22 февраля 2022 года, вторник 6 часов 17 минут по московскому времени точных координат места нет где-то в Бермудском треугольнике прослушал на одном из гаджетов сводку новостей радиостанции маяк сварил кофе курево есть еда есть в планах на сутки дежурные заботы и хлопоты капитан и члены экипажа меня не беспокоят а я не беспокою их первые выводы уже можно сделать судно под условно-либерийским флагом, экипаж набран по всем портам мира, текучка кадров такова, что капитан вынужден брать на борт даже подозрительных незнакомцев, вроде меня цель плавания - само плавание без цели, маршрута и порта приписки состав эскадры или каравана или группировки меняется, иногда есть сопровождение с воздуха часть бывших на борту продолжает поддерживать связь с экипажем находясь в разных точках планеты и даже в иных мирах продолжаю тихо радоваться, что не выбросили за борт или не высадили на необитаемый остров
21 февраля 2022 года, понедельник 7 часов 40 минут по московскому времени 26°37'45 северной широты; 70°53'01 западной долготы. Западная Атлантика, Саргассово море такие координаты места я получил от капитана надо бы проверить, но материализовать удалось только два школьных глобуса тут-то и выяснилось, что я ни разу не пользовался функцией гео в гаджетах планы на сутки те же - еда и медобслуживание отнимают все силы и время курево есть удалось раздобыть немного самого дешёвого кофе на корабле что-то происходит, судно движется правило - ожидайте, вас позовут - действует я остаюсь в каюте и не лезу туда, куда не просят тихо радуюсь, что не выкинули за борт цель, маршрут, порт приписки по-прежнему мне неизвестны количество судов экспедиции, были ли потери, есть ли в её составе воздушные суда, кто и в каких портах ждёт вестей о ходе плавания... формально я могу задавать эти вопросы, в приказе это оговорено но всему своё время
-Зашибись, - Андр выразительно посмотрел на меня. – У нас на борту маяк, и он притягивает мёртвые корабли.
-Не корабли, - Сашок нетерпеливо всплеснул руками. – То, что саркофаг сейчас на борту этого судна, лишь веха в череде его перемещений в вашем мире.
-В нашем? – Я зацепился за оговорку, после которой Мартинес закашлялся, переключая внимание, но запоздало. Андр тоже встал в стойку, как почуявший лёжку кабана охотничий пёс.
-В вашем с нами он имел в виду, - Гоша со всей силы вдарил брату по спине, и тот едва не перевалился через ограждение за борт. – Александр иногда путается в словах, после заточения в трюме. Пережить такое безнаказанно для психики, это, знаете ли…
-Знаем, сынок, конечно знаем. – Андр ободряюще улыбнулся. – А вот вы все называете наш призовой ящик саркофагом. Это что, мы мумию в лотерею выиграли?
-Это не лотерея, - Гоша не поддержал игривого тона Водолаза. – Вы заслужили награду, если помните. За доставку элемента Врат. Но что внутри конкретно, мы не знаем. Но точно не мумия.
-Ладно, допустим. – Я бросил взгляд на траулер, пытаясь увидеть на палубе таинственный подарочный ящик, но не преуспел. – А как он нас нашёл-то? Столько времени прошло.
-У вас находится его недостающий элемент, - Сашка еще сипел после затяжного кашля, и вытирал выступившие слезы. – Какая-то часть орнамента, может быть. Артефакт повреждён, всё-таки ему не одна сотня лет. Осколок мозаики, кусок фрески, что-то каменное скорее всего.
-И какого же оно должно быть размера, если смогло притянуть целое огромное судно? – Упоминание о камне всколыхнуло в глубине сознания какой-то обрывок мысли, пока ускользнувшей.
-Да, кстати! – Подхватил тему Пёся. – Ваш саркофаг скорее всего прикреплён к обшивке, или заперт в трюме, поэтому его не оторвало и не притащило притяжением одного, без этого обременения в виде траулера. А маяк, в свою очередь, будь он несерьёзных габаритов, тоже бы просто улетел к своему папаше ящику, и воткнулся в положенное ему место, из которого его за каким-то хреном выковыряли когда-то. Но раз с Летучего ничего не улетело, да ещё и упёрло из задницы галеона целый корабль, то этот таинственный маяк тоже должен быть чуть ли не частью корпуса барка. Но я в свое время излазил весь барк, в каждую дырку заглянул. И ничего инородного, что выбивалось бы из конструкции корабля, не видел.
-Так а может быть весь ваш корабль… - Гоша не договорил, поперхнувшись на полуслове.
-Э, тормози! – Я поднял ладонь в международном протестующем жесте. – Исходя из вашей логики, тогда сам ящик должен быть частью корабля. И это Летучий притянул к себе артефакт, а не наоборот. Но Летучий не имеет сколько-нибудь заметного изъяна, который можно было бы исправить внедрением подобного предмета, а уж тем более саркофага. Мы не катафалк.
-Вы просто не видели его… - Сашка смотрел на нас… с сожалением. И словно извиняясь. Как будто всучив нам насильно этот приз, он запустил процесс, который приведёт нас… к чему-то необратимому.
-Нам обязательно получать эту награду? – Андр, судя по выражению лица, уже примеривался, как бы половчее отправить траулер обратно на дно, вместе со злополучным артефактом, и с Мартинесами в придачу.
Братья переглянулись. Сашка опустил глаза, а Гоша произнёс потухшим голосом:
-Лево пять, малый вперёд! – Скомандовал я рулевому.
-Есть лево пять! – Андр вызвался сегодня порулить, сказал, что начал дуреть от однообразия. И тут же продублировал команду в машинное. – Макс, давай ходу потихоньку!
Корпус Летучего задрожал, нос повело влево, затем вправо.
-Пёся, хорош развлекаться, держи курс!
-Вик, держу, краба мне за пазуху! Только мы не движемся ни хрена.
-Не дай Нептун мель! – Я скривился. – Хотя здесь глубина миля, какая мель? Макс, прибавь!
-Машинное, средний вперёд! – Это Рулевой в раструб металлический гаркнул. Для «атмосферности» мы такую штуку установили, прямое сообщение с машинным отделением посредством медных трубок. Конечно, пока голос через все повороты до низа доходил, там такие стоячие волны прибавлялись, чай, не зал Чайковского. Но основные команды разобрать было можно, специально тренировались. Смеху было…
Тем временем вибрация усилилась, как и рыскание по курсу, нос задрался, обозначив явный дифферент на корму.
-Да что за… - я едва сдержался от грубого ругательства.
-Чиф, нас как будто за попку кто-то ухватил и не пускает, - кисло протянул Андр.
-Юнга мостику! – это я уже в переговорник.
-Здесь Юнга! – отрапортавал Кира.
-Сбегай на корму, глянь, что там в кильватере, может водоросли намотались?
-Слушаюсь, тыщ Капитан!
-Машинное, полный вперёд! – Гаркнул Водолаз, нарушая субординацию. На мостике всё же я командую. Однако ситуация не позволяла спорить сейчас.
Движки взвыли, горизонт в окне пошел вниз, а карандаши покатились по столу. Нас тоже ощутимо повело назад, когда палуба начала менять угол относительно уровня моря.
-Угробим движок, поставлю на вёсла. – Я схватился за штормовой поручень.
Потом мы почувствовали, что внизу словно что-то дёрнулось, корпус корабля встал ровнее, и вроде как наметилось движение.
-Тыщ Капитан, разрешите доложить! – Рыжий Юнга ворвался вихрем, по другому не умел, видимо. – Там такое, такое!
-Что такое? – спросил я. – Говори конкретнее.
-Мы там винтами, как миксером, пол океана взбили. Рыба в фарш, кораллы в муку!
-Да что за хрень?! Встань на штурвал, держать курс!
-Есть встать за штурвал! – Он не мог поверить своему счастью. Управлять кораблем самостоятельно, мечта любого романтичного мальчишки.
-Андр, пошли посмотрим. Макс, оставь малый, будем выбираться, чтоб не застрять, раз стронулись.
За кормой и впрямь кишело какое-то месиво, муть, ошмётки плоти, взвесь, бурление. Мы оставляли все это за спиной, потихоньку вода становилась чище. Барк по-прежнему шёл с натугой, словно его действительно что-то удерживало. Однако никаких тросов, канатов или крепких водорослей видно не было. Хотя по физическим параметрам обратная тяга была именно от кормы вниз, то есть не за киль уцепилась неведомая сила. Тогда бы нос зарывался.
-Вик, едрить мои босоножки, ты только глянь… - Водолаз почти свесился с леера, указывя куда-то в толщу воды.
Я вгляделся в рассеивающуюся муть и охренел. Прямо на нас из глубины огромной тушей всплывало какое-то судно. Определить класс и принадлежность пока было нельзя, но то, что это был корабль, сомнений быть не могло. И он тянулся за нами, как привязанный. Поднимался к поверхности, но не как поплавок. Его нос чётко держал курс на наш руль. Однако никаких буксирных принадлежностей я так и не увидел.
Наконец наш неожиданный прицеп вынырнул, преодолев сопротивление воды. Ходу сразу прибавилось, как будто в паруса пришёл порыв ветра.
-Ах ты суповой набор! – крякнул Пёся. – Чиф, это же тот самый траулер, с которого мы еле спаслись! И братья, и борода. Какого хрена?!
Теперь я тоже узнал это судно. Только выглядел траулер именно как поднятый с глубины. Весь в потёках ила, облепленный придонной травой. И… мёртвый, как населяющая его некогда команда. А ещё с него облезали чёрные хлопья. Он как будто менял свою антрацитовую шкуру на новую. А старая отваливалась целыми лоскутами.
-Его же чёрный монах пожрал? – Андр отшатнулся от поручней. - Как он здесь оказался?
-По ходу мы его прямо из глотки дьявола выдернули. Только как? Чем?
-На его борту сильный артефакт, - вмешался Гоша, который вместе с братом незаметно подошёл сзади. – Тот самый саркофаг с вашим призом. И навёлся он на какой-то предмет, что находится на вашем корабле. Эта связь сильнее всех канатов и тросов держит…
С эмоциями пришлось разбираться на ходу. Но в итоге - на воспоминаниях своих первых побед в спорте, и главное - на тех которые приносили мне в молодости долгие и напряжённые тренировки, на чувствах удовлетворения от хорошо сделанного дела, устойчивых и (главное) продолжительных и ровных - мне удалось двинуться дальше. Зигзаги получались сами собой. Их диктовал рельеф - нагромождения глыб, размеры которых росли по мере продвижения вперёд. Глыбы становились всё огромнее, промежутки между ними всё уже. Вверх-вниз, вправо, ещё правее, затем вниз-влево и сразу вправо-вверх... Зигзаги получались неровные, сопряжения полукружий и коротких прямых отрезков, длинных коридоров, выстраивались в странную траекторию. Тем не менее траектория нанизывалась на воображаемую ось маршрута установленного на гирополукомпас и оставлась неизменной. Фрегат шёл на ручном управлении. Я потел за штурвалом, смахивая со лба пот, а лоцман - молчала, разглядывая каменные стены и расселины в них. Ориентироваться на смену вектора желаний по ходу движения было затруднительно, психоанализ увлечённого делом человека - дело вообще неблагодарное, поэтому я поручил следить за перепадами своего настроения примитивный прибор - этакий аналог детектора лжи (наспех сконструированный прямо здесь - можно сказать на коленке, после двух остановок в пути по причине "мне что-то показалось"). Я решил что лучше - скачки давления, содержания сахара в крови, потливость, пульс, нервные импульсы - пусть анализирует прибор и подаёт сигнал - если мои эмоции выйдут за обозначенные границы, другими словами если я испытаю подсознательный дискомфорт. И хотя, как поясняла мне Лоцман, время здесь не имело смысла, а вернее несло в себе другой, нежели в моей реальности, смысл - тем не менее после трёх часов движения детектор пискнул неуверенно а затем тихонько засвистел указывая на растущий дискомфорт. Однако поиски прохода ничего не дали и я понял что это просто - усталость. Требовалось передохнуть. Остановив фрегат - я откинулся в ложементе и посмотрел на Лоцмана. Затем произнёс глядя ей в глаза: "Устал. Надо чтобы нервы отдохнули, а мозги подпитались свежей информацией. Ты не против проконсультировать меня по нескольким, непонятным мне вопросам?"
Меня заставило отвернуться от гида то самое чувство стыда, которое заставляло меня закрывать лицо руками в детстве когда я плакал не в силах сдержать боли или нечаянной обиды. Когда добрый и строгий голос говорил мне : "Ты же мужчина! Разве можно так реветь по пустякам. Терпи." И я закрывал лицо только чтобы никто не видел моих слёз. Ну как же! Я не имею права быть слабым. Прошли годы, те что вырастили меня и воспитали, ушли в иные пространства и измерения, по одному.... и.... навсегда. Боль... свежая и старая смешались в моей душе в коктейль тоски по непоправимым утратам. И главным болеутоляющим лекарством до сегодняшнего дня я считал свой эскапизм, умение отвлечься от холодящего сердце сквозняка тянущего в те самые двери, в которые так или иначе со временем войдёт каждый из нас. И вот куда меня это привело. В первый круг тоски, первый этаж ада... Потребовалось около минуты, в течение которой я пялился на остывающую чёрно-малиновую полосу - след Огненного на шкуре пустыни отчаяния. Пялился... или делал вид что пялюсь, глотая медленно скатывающиеся по щекам горькие капли... Потребовалась наверное целая вечность, чтобы собраться с мыслями и отсечь чувства... Затем, уже с высохшими глазами я повернулся к лоцману, терпеливо ожидающему моего ответа. - Нет. Не мог. Само получилось. Извиняться не буду. Ты ведь тоже не предупредила меня меня что это будет ... так... - Больно? - Приятно... бл... м...! - я не сдержался и смачно... как будто плюнул в забортный песок - выругался. Лоцман помолчала немного, а затем будничным голосом произнесла: "Радость и свет человеческого духа - здесь понятия материальные. Как и эмоции." - Я уже понял это. Теперь - куда двигаемся? Вниз? - Нет. Помни про зеркальное отображение смыслов. Ты считаешь, что понял где тут верх и низ? И если "вниз" по логике этого мира - для тебя это "назад - домой", то это значит, чтобы найти тоннель уходящий в твою реальность - тебе надо двигаться "вперёд" зигзагами, чтобы уловить изменения вектора направленности желания. Уяснил? - Уяснил. Алиса в Зазеркалье м... её... - я снова выплеснул эмоции в одноэтажной но очень крепкой словесной конструкции...
Навигатор-то заработал, только особой радости мне знание не принесло.
26°37'45 северной широты; 70°53'01 западной долготы. Западная Атлантика, Саргассово море. За кормой Флорида, с ее благословенным Майами-Бич. По правую руку – Пуэрто Рико. Ну а прямо по курсу… Да, та самая россыпь островов, отмелей, провалов, донных разломов. Бермуды, каракатицу им в переносицу. Попали…
-Ну что, Капитан, где мы, скажете, наконец? – Эрл с недовольным выражением лица без стука проник на мостик. Сарказм в его голосе зашкаливал. – Или эта информация секретна для шпионов? А так же для инакомыслящих, иноагентов и диссидентов?
-Вас плохо покормили? – Язвительность летописца жгучей горчицей легла на и без того невкусный сендвич, которым реальность решила нас попотчевать.
-Плохо? Меня не кормят НИКАК.
-Не понял. Был же приказ, предоставить полное обеспечение. Или вам его не донесли?
-А кто должен был это сделать? Меня все чураются, вплоть до игнорирования коридора, в который выходит дверь моей каюты. Я заметил, ходят кружным путём.
-Ну, для вливания в любой коллектив нужно хотя бы общаться с людьми. А не сидеть в заточении, жонглируя гаджетами. Пошли бы в кают-компанию в обед. Наши экипажники не злые и не противные, как могут показаться новому человеку. Да это везде так.
-Я подумаю.
-Вот вот. Кстати, занесите в свой журнал, мы в центре Бермудского треугольника.
-Неплохо. Как собираетесь выбираться из этого положения?
-Как? Поставить парус, или запустить машину.
-Или порвать материю реальности, провалиться в иное измерение. В пасть какому-нибудь чудищу. Не боитесь налететь на мель?
-Послушайте, вообще-то подобные разговоры на борту не приветствуются. Посейдон с Нептуном и так довольно капризны и эксцентричны, не стоит их провоцировать на дурацкие шутки.
-Я подумаю.
-Хорошо. Как только определимся с курсом, я уведомлю команду. И вас в том числе! А пока сходите на камбуз и как следует поужинайте.
-Осмелюсь ли я рассчитывать на порцию коньяку?
-Я предупрежу ИО Кока, пусть обеспечит. Только если рядом окажется Андр, и захочет составить компанию…
-Понял, откажусь. Я никогда не доверял спецслужбам.
-Я не о том. Не надеритесь с ним до изумления, чтобы потом не было мучительно больно.
-Капитан. Официально заявляю, я никакой не шпион.
-Да я и не сомневаюсь собственно. Как и члены команды. А вот доверие их надо завоёвывать. Приказать им любить или дружить я не вправе. Подумайте лучше над этим...
18 февраля 2022 года, пятница 7 часов 16 минут по московскому времени координат места нет план на дёнь - текущие задачи материализованные из прошлой жизни гаджеты и девайсы работают в соответствии с годом выпуска и требуют плановой замены довольствие и медобслуживание так же отнимает почти все силы и время шпиономания экипажа волнует мало, ибо не до этого курево есть жизнь прекрасна и удивительна впереди новые кораблекрушения :) константа единственная - хамы были, есть и будут...везде и всюду...Хам - персонаж библейский :)
17 февраля, 2022 года, четверг 6 часов 11 минут по московскому времени координат места нет план на день согласно штатному расписанию самочувствие исходя из возраста и образа жизни настроение соответствует окладу жалования книга жалоб и предложений находится в доступном для покупателя месте психология осаждённой крепости подразумевает шпиономанию пока что я для экипажа - подозрительная личность, возможно что и шпион так что карантин продолжается впору впасть в отчаяние, сбитый лётчик это статус незавидный курево есть, даже немного пива осталось материализованные гаджеты работают прекрасно плохо, что я ни на кого не работаю разве что на себя...
Я заглядывала в «почтовый ящик» по триста раз на дню, но он пустовал. И, помня, с какой симпатией Ангел рассказывала про этого неведомого Артесано, я стала задумываться – а не стала ли она забывать нас, «Летучий», наши приключения и свой камбуз, который когда-то так любила. Я старалась отгонять эти мысли, ругала себя за них последними словами, но они упрямо вылезали снова и снова. Но сегодня мои душевные муки были вознаграждены – чуть приоткрыв крышку (кстати сказать, за этот день уже в десятый, наверное, раз), я увидела белеющий уголок заветной записки. Я обрадованно выхватила его из недр «почтового ящика», забралась с ногами на диван и углубилась в чтение, благо на этот раз Ангел не поскупилась на слова.
Перечитать послание пришлось несколько раз. Странный какой-то затомисс, в который попала Ангел. По словам призраков, затомисс – это что-то вроде города богов, райское место, куда попадают только лучшие мира сего. Лучшие, умнейшие, добрейшие и т. д., и т. п. Нет, Ангел вовсе не писала о том, что к ней относятся плохо или угрожают, что она чувствует опасность или что-то ещё. И всё же тревогу на меня это послание навеяло ещё более худшую, чем была до этого.
Итак. Они знают, что у неё есть средство связи, но не знают, с кем она на связи. Странно, почему они не могут просто спросить у неё об этом. Почему устраивают подобную слежку? Ну ладно, если бы они попытались выяснить у неё предысторию попадания в затомисс, а она бы скрывала, тогда ещё можно понять, но ведь с ней никто, кроме Арти, и не общался. Дальше. Они считают, что случайные живые люди попадают туда из момента времени, когда жизнь их под угрозой, и потому не хотят возвращать именно в тот временной момент. Хорошо, это могло бы сойти за благородство, но опять же – почему не поговорить с ней и не узнать, что случилось? И, самое главное, понимая условия, приведшие человека в затомисс, они вместо поддержки отгораживаются от него – ведь Ангел писала о том, что они высокомерны и с презрением относятся к таким как она. Даже этот соглядатай Арти, похоже, относится к ней так же, как остальные, и его прогулки и рассказы – только работа, задание по вынюхиванию того, что Ангел и скрывать не собиралась, но её никто не спрашивает. Действительно, не царское это дело – с человеком разговаривать…
Поговорив с ней, они как минимум могли бы узнать о нас, а не выяснять окольными путями, кому и куда шлёт она весточки. И какое право они имеют решать, достаточно ли сильно мы скучаем по Ангелу??? То есть, если мы не бьёмся головой о стены и не рыдаем беспрерывно – это может быть воспринято как недостаточное желание снова видеть её на борту барка? И что тогда? Они оставят её там… навсегда? На этих мыслях у меня выступили слёзы, я зло провела ладонью по глазам и снова перечитала записку.
Похоже, есть там кто-то, кто желает Ангелу добра, вероятно, пытается показать ей истинное лицо местных жителей – благодаря ему она получила подслушивающее устройство, да ещё и с функцией переводчика. Кто это мог быть? Возможность, что ей удалось получить его просто так, исключена. Она ведь писала, что пыталась материализовать книги, из которых могла бы узнать что-то о затомиссах, но это не удалось. А тут на тебе – целая прослушка! Нет, такие штучки сами собой не появляются….
Но вот что повергло меня в настоящее отчаяние – это слова Ангела: «…ему, в отличие от меня, было интересно поговорить о море, о кораблях, про бури и волны, как раз о том, о чём мне было вспоминать очень грустно, но не слишком интересно». Не слишком интересно… Что это может означать? Одно из двух – либо она очень скучает по нам и гонит воспоминания, чтобы не впадать в тоску, пока не появится надежда найти способ вернуться, либо… либо она начала привыкать к затомиссу и хочет забыть всё… Я судорожно вздохнула. Последнее было вполне возможно, после всего, что произошло. Возможно, и с «Летучего» она тогда уезжала вовсе не на пару дней, как сказала Андру. Возможно, она уже тогда хотела оставить нас… или отдохнуть от нас. Пусть уж лучше последнее, потому что мне её не хватает, как воздуха. Особенно теперь, когда со мной творится что-то странное.
И, наконец, последнее. К нам подослан разведчик или разведчики, которые будут оценивать степень нашей привязанности к Ангелу. Надсмотрщики и соглядатаи, шпионы и лазутчики. Вот бы их найти и разоблачить… Заставить их вернуть нам Ангела. Только выяснить прежде, хочет ли она сама ещё вернуться…
Я написала Ангелу короткую записку о том, что я совсем уже соскучилась, что остальные тоже мечтают о её возвращении, написала о нашем странном госте и о встрече с линкором Лютоволка, благодаря которому мы вырвались из мрачных подземелий и оказались в открытом море под лучами чудесного солнца. Только пока Капитан не определял, где именно мы теперь находимся, и какое солнце нас греет. И в конце опять написала, что скучаю. И предательская слеза всё же упала на страницу, слегка размыв последнее из пяти «скучаю». Я скривила губы: «Как в мыльно опере какой-то»… Но переписывать не стала, вложила листок в шкатулку и хлопнула по ней, попросив отправить послание незамедлительно.
Себя же я отправила на камбуз, чтобы получить там горячего шоколада и печенья – для размышлений о шпионах необходимо сладкое, это стимулирует работу мозга. Ангел это знала. И Макс знает. Поэтому затребованное было мне предоставлено очень быстро, и для пущей сладости я взяла ещё и варенье. Мне пока не хотелось делиться с кем-либо полученной от Ангела информацией, потому что я банально боялась не сдержаться в комментариях, а тут следовало говорить по существу. Поэтому я молча поглощала свой сладкий допинг и односложно отвечала на редкие вопросы Макса, занятого приготовлением обеда. Когда я намазывала вареньем очередную печенину, пришёл Игорь, сделал себе кофе и отнял у меня готовую печеньку.
– Наглый ты, – вздохнула я, принимаясь за другую.
– Ага, – деловито кивнул адвокат, наблюдая за моим занятием.
– Не надейся, – я оперативно закончила и сунула печенье в рот.
– Наглая ты, – грустно сказал Игорь, вооружился ложкой, подвинул себе банку с вареньем и спросил: – Макс, а ты с приказом по гостю ознакомился? Выполняешь или опять выгнал?
– Ознакомился, – хмыкнул Макс. – Но не выполняю. Выгонять – не выгонял, он сам не ходит. А я ИО кока, а не стюард, стюардов, как вам известно, уважаемый корабельный адвокат, у нас в судовой роли не числится. Придёт – накормлю, как в приказе указано, по полному пансиону, не обижу. А бегать с ложкой за ним, как за малым дитём, не собираюсь!
Эрл… Я задумалась. Он появился нежданно-негаданно, своё появление не объяснил, ничего о себе не рассказал, да и вообще ничего не рассказал, ни с кем не общается. Только наблюдает и бормочет свои отчёты. Не про него ли писала Ангел? Если он один из тех самых разведчиков, то могу себе представить, что он там в своих отчётах передаст! Но нет, не может быть, чтобы он был посланником из затомисса. Все наши видели, что он бежал с галеона, и все мы знаем, что собой представляет этот галеон. И я очень сомневаюсь, что затомисс будет пользоваться черным «Тенебрисом» как средством для перемещения своих разведчиков. Да и капитан галеона не допустит этого. Порт приписки «Тенебрис» и затомисс – это такие же антиподы, как свет и тьма, как лёд и пламя, как жизнь и смерть… Нет, исключено. Я скорее поверю, что кто-то незаметно соскользнул к нам с линкора, уж очень неожиданно и необъяснимо он появился во мраке подземелья и уж очень уверенно проложил нам путь к солнцу…
16 февраля 2022 года, среда 5 часов 10 минут по московскому времени координат места нет событий, заслуживающих упоминания в дневнике, не случилось время распределено между вознёй с материализованным хламом и изысканием того, что материализовать невозможно - еда, курево и медобслуживание экипаж оставил меня в покое согласно приказу капитана
Бросив искоса взгляд на моего гида-лоцмана я пересел в капитанский ложемент и вызвал на экран полную физическую характеристику фрегата. Меня интересовала прежде всего частота общей вибрации корабля. Как многие наверное знают - корабль это не просто скорлупка предназначенная для того, чтобы плясать по воле волн и ветра, по мере возможности удерживая на плаву куда-то стремящийся экипаж и груз. Корабль - это организм состоящий из множества систем оживлённый волею капитана и экипажа. И все системы имеют собственную частоту и амплитуду вибрации, свои АЧХ. Объединённые в единое целое эти амплитудно-частотные характеристики - как минимум должны друг другу не противоречить но и НЕ совпадать иначе корабль рискует либо вовсе никуда не уплыть (из-за того что вибрации просто погасят друг-друга) либо быть разорванным на куски при возникновении резонанса. Тем не менее - каким-то особенным образом эти АЧХ дополняя друг друга рождают единую характеристику объекта именуемого кораблём. Эта согласованная АЧХ - и есть та самая характеристика рождённая совокупностью работы всех систем корабля. Найти её - задача очень сложная, но когда я строил свой фрегат - мне пришлось это проделывать не единожды. В итоге - Огненный получил любопытное устройство позволяющее управлять амплитудно-частотными параметрами корабля с обратной стороны цепочки. С конца. Когда параметры вибрации каждой системы фрегата самостоятельно подстраиваются под общую частоту и амплитуду.... Я гордился этим устройством. Оно повышало живучесть корабля в миллионы раз и позволяло выживать фрегату и его экипажу в абсолютно любой среде, действовало автоматически до тех пор пока.... Пока не пришла пора перевести его в ручной режим управления. - Ну кто ж знал что здесь всё реально перевёрнуто с ног на голову и то что делалось само собой и неосознанно - теперь требует изобретения велосипеда... это как заново учиться ходить и говорить..- это я произнёс вслух, тщательно совмещая курсором на экране зелёные и красные пространственные спирали графиков... - Ты. Знал. - гид подала голос ... - Ну да... знал... - огрызнулся я не оглядываясь в её сторону.... Но одно дело знать что будет с лицом если им проехаться по асфальту... и совсем другое - всё-таки проехаться... и почувствовать КАК ЭТО БОЛЬНО - познавать истину на практике... Лоцман промолчала. А я уже перестроился на другие спирали вибраций той реальности которая окружала мой корабль со всех сторон. Около получаса, разделив экран дисплея на три равных сектора я синхронизировал АЧХ забортной реальности Аггра (левый сектор) и своего корабля (правый) в третьем секторе (нижний). Затем решив для совокупности систем корабля и забортной реальности уравнение Шредингера и определив свойства волновых функций я ввёл в компьютер значения кватовомеханических аналогов операторов Лагранжа, Гамильтона и механического перемещения. Удовлетворённо нажав кнопку "Enter" я откинулся в ложементе и жестом пригласил гида занять кресло второго пилота. Когда лоцман устроилась поудобнее, я с самодовольным выражением лица повторил знаменитое Гагаринское "Поехали" и чуть сжал манипул-шары, ожидая рывка к скалам на горизонте, но..... Ничего не произошло. - Вы забыли капитан...- лоцман смотрела перед собой - ЧТО Я ЗАБЫЛ? - раздосадованно прорычал я... - Что экипаж является частью корабля. Капитан и экипаж - главные системы корабля. - Я в этом чёртовом месте постоянно всё забываю... И постоянно должен докапываться до всего по- новому. Как мне осточертел этот первый этаж ... этого грёбаного... зас.... сиженного мухами уровня ада.... - цензурные и нецензурные выражения вместе с клочьями пены летели с моих губ. - Мне тоже. Но если Ваша попытка уйти отсюда может оказаться успешной, то вы забудете про Аггр как про дурной сон. Я думаю - что вам всё же стоит сосредоточиться... - На чём на этот раз? - На прожитом вами отрезке того самого что все (да и вы в том числе) называете временем... - Ха... у меня из прожитого есть только прошлое, плюс та часть настоящего что непрестанно становится прошлым... - Это Аггр. - терпеливо напомнила мне моя спутница. Здесь вектор является скаляром... и наоборот. Сколько у вас этого прошлого? - Лет полста... Хватит для старта? - Хватит. Теперь, когда все системы вами уже настроены и работают - не хватает только вас... для сцепления с реальностью. Сосредоточьтесь, положите руки на манипулы и попробуйте что-нибудь яркое вспомнить... из своего прошлого... Я проделал всё что сказала мне моя гостья и зажмурившись внезапно вспомнил ярко зелёную лужайку с кустом белой смородины из своего детства и .... людей близких мне и родных... ушедших за грань... острую боль непонимания этого из ощущения которой меня вырвал крик лоцмана доносящийся как бы издалека: - СТОООООЙ! Я открыл глаза и рывком сдёрнул ставшие ватными руки с манипуляторов управления фрегатом. Сквозь туман слёз застилавших мне глаза я разглядел россыпи гигантских валунов прямо по курсу и вокруг корабля. Огромная гряда скал ранее находившаяся далеко на горизонте - теперь нависала прямо над кораблём. Посмотрев назад я увидел медленно остывающую полосу лавы в титанической борозде, которую по-видимому пропахал именно мой фрегат. - Это мы? Это мы так ландшафт изуродовали? Мы разве не летели над поверхностью? - я смотрел на гида с непониманием... - А ты мог бы в следующий раз вспоминать что-нибудь..... связанное например с радостью? - вопросом на вопрос ответила лоцман.
12 февраля 2022 года, суббота 13 часов 31 минута по московскому времени новости на радио маяк 2С небольшой снег кажется я никогда не получу в своё распоряжение коррдинаты места связь с экипажем ограничена камбуз и лазарет строго за свой счёт собственно, а чего я ожидал? это мой корабль повреждён это я покинул его, не исчерпав все средства в борьбе за живучесть это я молчу и не отвечаю на законные вопросы так можно и за борт угодить раз пользы от меня нет, постараюсь хотя бы не мешать
Ну... лоцман... показывай куда держать курс, или сама встанешь за штурвал фрегата? - я кивнул на ложемент первого пилота перед которым, как и перед капитанским ложементом имелась панель управления, прозрачный дисплей из жидкокристаллического хрусталя и (на подлокотниках) турмалиновые манипул-шары светящиеся нежно-розовым светом изнутри... - Справитесь сами, но сначала изменим вопрос который Вы задали. Здесь уместнее прозвучит слово "когда". - моя спутница смотрела на меня спокойно и внимательно. - Когда...? Чегооо? - протянул я слегка обалдев... Лоцман... - вы не ошиблись? У меня фрегат а не машина времени. - А что такое время? - гостья не улыбалась... и даже тени философских ноток не было в её голосе... - Время... хм... - ну Вы и спросили... я знаю с десяток определений этого понятия но все они несовершенны ... или недоказуемы... - А самое непротиворечивое с вашей точки зрения капитан? - Да пожалуйста... это "количество твоего движения по отношению к количеству движения вселенной" Вы что нибудь поняли Мэм - я ехидно улыбнулся... - Иными словами это... - Это твой собственный ритм по сравнению с ритмом всего сущего.... ну или хотя бы по сравнению с ритмом окружающей среды... - Видите горы на горизонте? Как вы считаете - до них далеко? - Я летел к ним двое суток - но (такое впечатление) что не приблизился и на метр... Скорее всего они очень большие и очень далеко. - Коммандер... Вы меня удивляете. Сколько можно напоминать что мы не в подвале человечества а на первом этаже... - Античеловечества... - продолжил я и добавил - Ну и что? Ответом мне был скептический взгляд серых глаз... Я вздохнул. Пошевелил губами, потом бровями, потом закрыл глаза и попытался принять самый глубокомысленный вид который только мог изобразить. Наверное это стимулирует кровообращение головного мозга - но это помогало слабо, и я стал рассуждать вслух... - Предположим что если в реальности мы летим к цели то в антиреальности - цель летит к нам. То есть - старая хохма про пророка и гору имеет место быть и здесь. А как она может к нам лететь если она стоит? Это ж гора! Но мы можем предположить что ... - и я заткнулся поскольку внутри моей головы мелькнула долгожданная мысль с намёком на понимание ситуации....
Моррик, солнце, у меня для тебя есть интересная информация. На днях я подслушала разговор моего "пастуха" Арти с его, как я поняла, непосредственным руководителем. Гуляли мы с Артиком в очередной раз по этой прекрасной местности, беседовали, восхищались красотами, вернее, восхищалась одна я, Артесано смотрел на окружающую нас прекрасную природу привычным к ней взглядом, да и не удивительно, он же здесь вырос, и его ничего не удивляло, ему, в отличие от меня, было интересно поговорить о море, о кораблях, про бури и волны, как раз о том, о чём мне было вспоминать очень грустно, но не слишком интересно. Но я не об этом хотела тебе рассказать. Где-то на пол пути назад к дому повстречали мы одного господина, при виде которого Арти как-то сразу подтянулся, посерьёзнел и даже, как мне показалось, стал чуть выше ростом. Господин подозвал нас к себе, быстро поздоровался, в основном обращаясь к моему собеседнику, а не ко мне, на меня он по привычке не обращал внимания, затем он вежливо извинился и отвёл Арти в сторону. И вот тут мне и предоставилась неожиданная возможность испытать моё новое приобретение, как раз на днях я попросила у своего волшебного дома, чтобы он мне обеспечил устройство для перевода местной речи на родной мне язык или хотя бы на отчасти мне знакомые. Я особенно не надеялась на удачу, но, как ни странно, в ответ на просьбу я получила такой прибор незамедлительно, выглядит он как небольшой наушник с простой шкалой, которой можно регулировать громкость звука, остальное же устройство мне не знакомо, да я и не механик, чтобы пытаться в нём разобраться. Наушник я пристроила в ухо ещё перед прогулкой, удачно прикрыла его волосами, но пока не использовала, надеясь, что такая возможность мне всё же предоставится. Ну и, как ты сама понимаешь, мой звёздный час настал. Передаю тебе их разговор в том виде, в котором я его запомнила, буквами Г и А я обозначаю господина (не знаю как его зовут) и Арти.
А: Мой господин, разрешите поинтересоваться, как долго будет продолжаться моя миссия. Г: До тех пор, Артесано, пока мы не решим, что ты можешь её прекратить. А: Но я уже так давно сопровождаю этот объект, и никто мне не объяснил до каких пор это будет продолжаться. Г: Тебя что-то не устраивает? Попаданка ведёт себя агрессивно? А: Нет никакой агрессии с её стороны, единственное, что меня смущает, это то, что мне кажется, что она от меня что-то скрывает. Г: Естественно скрывает, и тебе это не кажется. Она довольно лихо скрывает от тебя тот факт, что у неё есть средство связи со своими друзьями или родственниками. А: Не может быть, я ничего подобного не замечал. Г: Но это не значит, что этого нет, мы точно знаем, что она связывается с кем-то, но пока не знаем с кем и как. Именно поэтому ты должен продолжать своё сопровождение до тех самых пор, пока мы не выясним с кем она на связи, и кто заинтересован в её возвращении. А: Но не проще ли просто спросить её об этом? Г: Нет. Если она узнает, что мы догадываемся о её секрете, она начнёт вести себя неестественно, и запутает нам всё расследование. А: А почему так важно для нас узнать, что кто-то хочет её возвращения? Г: Артесано, дело в том, что в далёком прошлом, когда попаданцы стали массовым явлением на Затомиссах, мы пытались их немедленно возвращать в их миры, след от их перемещения ещё какое то время сопровождал их ауры, и мы легко могли их вернуть в то место, откуда они прибыли. Но, дело в том, что такое незамедлительное возвращение зачастую сопровождалось несчастными случаями или даже трагедиями, ведь эти люди как правило попадают к нам в момент наивысшего всплеска какой-нибудь энергии, и очень часто эта энергия бывает недоброй, что вполне естественно при трагических стечениях обстоятельств. Следовательно, возвращая попаданцев в момент их "попадания" мы очень часто возвращали их в момент наибольшей угрозы их жизни и здоровью. Поэтому советом наших Величайших из сограждан было принято решение не возвращать попаданцев в то время и то место, из которого они прибыли, а вначале понаблюдать за ними и за теми, кто их разыскивает. А: Так значит у нас есть возможность наблюдать и за людьми, которые к нам не попадают? Г: У нас с тобой нет такой возможности, а вот у Разведчиков, направленных советом Величайших, такая возможность есть, они наблюдают и отчитываются совету. А: И что же они узнали о моём объекте? Когда она сможет вернуться домой? Г: Это секретные сведения, но могу тебя успокоить, мы вернём её туда, где её ждут, в тот час, когда это будет представлять для неё наименьшую угрозу.
письма не отправлялись уже седьмой день подряд, я их вкладывала в ящик, говорила заветное слово, но ничего не срабатывало, я открывала ящик и доставала оттуда моё же письмо, как говорится, ни ответа, ни привета...или наоборот
8 февраля 2022 года, вторник 8 часов 39 минут по московскому времени координат места нет с приказом ознакомился вывод - на должности летописца антураж монастырской кельи был бы уместнее судовой журнал - термин странный за вахтенный журнал отвечает капитан заполняют его те, кто несёт вахту в случае кораблекрушения именно вахтенный журнал спасают в первую очередь ежели капитан остаётся в живых, вахтенный журнал главный документ на суде морской трибунал это вам не хухры-мухры, могут и лицензии капитана лишить так что я всего лишь веду личный дневник потерпевшего кораблекрушение буду стоять вахту - буду делать записи в вахтенном журнале уйду в монастырь - буду в келье писать летопись теперь о главном - довольствие и медобслуживание материализовать еду, курево, лекарства я не могу придётся большую часть времени как-то добывать всё это и хотелось бы хоть название корабля или судна узнать, его тип, назначение, вооружение, порт приписки сдаётся мне, что я угодил на "Летучего голландца" и вокруг призраки моряков во главе с капитаном... и цель путешествия - само путешествие...из ниоткуда в никуда... именно поэтому нет координат, даже лица отсутствуют...всё вокруг как моя борода - вроде бы она была, но в сюжет не вписалась :) правда есть одна зацепка...в коммуникаторе есть адрес - попробую им воспользоваться и есть главное доказательство существования одного из членов экипажа - лично исполненная от руки надпись... недаром я так ждал этот артефакт! рукописи не горят (с)
В связи с прибытием на борт нового члена экипажа возникла необходимость закрепить его статус приказом. Иначе возникает неопределенность, и нездоровая обстановка.
П Р И К А З 6/02/2022
1. Зачислить Гражданина Эрла на должность Ответственного за Судовой журнал (Летописца). 2. Поставить на довольствие (полный пансион). 3. Обеспечить медицинское обслуживание в полном объёме без учёта наличия медицинского полиса. 4. Выдать вышеупомянутому гражданину данный приказ в письменном виде, со статусом данного документа "Пропуск во все помещения, кроме служебных и специализированных, а также технических". 5. Довести до членов экипажа полномочия гражданина Эрла. Рекомендовать им для выполнения его служебных обязанностей не препятствовать в получении информации о ходе путешествия, а также, в случае необходимости, оказывать содействие в создании летописи нашего мероприятия. 6. Считать данный Приказ вступившим в силу с момента его опубликования.
6 февраля 2022 года, воскресенье 11 часов 46 минут по московскому времени координат места нет итак, со статусом, должностью, упоминанием в судовой роли и прочим придётся повременить на довольствие меня не поставили, следовательно еду буду добывать самостоятельно материализовывать продукты питания, напитки и курево я не могу, значит классические последствия кораблекрушения меня не миновали в качестве слабого утешения я получил некое подобие судового журнала и флаг, напоминающий юнион джек главное - судно движется ни координат, ни курса , ни цели мне не сообщили
Я вышла на палубу, мне хотелось побыть одной и подумать об Ангеле. Потому что от неё давно нет вестей. После стихотворного послания она совсем пропала, и мы так и не знаем, где её искать. Я передала ей просьбу Капитана указать хоть какие-то пусть не координаты, но хотя бы ориентиры, чтобы нам понимать, в каком направлении двигаться. Но она на эти вопросы не ответила. Только пообещала, что потом будет ещё письмо, но его до сих пор нет. Единственное, что указывало на место её нынешнего нахождения, это фраза "Звёзды! Кажется их обниму я, Так же близко ко мне облака...". Но "Летучий" не звездолёт и даже не самолёт, он не может подняться в облака. Или может? Если может под землю, то может и в облака?
Под землю он ушёл по распоряжению Капитана, он дал сигнал к спуску. Нажал кнопку. Может быть, в рубке есть кнопка со стрелкой вверх? И тогда мы выберемся из подземелий и взлетим к облакам. И так и будем скакать из преисподней к небесам… Тьфу! На всякий случай я выглянула из-за надстройки, вытянула шею, старательно высматривая, есть ли кто-нибудь в рубке. Конечно, меня никто не прогонит, если я туда заявлюсь не в свою вахту (впрочем, никто их сейчас и не стоит, эти вахты, чего их стоять в пустоте?), но поискать кнопку мне бы хотелось без чьего-то присутствия. В рубке никого не было, зато на мостике стояли Капитан и Эрл, причём последний был крайне взволнован. А мостик – это практически рубка. Отправься я сейчас туда – и это будет выглядеть как желание подслушать разговор, пришлось отказаться пока от этой мысли.
А ещё мне хотелось побыть одной и подумать о себе. В последнее время я стала замечать за собой странные вещи. Ладно бы, хоть оракульские способности начали проявляться, но проявилось что-то непонятное. Почему-то я стала понимать кое-какие вещи, связанные с кораблём. Раньше тоже такое случалось, но мне казалось, что мне это говорит Волька, только так быстро, что я не успеваю услышать его и только в памяти остаются его слова. Но сейчас… Первый раз это произошло, когда мы возвращались с озера Виктория и в портале столкнулись с «Огненным». Меня ударило в левый бок что-то очень твёрдое, но рядом ничего не было! Потом Волька сообщил, что в левом борту пробоина. Тогда я не связала эти два события, и даже про удар забыла. Но перед сном увидела на боку огромный кровоподтёк. И в этот-то момент два произошедших факта показались мне схожими. Левый бок – левый борт. И всё же я решила, что это совпадение. А удар… Ну, может быть от толчка я на что-то налетела, а от неожиданности не обратила внимания, на что именно, только боль запомнилась. Ладно, допустим…
Второй раз был более настораживающим. Мы бежали с Киром по коридору на палубу. И снова толчок, страх и отчаяние, потом – потеря сознания. Секундное, мгновенное, но достаточное для того, чтобы успеть грохнуться на пол, перепугать до полусмерти Юнгу и крикнуть: «Терминус!». Сразу после обморока я чувствовала, что эмоции, предшествующие ему, были не мои собственные, а переданные кем-то. И уже выбежав на палубу и увидев, что корабль снова проваливается сквозь земную толщу, я чётко осознавала, что произошло. Галеон ждал нас. Стены пещеры были затянуты сетью. Верх сети был открыт – то был вход для нас. Низ сети тоже был открыт, потому сеть представляла собой типичный бредень. Галеон не допускал, что «Летучий» снова рванёт вниз, и рассчитывал попросту притянуть нас к себе, предварительно наложив на сеть заклятие терминуса, которое гарантировало парализующее действие на сущность барка. Волька это видел, слышал, чувствовал и понимал, и – боялся. И разрывался между необходимостью дождаться приказа двигаться хоть куда-то и желанием самовольно попытаться избежать ловушки. И в то же время не мог обратиться к Капитану, потому что объяснения требовали времени и сил, а у него не было ни того, ни другого. Я смотрела на освещённые прожектором стены скважины, сквозь которую почти падал «Летучий» и знала, что если бы приказ своевременно не был получен, Волька принял бы решение сам. Как уже однажды сделал это в ту памятную первую встречу с галеоном. И я знала, что имя галеона «Тенебрис» – тьма, что его Капитан – монстр пострашнее всех встреченных нами злодеев вместе взятых. Именно знала. Я могла поклясться, что никто мне это не говорил, и Волька не говорил. Не вкладывал он мне этого в голову, не шептал… Я это знала сама.
Третий раз вовсе вызвал у меня самой шок, потому что я говорила Капитану о том, почему корабль в этих местах не выходит на связь, почему ослабил защитную сферу, почему второй спуск был таким некомфортным… и о том, что не все ячейки памяти удалось открыть. Я не говорила, что их не удалось открыть Вольке. К счастью, не говорила я того, будто их не удалось открыть мне. Но… Я говорила такими словами, какими я не говорю. Технические, скупые фразы лились как по писанному, и самое странное – я прекрасно понимала, о чём я говорю. И, когда Капитан пристально смотрел мне в глаза и спрашивал, кто сейчас говорил – Волька или я, мне стало вдруг страшно, потому что я не знала, как ответить.
Ко мне тихо подошёл Артём и обнял, прижав спиной к своей груди.
– Почему ты ушла? – спросил он, зарываясь лицом в мои волосы. – Ты сама не своя в последнее время, – он помолчал и продолжил, не дождавшись моего ответа: – Я заметил это ещё после возвращения из искусственного мира. Но тогда я думал, что ты сильно переживаешь случившееся там. Но время идёт, а ты… остаёшься такой же.
– Я не знаю, кто я, – прошептала я, – ты же слышал, как я говорила с Капитаном… – и я вывалила на него все свои размышления.
Артём выслушал молча, не перебивая и не переспрашивая, потом взял мои ладони в свои, сжал их вместе, и я вдруг вспомнила…
***
– А кусочек Вольки ты принесла? – Кирилл вскинул на меня изумрудный взгляд.
– Ну да, – кивнула я. – Только я не знаю, как его отдать. Он мне в ладони впитался.
– Как это? – он изумился.
– Вот так, – я сложила ладони горсточкой.
Снова мягкая теплота как пуховое одеяло окутала меня с головы до ног, над ладонями замелькали золотые искры, но не собирались в шарик. Зависнув небольшим облаком, они вдруг рассыпались, разлетелись по всему камбузу и... исчезли. Почему-то мне показалось, что искорок этих было больше, чем я видела над лицом Фектума, гораздо больше – раза в два... И показалось, что не все они разлетелись по камбузу, что часть их осталась у меня на руках. Но, внимательно, чуть ли не носом, изучив собственные ладони, я так ничего на них и не обнаружила.
***
Значит, оно всё же осталось во мне… Золотые искры Вольки… И потому я теперь знаю немногое из того, что знает он…
– Тёмка, кто я? – в ужасе я повернулась к нему, спрятала лицо в его мохнатом свитере. – Во мне твоя кровь, в которой есть что-то от других призраков, во мне искры сущности… Кто я, Тёма???
Он не ответил, но вдруг потянул меня от борта, шепнув: «Осторожно…». Я посмотрела на него, а затем проследила за его взглядом. На палубе была вся команда. А вдоль левого борта, в светящемся тоннеле, который сам и пробивал, двигался сверкающий стальной полированной бронёй линкор. Двигался не спеша, даже вальяжно, не обращая на нас никакого внимания с высоты своих гладких бортов и округлой палубы.
– Макс, запускай машину! Все по местам! – приказ Капитана разнёсся по всем закоулкам барка, хотя все мы были на палубе.
А потом «Летучий» уверенно шёл по следу линкора, между расходящимися от его кормы волнами. Шёл к свету, к открытому морю, к неведомому миру, у которого было небо, горизонт и солнце. И мы стояли на палубе и наслаждались светом и теплом. А потом из гнезда заверещал Кирилл:
– Это же Лютоволк!!! – он пулей спустился на палубу и помчался к Капитану. – Это его линкор! Капита-ан!!!! Это был линкор Лютоволка! Я его помню! Помню! Мы тогда ещё Лафаней были! Я видел! Я видел его на линкоре! Там, на корме! Он там был, прямо сейчас был, я видел! Видел!!!
-Давайте уже проясним наши правовые статусы, Капитан! – Эрл ввалился на мостик вслед за мной. – Не может продолжаться бесконечно это безобразие и недоразумение!
-Что Вас смущает? – устало спросил я. – Меня тоже начала уже утомлять данная ситуация.
-Что меня смущает?! – Он даже задохнулся. – Меня здесь не воспринимают всерьёз! Меня только что прогнали с камбуза, лишив законного довольствия! В конце концов, я не виноват, что оказался на борту! Что вы все от меня хотите?
-Хорошо, как Вы видите свое положение здесь?
-Да хоть как! Дайте мне должность, или обзовите гостем, пассажиром, я не знаю. А не вором и шпионом. Это же невозможно выносить!
-Должность… - Я задумался. – Понимаете, в последнее время я не воспринимаю находящихся на борту, как просто членов команды, выполняющих свои должностные обязанности. Уже долгое время плавание наше перестало быть обычным рейсом от точки до точки, и всякие штатные расписания уже не очень применимы. Да Вы и сами заметили особенности на борту Летучего.
-Значит у меня нет шансов стать для вас своим? – Эрл тяжело вздохнул. – Я всегда буду чужим здесь.
-Нет, однозначно этого утверждать я не буду. Часто обстоятельства складываются таким образом, что взаимоотношения в корне меняются. А пока… - Я достал из ящика стола тяжелую толстую амбарную книгу. – Это не совсем классический судовой журнал, но заносить в него значимые события можно и нужно.
-Ага, при условии, что меня сторонятся и не допускают до главных мероприятий, - усмехнулся он, взвешивая в руке тяжесть фолианта.
-Ну, наблюдательному человеку всегда есть, что зафиксировать, - не согласился я.
-Например, неизвестный линкор, что проламывает границы пространства… - Эрл, казалось, к чему-то прислушивается.
-Какой ещё линкор?! – встрепенулся я.
И тут пронзительно взвыла сирена, затрещал металлический сигнал переговорного устройства. Я схватил трубку.
Добиваться сейчас доклада от мальчишки было некогда и невозможно. Поэтому мы кинулись на палубу. Слева по борту, откуда-то далеко из-за кильватера, из темноты раздавался рокот, треск и хруст, как во время ледохода. Весь экипаж высыпал к леерам, вглядываясь в сторону звука. По чернильной пустоте пошла вдруг яркая трещина, вторая, примерно в кабельтове от кормы. Словно рвался тяжелый непроницаемый занавес, через прорехи внутрь хлынул яркий свет. Затем целый фрагмент завесы рухнул, и в образовавшуюся дыру начал вползать серый бронированный нос военного плавсредства. Линкора, как и предвидел Эрл. Он, как неумолимый ледокол, взламывал только что монументальную черноту, обрушивая фрагменты вниз. Стало светлее, и стало видно разрезаемую стальным бивнем гладь воды, больше похожей на застывшую смолу. Свет растапливал тягучую гущу, она словно вскипала, рождая в стороны валики волн. Линкор полз мимо нас, руша пространство, запуская ток времени в запершем нас Ничто. Его металлические палубы были покаты, на них нельзя было находиться экипажу, и казалось, что ему до нас нет никакого дела. Он просто шёл по своей надобности, заодно освобождая нас. Мимоходом. Пробил тоннель в вакууме. Попутно подняв высокую волну, которая подхватила Летучий, срывая его с мели.
-Макс, запускай машину! – заорал я. – Все по местам! Куда бы он ни шёл, пристраиваемся в кильватер! Хватит висеть мёртвым грузом!
Линкор взломал противоположную стену, и теперь стремительно уходил, уменьшаясь в размерах. Но мы уже уцепились за струю, сели на неё верхом, и теперь шустро покидали место заточения. Когда барк пересек границу тьмы и света, вылетев на морскую гладь, наш спаситель исчез за горизонтом. Обернувшись, я не заметил за кормой никаких признаков иного пространственного образования. Такое же небо, море, и воздух, как и вокруг. И навигатор тут же нащупал местоположение корабля.
-А как это? – Эрл широко распахнул глаза. – Мы же вроде ниже уровня моря были миль на пять? И шлюзов никаких не проходили. Или это тоже иллюзия?
-И вот в таком режиме мы живем уже несколько лет! – Я не ответил ему. А что можно было сказать? Кабы я сам знал, что происходит…
Утром я вышел на палубу и обнаружил, что обстановка изменилась. Если накануне луч прожектора выхватывал из темноты неподвижную поверхность воды, в которую стеклянным шаром уходила защитная сфера, то сейчас вокруг нас не было ничего. Даже защитная сфера не искрилась, не мигала, не переливалась и даже не искажала окрестности, ничем не обнаруживая своё существование. Впрочем, искажать ей было нечего – вокруг было тихо, темно и пусто. Воздух не двигался, звуки слышались приглушённо, словно тонули в вате. Прожектор безнадежно ощупывал мрак и увязал в нём, как болоте. Я попытался проследить глазами за лучом света – может, хоть какой-то силуэт промелькнёт, хоть тень, – но от напряжения только закружилась голова, потому что ни сверху, ни снизу, ни по бокам не было никаких ориентиров, за которые можно было бы ухватиться взгляду. Я перевёл глаза на мачту. В гнезде сидел Кирилл и усердно шарил прожектором по сторонам.
– Ты как там? – спросил я. – Голова не кружится?
– Капитан приказал следить за обстановкой, – деловито сообщил Кир тонувшим в вате голосом, – если что – доложить. Но пока ничего. Я нормально, голова тоже нормально, я к мачте прислонился спиной и край корзины всегда вижу.
– Сообразительный, – одобрил я и направился на камбуз.
– Йопт, только этого нам не хватало, – со вздохом проговорил Капитан, когда я входил, и уже было решил, что явился не вовремя, но он продолжил: – Надо ребят предупредить, что поосторожнее были…
– О чём предупредить? – спросил я, поздоровавшись с Капитаном, Андром и братьями Мартинесами.
– Да этот, «сиятельство» в своей каюте сидит и материализует часы да телефоны, – сообщил Андр. – Вот мы и подумали, не у предыдущего ли экипажа он это реквизировал. Одна борода к нам уже через портал барахло скидывала, если помнишь, а эта борода их из воздуха берёт, вот так, – и Андр изобразил руками несколько пассов.
– Артём, а ты что думаешь про нашего беглеца? – спросил Капитан.
– Да ничего, если честно, – признался я, наливая себе кофе. – Пока ясно только одно – он живой.
– Ну это мы и без тебя видели, – хмыкнул Андр.
– Нас тоже за живых принимают, – пояснил я.
– А, ты в этом смысле! – спохватился Андр. – Слушай, да, я как-то не подумал. А это точно? Если на траулере, по мнению Рика, а его мнение в этом вопросе неоспоримо, были трупаки, то как там мог оказаться живой? Ты уверен, что он живой?
– Абсолютно. Мы могли не понять этого только в том случае, если бы он был таким же, как экипаж траулера. Но они были тела без душ, зомби, или как там их ещё называют. А у этого беглеца и душа, и тело, всё на месте, и душа его – душа живого человека.
– Живого, точно, – подхватил Игорь, вошедший на камбуз вместе с Моррой, – мы это как раз обсуждали, когда выходили во время допроса. Но я даже думать не хочу, за каким таким хре… – он покосился на Морру, – за каким таким чёртом ему надо было быть похожим «этих варваров с траулера». И ещё, – припомнил Игорь, – мне Кирюха сказал, что он мимо его каюты по делу спозаранку пробегал, а оттуда бормотание опять слышал, мол, «всё зависит от того, чего хотят мои спасители, зачем они меня спасли? Из чистого альтруизма? И капитан у них – мать Тереза?»
– О, ты теперь мать Тереза?! – Андр изобразил галантный поклон и широко ухмыльнулся: – А я не знал, что ты успел пол сменить! Вашу ручку, мать…
– Ручкой могу по лицу нежно, хук или апперкот желаете? – невинно поинтересовался Капитан, но взглянул на Андра так, что тот слегка отодвинулся.
– А может, нам ещё раз с ним побеседовать? – предложил Игорь. – Может, он скрывается по каким-то причинам, нуждается в хорошем адвокате.
– Сказал бы я, в чём он нуждается, – ухмыльнулся Андр.
– Не сейчас, – задумчиво проговорил Капитан, – пока мы в «нигде», пусть отдыхает, осматривается, а там поглядим.
– В библиотеке осматриваться не дам, – тут же ощетинилась Морра. – Забыли, как книги на Федечку отреагировали? Так у прыгуна хоть настоящая борода была, а у этого – липовая… И потом, что это значит, зачем спасли? Он же сам на «Летучий» прибежал, разве нет? Что же, нам надо было его за борт скинуть? – выпалила она с таким возмущением, какого я от неё и не ожидал, и добавила, презрительно скривив губы. – Может, он ещё и заплатить нам за спасение собирается этими телефонами с часами? И вообще он врёт всё…
– Часы у нас свои есть, – я примирительно сжал ей руку, – и надеюсь, что он не такого плохого о нас мнения, – тут я покривил душой слегка, потому что подслушанные Кириллом слова Эрла говорили как раз о плохом мнении. – А почему ты думаешь, что он врёт?
– Потому что он сказал, что его хлестали бичом, хлестали! – она нажала на последнее слово. – А у самого на спине только от одного удара след… Он ведь живой человек, раны так быстро не проходят, чтобы даже следов не было…
– Ладно, посмотрим, – помолчав, проговорил Капитан, – всем приятного… – и он вышел, прихватив пару пирожков с подноса, вынесенного Максом к столу.
Буквально через минуту дверь камбуза открылась, и на пороге молча замер Эрл.
– По запаху нашёл, – иронично шепнул Игорь.
– А вы, товарищ, собственно, кто? – прервал затянувшуюся паузу Макс и, уперев руки в бока, встал перед гостем. – Вы пассажир, гость, член экипажа? Вы у меня на довольствие не стоите, попрошу обратиться к Капитану за получением статуса, и тогда уже приходите!
– Макс, ну чего ты так? – с упрёком проговорила Морра, только ворчавшая в адрес беглеца, а теперь ошарашенно смотревшая, как тот беспрекословно удаляется за дверь. – Пирожков же много у тебя, и котлеток…
– Да я так, – Макс чуть растерянно развёл руками, – я думал, он скажет что, а он всё молчком да молчком. Можно подумать, что это мы к нему на корабль прибежали, – как-то обиженно добавил он, – и он ходит теперь с недовольным видом. Вот пусть определяется, кто он есть на «Летучем», гость временный, экипажник верный или не пойми кто. Тогда и кормить буду соответственно… Вы на пирожки-то налегайте, пока горячие… И не спорь, Ангел так же решила бы! – он махнул рукой на открывшую для возражений рот Морру.
3 февраля 2022 года, четверг 8 часов 15 минут по московскому времени координат места нет ...и тут я проснулся поднятый флаг остался во сне надо было вставать и топать в гальюн, ибо физику, химию, физиологию и прочее можно игнорировать только во сне... а ещё я ни разу не йог и голодать не люблю, значит надо найти еду... и вот только после этого стоит подумать где я, кто все эти люди и как поступать дальше... а то, что сон про флаг повторяется - не беда...некоторых вообще кошмарные сны мучают... так что для потерпевшего очередное кораблекрушение я ещё неплохо устроился...жив, относительно здоров, есть кров и еда...а главное - я не на необитаемом острове и не в одиночном заключении... я понимаю, что моя свобода ограничена и мне не могут доверять... теперь всё зависит от того, чего хотят мои спасители, зачем они меня спасли? из чистого альтруизма? и капитан у них - мать Тереза? :) мне важнее их начальник службы безопасности...вот он - реалист, ему уже не понравилась моя способность материализовать всякую техническую хрень...но только хрень хрени рознь...на часах есть гравировка "Поликарпову Алексею Дмитриевичу от Минморфлота 9 мая 1975 г."... а про гаджеты я вообще молчу - их проверить на право владения может даже младенец... капитан вроде не так молод и понимает разницу между краденным и материализованным из личных запасов а вот меня насторожило знание криминальной темы у двух оболтусов...впрочем, может они насмотрелись сериалов или занимались бизнесом в РФ...а может служили в правоохранительных органах...но не операми и не следователями, ибо туповаты, раз решили, что я вор вот от капитана не ожидал...особист по должности всех подозревает, оболтусы и есть оболтусы...но капитан не может быть наивным видимо его собственное неумение разговорить человека транслировалось в недоверие хорошо хоть за борт не отправил... я материализовал свою коллекцию зажигалок, достал герметично упакованное курево и с наслаждением закурил... если на этой посудине нельзя курить - я сам прыгну за борт, ибо курить бросать не намерен :)
3 февраля 2022 года, четверг 5 часов 45 минут по московскому времени координат места нет ...включение компьютера и выход человека из сна похожи...это последовательность первым идёт загрузка биос, тут важно иметь независимый источник питания, который следит и питает внетренние часы при выходе из строя этого источника система при каждом пробуждении будет уточнять дату и время собственно, что я и делаю в этих заметках итак, следующим активизируется слух...слышать сквозь сон...на этом основана ненависть некоторых к будильнику :) кстати, мой большой недостаток - я не дружу со временем итак, сознание уточнив дату и время и получив аудио может открыть глаза...или притвориться спящим :) и тогда вы получаете преимущество - слышите, но не обнаруживаете себя...пусть думают, что вы спите :) итак, через три минуты - подъём флага на военном корабле это ритуал на гражданском судне - хорошо, если вообще есть флаг...какой-нибудь :) пора...минута до подъёма флага
19509