде и находился в этом месте всё время, но не принимал участия в происходящих событиях, хотя и помнишь о них. Но память вложена тебе извне, как если бы была записана на внешний носитель, который присоединили к подкорке напрямую, и теперь смотришь кино со своим участием. Но не от первого лица, а со стороны. В тебя транслируются мысли, ощущения, однако все они не прожиты тобой, не пропущены через нейросеть организма. Ты видишь крупно своё лицо на экране, и, зная его лучше, чем кто-либо, по мельчайшим мимическим реакциям определяешь, чем они вызваны. Примеряя в реальном режиме предложенные варианты переживаний, которые чуть ли не бегущей строкой субтитров мелькают по нижнему краю монитора сознания. Дубляж и перевод профессиональные, качественные, и влияют на нужные участки мозга, как и задумано режиссёром. Но ты понимаешь, что это лишь запись.
Был ли Алекс? Как мы оказались в другом помещении? Куда делась дыра в полу? Что с Сэлом? Вопросы замелькали по окончании трансляции, как после фильма в ускоренном режиме проматывают служебные титры, чтобы экономить дорогущее эфирное время. В воздухе витал дух радостного возбуждения. Ещё бы, ведь мы избежали смертельной опасности! Теперь от воинственных рептилий нас отделяла стена. Но озвученные проблемы до сих пор остались нерешёнными. Генерал Гусев был доволен, ведь его подразделение было почти без потерь выведено из окружения, как он и рассчитывал. Смирившись с потерей дракона, Василий Никитович осматривал каждого туриста, проверяя, готовы ли мы к дальнейшим действиям, к возможному дальнему переходу. Да и кто для него был Чёрный Сэл? Да, тот, ради кого затеяно было всё мероприятие. Хотя...
Истинных целей вояки мы до сих пор не знаем. Помогает он нам, или курирует? Держит на крючке драконов или управляет нагами? Управляет... Нагами... Ох, даже думать об этом не хочется. Ведь государевы люди, как правило, не ставят себе задачу под корень извести всё зло на подотчётной территории. Они его разумно регулируют, чтобы иметь нелегальный инструмент давления на кого-нибудь. И никогда не берут ничью сторону, умело поддерживая огонь конфликтов на холостом ходу. Так что, в любой момент может оказаться всё, что угодно, какой-нибудь неожиданный ход.
-Докладывай, Юнга, - разрешил я, холодея нутром, уж больно сверкали глаза у пацана.
-Выход есть, вон там! - Малец ткнул рукой за спину. - Только снаружи...
-Ну что, что? - поторопил я замявшегося докладчика.
-В общем, ведёт он в лагерь, а там много-много вооружённых людей.
-Босс, я гляну, шесть секунд, - Андр метнулся в темноту, а следом, выругавшись, поспешил Гусев. И правильно, рекогносцировка - дело специалистов.
-Эти люди, они сидят возле выхода и смотрят на него? - уточнил я у Юнги в максимально упрощённой форме.
-В смысле, выставлен ли на пути нашего следования стационарный сторожевой пост, с организованной караульной службой? - Блеснул рыжий армейской терминологией.
-Ну, что-то типа того, - я спрятал ухмылку.
-Никак нет! Выход замаскирован под естественный разлом скальной породы, и дополнительно укрыт плотными зарослями плюща. - Кирилл принял серьёзный вид, и продолжил доклад. - Судя по поведению контингента, никакой опасности от этого объекта они не ждут. Под наблюдением не находится.
Юнга продолжал описывать обстановку, а вернувшиеся из разведки Гусев и Пёса встали поодаль, и его не перебивали. Мало того, генерал одобрительно кивал головой по каждому пункту отчёта. Судя по их реакции, Кирилл не упустил ни одной мелочи. Как прилежный курсант военной академии, шпарил почти по учебнику. На паре моментов опытные разведчики даже переглянулись недоумённо, видимо ни один, ни второй, оба чего-то не заметили. А чему удивляться, у пацана глаз не замыленный, острый, для него это всё как игра, поэтому и подметил кое-какие детали. Правда, похоже, что на него не давил груз понимания смертельной опасности для него самого и друзей. И ещё он не делал выводов. Не прикидывал, как данной диспозицией воспользоваться, какие военные действия необходимо предпринять, исходя из конкретной ситуации.
-Молодец, солдат! - Гусев опередил меня в вынесении благодарности, и Кирилл это ухватил своим цепким взглядом.
-Я не солдат, я матрос, товарищ генерал! - произнёс он, вытянувшись в струнку. В его словах не было издёвки, но Василий Никитович подавился следующей фразой, и понимающе кивнул.
-Виноват, товарищ матрос, - сказал Гусев. - Капитан, какие кадры растут. Не прощёлкай.
-Не волнуйся, Василий Никитович, не прощёлкаю, - заверил я. - Итак, товарищи офицеры и матросы, какие у нас перспективы?...
Я устала. Я устала смотреть на все эти разборки, на трусливого папашку, на разочарованного сынка, на всезнайку адвоката и негодующего индуса...Даже подруга, рьяно выступающая за честь нашего погибшего товарища, вызывала у меня приступы раздражения. Мне хотелось со всем этим покончить побыстрее и оказаться в прохладном гостиничном номере, увалиться на кровать и проспать всё время до появления очередных героев этих разборок - мстящих нага. А то, что нам ещё предстоит стать участниками "очередной серии", сомнений не вызывало. Видимо, отдавшись своему чувству физической и моральной усталости, я на время отключилась от событий, происходящих в комнате, и вернулась в себя, когда Борский уже заканчивал свою речь.
- Короче, - заключил адвокат, - сейчас расходимся и встречаемся завтра здесь же, я всем сообщу, как только наши гости появятся, поэтому просьба не покидать своих гостиничных номеров до моего сообщения.
- Я ещё не успел заселиться в гостиницу, - прервал его Руси.
- А тебе и не надо, - спокойно заметил Ранджит, - ты отправляешься со мной, я тебя без присмотра всё равно не оставлю, слишком долго я тебя искал, чтобы дать тебе сбежать сейчас.
- Я и не думал сбегать, - запротестовал Руслан, но, встретившись глазами с индусом, не стал продолжать свою гневную тираду.
Егор и Миха вышли из кабинета молча, причём сын даже не оглянулся на отца. Могу себе представить что творилось в его душе. После стольких лет надежд и ожиданий, получить такое! Взрослый мальчик, всю жизнь считавший отца героем и борцом, увидел постаревшего, трясущегося от страха человека, не желающего признавать своих подлых ошибок.
- Мы в гостиницу, Ангел? - оторвала меня от грустных мыслей подруга.
- Если ты не против, - почти застонала я, - что-то у меня от всего этого сил никаких нет...да ещё и бессонная ночь...
- Да, да, я заметила, ты сама не своя, бледная, круги под глазами. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, просто усталость...
- Точно? - Морра не отставала, - А как твой желудок? Больше не бунтует?
- Всё ок, Моррулик, всё в порядке.
- Что то не похоже, ты просто сама не своя.
- Не беспокойся, подружка, все действительно нормально. Это просто жара, усталость и дурные сны.
- Не помню, чтобы на тебя усталость так раньше действовала, ты у жаркой плиты часами стояла, по Камбузу с тяжеленными кастрюлями носилась как угорелая, и всегда цветущий вид... Ты от меня что-то скрываешь? Ты заболела?!
- Моррик, солнце, ну перестань. Говорю же тебе, нет никакого повода для твоего беспокойства.
- А для твоего?
- Вот в этом я пока ещё не разобралась...Кстати, давай лучше поговорим о том, чему мы сейчас стали свидетелями.
За этим разговором мы быстро дошли до отеля, попрощались со всеми, и забурились в свой номер.
- Есть очень хочется, - прервала я говорившую Морру, - давай сюда закажем, хорошо? Сил нет ни в какие рестораны идти.
- Как скажешь, - Морра всегда со мной соглашается.
- Так что ты всё таки думаешь об этом папашке? - продолжала я, набирая номер по телефону, - Девушка, нам два обеда в номер, суп обязательно...да-да...салат, и зелёное кари, только не слишком острое, с курицей. Моррка, тебя устраивает такое меню?
- Десерт не забудь!
- Девушка, два десерта, нет, лучше европейские, шоколадный пудинг, отлично. Спасибо.
- Замечательно, - обрадовалась Морруля, - как я соскучилась по шоколаду!
- Ну всё, заказ принесут в течении 30 минут, а теперь о деле. Как он тебе?
- Ой, Ангел, он мне совсем не понравился.
- Было бы странно, если бы ты в него влюбилась. По моему он никому не понравился, даже родному сыну.
- Да, Егор был просто раздавлен. Я, конечно, не идеализировала его, как Семёнов, умом понимала, что он не слишком порядочный человек, раз смог такую подлость совершить, но думала, что с годами он осознал, искупил, очистился, а он совсем даже нет...как был трусом мелким, так им и остался.
- Не такой уж и мелкий, довольно крупный мужчина.
- С мелкой душой, - как всегда точно резюмировала подруга.
- Что есть, то есть...Как ты думаешь, решится он на откровенное признание перед лицом нага?
- Ранджит его заставит, если он сам заартачится.
- Точно, этот с него просто так не слезет, спуску ему не даст.
- Какое счастье, что он безоговорочно принял нашу сторону, поверил нам.
- Трудно было не поверить, когда Борский предоставил такие достоверные документы. Вор уж кто поработал на славу, так это наш толстячок.
- Точно, адвокат просто умница, честь ему и хвала. Что бы мы без него делали?
- И не говори, подарок судьбы...один из многочисленных подарков судьбы...нам на них везёт...Сколько прекрасных людей мы повстречали на своём пути.
- А сколько потеряли? - разговор поворачивал в опасное русло.
Но в этот самый момент в дверь постучали, и на этот раз к счастью это был наш заказанный обед. Есть хотелось просто ужасно. моего аппетита хватило бы на двоих.
– Это всё полный бред! – заявил Русин. – Что вы мелете?
– Я никогда не говорю подобных вещей, если у меня на руках нет подтверждений, – сказал Варлен. – Вам показать документы? Нет? В таком случае позвольте продолжить. Игорь на тот момент оказался в неприятной ситуации – некая личность пыталась шантажировать его компрометирующими фотографиями, сделанными в момент перестрелки. Думаю, вы знаете, о каких снимках и о какой личности идёт речь. Игорю предлагалось пойти на сделку – либо он становится адвокатом одного из преступных кланов, либо фото будут переданы Армии нага. Он выставил шантажиста, предварительно украсив его физиономию парой ссадин. Связь с подобными элементами для него была сейчас совершенно лишней, потому что он потерял любимую женщину, от которой у Игоря был внебрачный ребёнок. Игорь хотел оформить отцовство официально и забрать мальчика из детского дома. Но тут ваша жена в отчаянии позвонила ему и рассказала о своём бедственном положении – люди, требующие от неё денег, перешли к угрозам и дали несчастной женщине понять, что, если она не найдёт нужной суммы, то потеряет сына. Не мне вам рассказывать о том, что решить проблему вашей семьи законным путём было невозможно. Игорь однако же попытался хотя бы отсрочить срок выплаты и тогда узнал, что его шантажист – из той же организации, что терроризировала вашу семью. И тогда он пошёл на сделку. Игорь согласился работать с бандой с условием, что ваша семья будет освобождена от долга, а снимкам не будет дан ход. Условия были приняты, поскольку профессионализм Игоря не вызывал сомнений. Вот так ваша семья вырвалась из лап ваших коллег, Игорь запятнал свою репутацию, а его сынишка остался в детдоме. А теперь скажите мне, заслужил ли Игорь того, что вы с ним сделали?
– Это всё ложь, – упрямо заявил Русин.
– У меня есть документы, – Борский развёл пухлые ладошки, – подтверждающие каждое моё слово.
– Это правда, – медленно проговорил Егор, – я помню. Когда мне принесли те фотки, где якобы пушка у юриста, я рассказал матери. Но она сказала, что мы живы только благодаря ему, адвокату. Но так и не объяснила почему. Теперь понятно.
Русин резко повернулся к Егору.
– Что ты сказал?
– Ничего! – отрезал Семёнов. – Мысли вслух.
– Егор? Он назвал тебя Егором? – спросил Русин. – Ты... ты Жорик?
– Я Егор, Егор Семёнов, – ответ прозвучал хлёстко, как удар. – А Жорика два амбала поймали возле школы, приставили нож к горлу и сказали: "Передай мамаше – не принесёт бабки, будет хуже", – он рванул ворот, и мы увидели над его ключицей длинный тонкий шрам.
Русин вжался в стул, затравленно глядя на Егора. Тарра подошёл к Семёнову, ободряюще положил ладонь ему на плечо. Ангел, едва успевающая переводить русскую речь в английскую для Ранджита, сжимала мою руку, я в ответ сжимала её ладонь. Миха молчал, сидя в углу и явно чувствовал себя лишним. Борский крутил над брюшком большими пальцами сцепленных рук и внимательно наблюдал за ними. Ранджит подошёл к Русину.
– Ты прав, Руси, я не в праве отдать тебя на суд кшатриев за убийство, – сказал он, – но кодекс кшатриев требует восстановления справедливости. Китови должен знать правду. Друг этих людей невиновен, и это необходимо сообщить народу нага. Честное имя важно и после смерти. Ты достаточно наказан, и я гарантирую тебе, что месть Китови не коснётся ни тебя, ни твоих близких. При условии, что ты сам снимешь свою клевету с этого человека.
– Так нага и подчинятся тебе, – пробормотал раздавленный Русин, – ты недооцениваешь их жажду мести. Кшатрии им не указ.
– Руси, ты недавно упрекнул европейцев в их непонимании жизни дервиша, – грустно улыбнулся Ранджит. – А теперь ты сам, проживший в моей стране столько времени, показываешь своё невежество, недооценивая живущих здесь людей. Решение сенапренатара Ранджита, кшатрия отряда Марути и слуги Индры, будет принято в любом уголке Индии. Никто не напомнит тебе об искупленной вине... И ещё... оставив своё имя в монастыре, ты был вправе взять себе любое другое. Но в моей власти забрать его у тебя. Ты не достоин носить имя Никхилеша, оно слишком чисто для такого человека... Я иначе представлял себе нашу встречу, – горько добавил он, – в тюрьме я знал совсем другого человека.
– Хорошо, – Русин опустил голову, – я встречусь с Китови.
Ранджит кивнул и отошёл к окну. Борский взял телефонную трубку.
– От Варанаси до Димапура в Нагаленде даже самолётом почти сутки добираться, – сказал он, – может быть, сегодня отдохнём, а завтра в дорогу? – он посмотрел на Ранджита.
– Вам не нужно никуда ехать, – в кабинет неслышно вошла Катенька, – Китови и командующий Армии нага утром будут здесь.
– Чёрт подери, – прошептал Русин, обхватив голову руками, – она нага...
18855