Граф N
Свеча надежды, сладко – робкая свеча
Горит, теряется ,но… но не исчезает.
Но так бывает,кто – то тушит сгоряча
Фитиль, и искра тает, тает, тает…Ты знаешь, легче уходить в далекий путь,
Когда есть искра веры, что вернешься.
И легче будет поздним вечером уснуть,
Когда ты точно знаешь, что проснешься.Надежда – это жизнь. И Вера, и Любовь
Тебя покинут, вдаль уйдут, не оглянувшись.
И лишь Надежда, лишь она согреет кровь.
И ты опять взлетишь, в Любовь взметнувшись.Уходим. Потихонечку, средь тьмы,
Пересекаем океан судьбы безбрежный.
Быть может, сгинем средь людской чумы,
Но после нас останется Надежда...
В сонном небе звездочки с кем – то говорят.
У ручья березоньки выстроились в ряд
Ночь моя бессонная в пепел рассыпается.
Только чу! Соловушка где– то заливается.Ну так спой, соловушка, ну так спой, мой ласковый,
Про весну зеленую да про травы шелковы,
Про леса шумливые да про лето красное,
Про озера синие да про солнце ясное.
Про поля широкие, про долины чистые,
Про холмы высокие, про глаза лучистые,
Про ключи студеные, про траву-муравушку,
Про любовь-зазнобушку, про отца, про матушку.
Да про горы синие, про снега про белые,
Да про сны чудесные, про глаза несмелые,
Да про души чистые, про мечту – забавушку,
Про страну забытую – про Россию-матушку.Спой про косы русые, про моря глубокие,
В коих причащаю я душу одинокую.
Да про сердце нежное, про цветок тот аленький
Милой спой, соловушка. Спой скорей, мой маленький.Спой еще про девицу да про парня бравого,
Вышед за околицу, шли леском –дубравою
Вышед за околицу, вышли в лето красное.
На лужок некошеный встретить зорьку ясную. . .
Спой еще, соловушка. Спой еще, мой ласковый.
Неиспачканная душа распахнула свои ворота.
И смертельно боится нота, догорает звезда не спеша.
Допиваю свою печаль. Сны и явь, как всегда, безлунны.
Ручеек проходя шестиструнный, выливаю в душу хрусталь.
Повалившись лицом в цветы, затворяю плечом ворота.
И, как будто боясь чего-то, тихой грустью укрылась Ты.
Не теряйся. Не падай. Не меркни. Не стань одиноким.
Грезы юности вечно и тихо сквозь бурю неси.
Незабвенный мой друг из созвездия нежных и робких,
Не забудь. Счастлив будь. Извини. Догадайся. Спаси.
Руки замерзшие, душу озябшую, сердце избитое, мукой пробитое –
Все я приму и согрею.
Слезы соленые, болью поенные, очи молящие, слова просящие –
Мимо пройти не умею.
Очи, доверчиво счастье дарящие, свет и тепло, мне от вас приходящие
Я обмануть не посмею.
Просто согрею я руки замерзшие, просто согрею я руки озябшие.
Вылечу радостью сердце истертое, слезы соленые высушу плачущим.
Все я пойму, я согрею.
Не из корысти, не для благодарности, может, от глупости или бездарности–
Но иначе я жить не умею.
Скрип из сеней. Ржавая лжа – будет, все – пустяки.
Пляски теней, хриплая ржа – ветры, они легки. . .
Клото слепа, а Лахезис – глупа – будет Надежда впрок.
Стой! Хоть немного. . .А впрочем, ступай – да сохранит тебя Бог!
Я вернулся в свой снег, в беспокойный, шальной, беззаботный, немножечкодерзкий танец замерших слез, в детский лепет седых фонарей.
Я сорвался на бег, я стучался в свой дом, дом, где лишь вчера до пластмассовойжизни звонка дотянулся б едва ли. . .
Я стоял и вдыхал пряный запах усталых, недавно растаявших дней.
Я вернулся в свой век, век капризных трамвайных звонков и затертогонеба, век защитных очков, за которыми склизкая, скользкая сталь пустоты.Век душевных калек, век неверных зеркал, перебитых хрустальных окон, плесневелогохлеба, нестучащих сердец, лиц из льда, по-дурацки погибшей Мечты. Я стоялу двери, у ненужной, забытой двери позабытого дома. Я не мог отойти, ястоял как в кошмарном, бездонном, тягучем, тяжелом и липкомбреду. Что-то встало, застряло, встопорщилось в горле бессонным,безжалостным комом. Я искал и ищу - может, где-нибудь в ком –то заснеженном,как-то, не помню когда, но случайно Тебя я найду.
Я вернулся в свой снег, в беспокойный, шальной, беззаботный, немножечкодерзкий. . .
Бесконечен путь. Бесполезна ночь. Света злую суть вытерпеть невмочь.
Алых капель дня не забыть, не спеть. Свечкой мне гореть и пылать несметь.
За Тебя гореть. И за всех молчать. Не искать. Не петь. Диким псом рычать.
Словно смерть, молчать да как клен трещать. За весь мир грустить.
И весь мир прощать.И любить Тебя.
Возьми на счастье из моих ладоней немного ласкового радостного солнца
И звездной пряжи.
Отпусти меня, отпусти! Ты забыла, как плачет воздух.
Я же помню. Но не в чести слово там, где роняет воздух
Капли дней в чашку с кислым лунным молоком. Только все же отдых
Нужен и сердцу. Колючий ком не дает дохнуть счастьем в лоб.
Не продохнуть, ибо полон воздух запахом Счастья. И я влюблен, словно
Некий олух, которого, помнишь, звали Пигмалион. . .
Ну да суть не в этом, а в дожде за окном, и в том, что в коридоре,
В шкафу буфетном спит мой маленький гном, и в том, что на диване, Укрывшисьпледом, Ты улыбаешься, сидя со сном в обнимку,
А также в том, как умылось солнце перед рассветом, и даже в том,
Что на диване, укрывшись пледом, Ты улыбаешься, сидя со сном в обнимку.
Теперь же в моде, сказав: « Прости.», не сказать :» Пожалуйста.». Впрочем,честь
Давно не в чести. Прости, если вру. Пожалуйста. И, простив, отпусти.Хотя я не
В силах уйти, но все же
Отпусти меня, отпусти! Я вернусь, потому что сердце меня заставит,
Поскольку сердце, оно Твое, а без него не протянуть долго. Теперь прости.
Я вернусь. А сейчас – пусти.
Отпусти меня побродить по тропинкам лесным, по чащам, по морям, и,для важности Вящей, по облакам. Может, птицу цвета глаз Твоих мне там словитьудастся,
А впрочем, смысл и счастье отнюдь не в этом, а в том, что в коридоре,в шкафу Буфетном спит мой маленький гном и эльф впридачу, а также в томи в этом , и,
Кстати, в том ,и к тому же в этом, плюс к тому в том, что Твои глазасочатся льном,
Летом, Вечностью, Лаской, Светом, Небом, Нежностью; также в том , чтов глазах Твоих
Взгляду не встретить дно, в волосах Твоих вязнет солнечный луч; а такжев этих Ресницах, в тех самых, в которых прячется звонкий смех, ив том, что в коридоре,
В шкафу буфетном спит мой маленький гном, плюс эльф и фея впридачу,и в том,
Что я вместе с Чеширским Котом ем сыр пармезан, и в том, и в этом,и в том, что
На диване, укрывшись пледом, Ты улыбаешься – мне, не мне – неважно,но сидя
С чудеснейшим сном, Мечтою и радостным плюшевым львомВ обнимку.
Сегодня и завтра, вчера и сегодня,
На вечные веки,
И после, в безвременье, до никогда
В руки прячутся руки.
И сто лет назад, и сегодня, и завтра
Хотят человеки
Не ведать ни ветра, ни шквала, ни бурь,
Не вкушать от разлуки.
И сто лет назад, и сегодня,
И завтра, и после -
Уйдут корабли, убегают года,
размыкаются руки.
И руки другие смыкаются вновь
до иного столетья,
Когда уплывут корабли,
уплывут в никогда, уплывут в никуда,
где нет места разлуке.И так навсегда.
Соприкоснулись наши тропинки,
Так и бегут, касаясь друг друга
Слегка, с опаской, ласково,
Словно щеки щека - впервые -
Настолько нежно...Поистрепались в пути ботинки,
Да и глаза блестят по-иному -
Чуть-чуть устало, но также
Чисто, светло и нежно,
Как было прежде.
Тогда. Впервые.
Я как будто знавал тебя прежде,
Много лет перед этим летом.
Ты как будто была Надеждой,
Шовной ниткой этого света.Я как будто видал тебя прежде,
Ты жила чуть левей заката.
И была босоногим счастьем,
Поглотившим меня когда-то.Я как будто любил тебя прежде,
Сто веков перед этим летом.
Шелковистым шепотом капель
Мне рассказывал дождь об этом.Сто веков я нес молчание, как крест, вдаль.
Сто веков я это сдерживал слово.
Сто веков тому любил тебя прежде.
Сто веков спустя люблю тебя снова.
О, как неистово порою
Мы рвемся жить...
А между тем
Весну в конце концов
Сменяет пора осенняя,
Но, в общем, лишь затем,
Чтобы весне грядущей
Расчистить путь,
Как путь воде бегущей,
И этот путь не перекрыть.
Так что же?
Остается жить...
