Хижина старика Hoshi Tora ( чуть-чуть о конфликтологии...) - ЗАКРЫТА к удалению |
 15 | Soho | 10/29/1999 11:07:33 AM |
Цель китайского дзен - выйти за пределы жизни и смерти и начать подлинно жить. Умереть, гнить и жить, пока мы живы - как нам осуществить это наилучшим образом? Такова великая проблема жизни. Дзен решает ее не прибегая к моральным заповедям. Дзен предпочитает сначала умереть, а потом продолжать жить. Чтобы умереть для своего обыденного сознания, человеку требуется моральная сила и стойкость. Понимание литературы, хороший вкус в искусстве и музыке, даже юмор - все это не имеет никакого отношения к умиранию. Но жизнь после смерти обыденного сознания позволяет стать подлинным художником, наслаждаться естественными формами, постигать природу вещей через музыку, обладать наиутонченнейшими чувствами юмора и меры.
Таким образом, с теоретической точки зрения китайский дзен - это приготовление к жизни путем умирания для себя, то есть отказа от жадности, эгоизма, амбициозности, любви-и-ненависти. Японский же дзен стал применением китайского дзен к повседневной жизни за пределами монастыря.
Вопрос китайского мастера : "Можешь ли ты УМЕРЕТЬ и выпить чашечку чая ?"
Вопрос японского мастера : "Можешь ли ты УМЕРЕТЬ И ВЫПИТЬ ЧАШЕЧКУ ЧАЯ?"
В дзен эту двойственность называют мечом, который убивает и возвращает жизнь.
Что такое европейский дзен? Это еще одно скрещивание, еще одно новое рождение. Христос говорил :"Вы должны родиться снова", можно добавить: "Снова и снова". Родиться означает получить тело, по-новому видеть вещи, не пытаясь объяснить их и обладать ими. Подлинное видение вещей невозможно без забвения себя, без смерти иллюзорной личности. Следует отметить также, что китайские (да и японские) монахи-мужчины никогда не отказывались от предрассудков своего пола и не вникали в жизнь женщин. Все истории здесь - о мужчинах и для мужчин. Но мужчина является мужчиной лишь тогда, когда обозревает "любовным взором" не только горные вершины, но и женщин. "Любовный взор в дзен" - это взгляд новорожденного, взгляд человека, который не привязан к желаниям и удовольствиям.
Три стадии в истории дзен - китайская, японская и европейская существуют лишь в теории. В китайской живописи танской и сунской эпох мы видим приложение дзен к искусству. В христианстве тоже есть смерть и воскресение. Не хватает только средневековой истории о величии души, об идеальном человеке, к которому мы должны сознательно стремиться и который бессознательно создает хорошее общество. Следуя традициям древних религиозных мистерий, человек должен умереть и воплотиться, но сделать это он должен каким-то особым, присущим только ему образом - ведь подражание, соответствие стандартам, следование условностям - это верное самоубийство.
У Сейгэна (ум. 740) было очень много учеников и его дзенское учение считалось особенно строгим. Вот один из характерных для него мондо.
- В чем смысл прихода Дарумы с Запада? - спросил монах у Сейгэна.
- Потом он снова куда-то ушел.
- Прошу вас, скажите мне несколько мудрых слов.
- Подойди ближе!
Монах подошел.
- Запиши "это" отчетливо, - сказал Сейгэн.
В письме Уайли (1856) Торо говорит: "Один за другим щелкай орешки жизни, угадывая происхождение, намерение, судьбу человека, пока тебе это под силу. Это может облагородить тебя - и тогда ты, возможно, получишь нечто лучшее, чем ответы, которых ты ждал…."
Нангаку (677-744), ученик Шестого патриарха вместе с восьмью другими дзенскими мастерами помог достичь просветления монаху, который стал впоследствии прославленным учителем Басо.
Впервые увидев Нангаку, Эно спросил у него:
- Ты откуда ?
- Я пришел из Судзана.
- Что приходит? - спросил Патриарх.
- Ничто не приходит, - ответил Нангаку.
- Можно ли достичь его религиозными практиками?
- Вполне возможно, но одно известно точно - что испортить (запятнать) его никак нельзя.
- То, что нельзя испортит, постигли все Будды. Ты постиг его, равно как и я. Двадцать седьмой индийский патриарх в своем пророчестве сказал, что вскоре после тебя придет лошадь, которая растопчет насмерть многих людей в этом мире.
Последнее утверждение считается апокрифическим предсказанием появления Басо, Дикой Лошади. "Что приходит?" Цель дзен не в том, чтобы ответить на этот вопрос в словах или даже в действиях, а в том, чтобы БЫТЬ этим "что" или "он". Таким образом, цель дзен - ПРИХОДИТЬ. Никогда не задавайте ТАКИХ вопросов. Никогда не отвечайте на ТАКИЕ вопросы. Даже не разговаривайте о задавании ТАКИХ вопросов и получении на них ответов. "Его нельзя испортить (запятнать)". Говорят, что грязь - это то, что лежит не на своем месте, но с точки зрения дзен, грязь всегда на своем месте, подобно облаку в небе или взошедшей над озером луне.
Однажды, прогуливаясь в горах со своим учеником Сэкисицу, Сэкито велел ему отрезать ветви, которые преграждали дорогу.
- У меня нет с собой ножа, - ответил Сэкисицу.
Сэкито достал свой нож и протянул его лезвием вперед.
- Пожалуйста, дайте мне нож другим концом, - попросил Сэкисицу.
- Что ты будешь с ним делать? - спросил Сэкито, и от этих слов Сэкисицу достиг просветления.
День сотворения мира и Судный День, рождение и смерть, лезвие и рукоятка ножа, понимание и непонимание этой истории - одно и то же (хотя в то же время они довольно сильно отличаются). Поскольку мы знаем, что каждое следствие ДОЛЖНО иметь причину, разве следствие - не источник причины? Причина и следствие - два названия одного и тог же спонтанного ни от чего не зависящего и ни к чему не приводящего процесса. Это утверждение - половинчатая истина, которую дзен позволяет нам постичь. Но подлинная, целостная истина не здесь. Рукоятка - это рукоятка, а лезвие - это лезвие, но не в такой мере, в какой это кажется непросветленному человеку. Лезвие - это рукоятка, а рукоятка - лезвие, но не в такой мере, в какой в этом уверены некоторые последователи дзен.
|
| 12 | Soho | 10/28/1999 5:32:23 PM |
Хотя все люди, как предполагается, обладают природой Будды, не все они в равной мере (поняли, что) наделены поэтической, музыкальной, писательской природой подобно Уммону, Шекспиру, Моцарту и Джитто. О дзенском аматере часто говорят, что он имел больше тысячи учеников и что из них, скажем, двадцать восемь были просветлены. Можно предположить, что остальные девятьсот семьдесят два были ленивы и глупы, но почему бы не предположить, что они, или по крайней мере некоторые из них, не обладали природой Будды вообще, подобно тому как около девяноста восьми процентов населения мира не (понимают, что) обладают музыкальной природой?
Просветление, видение своей собственной природы - это вмего лишь слова, тогда как люди бесконечно разнообразны, и просветление одного человека не похоже на просветление другого, хотя в обоих случаях есть что-то общее. Так, задавшись вопросом, каким должен быть настоящий христианин, мы можем из соответствующей инстанции получить ответ, но, использую эти критерии в каждом конкретном случае, мы обнаружим, что иногда трудно сказать : "Этот человек не был христианином" или "Этот человек был плохим христианином", используя слово "христианин" в глубинном смысле.
Но, если дзен стоит над религиями, включая буддизм и даже христианство, и если, кроме того, он лежит в основе искусства, поэзии, музыки и подлинной жизни, как мы вообще можем проводить подобные различия? Может ли человек быть просветленным - и, в то же время, не-поэтичным, не-музыкальным, не-артистичным? Можно сделать замечание, что не упомянуто - не-моральным. Это намек на то, что традиционный дзен, как его понимали китайские мастера, прежде всего моралистичен, а уже потом поэтичен, музыкален и артистичен, - или же на то, что таковыми являются люди, которые рассуждают о дзен.
Дорин (линия Годзу) был отдан в монастырь в возрасте девяти лет, стал монахом в двадцать один и позже поселился в густом леву на горе Симбо и занимался медитацией, сидя на дереве. За это современники прозвали его Тёка Дзендзи (Мастер Птичьего Гнезда), потому что сороки и другие птицы свивали свои гнезда на ветвях рядом с ним. Лес находился на территории провинции, префектом которой был китайский поэт Бо Цзюи. Однажды они встретились, и между ними имел место знаменитый диалог.
- Вы живете в опасном месте, - сказал Бо Цзюи.
- Место, где живете вы, еще опаснее, - ответил Дорин.
- Какие же опасности подстерегают префекта провинции?
- Как вы могли подумать, что ваше положение не опасно, если ваши страсти кипят, подобно пламени, и вы постоянно чем-то обеспокоены?
- В чем суть буддизма? - спросил Бо Цзюи.
- Не делай зла, твори только добро, очищай себя - таково учение всех Будд, - ответил Дорин, повторяя слова исторического Будды.
- Даже трехлетний ребенок знает это! - воскликнул Бо Цзюи.
- Верно. Даже дети знают эту заповедь, но восьмидесятилетние старики не могут следовать ей, - ответил Дорин.
Однажды Кутта Сандзо, индийский последователь Эно, проходя через деревню, заметил монаха, медитировавшего в маленькой хижине, которую он сам для себя построил.
- Зачем ты сидишь здесь в одиночестве? - спросил Сандзо.
- Я медитирую, - ответил монах.
- Кто тот, кто медитирует? Над чем он медитирует?
- Что вы имеете в виду?
- Почему бы тебе не обратить взор внутрь, туда, где можно обрести подлинный внутренний покой?
Монах по прежнему смотрел на него с удивлением.
- Из какой ты школы? - спросил Сандзо.
- Из школы Дзинсю.(северная школа)
- В южной школе, даже самые глупые еретики не падают так низко! Прости сидеть, тупо глядеть в одну точку и ничего не делать - какой в этом смысл?
Дзен Эно (южная школа) и дзен Дарумы существенно отличаются друг от друга, по крайней мере, в методологии.
Разделение дзен на две ветви после пятого патриарха - проявление различия характеров населения северного и южного Китая. Хотя, скорее, это проявление различия двух типов человеческих характеров вообще. Люди делятся на тех, кто берет в долг, и тех, кто одалживает, другими словами, на активных и пассиных, на мужественных и женственных, на тех, кто тяготеет к школе Риндзай (юг), и тех, кто тяготеет к школе Сото (север).
Однажды Гэнкаку (линия Эно) встретился с Шестым патриархом.
Гэнкаку три раза обошел Шестого патриарха, так и не поклонившись, затем остановился и со звоном потряс своим посохом, на который были нанизаны железные кольца.
- Буддийский монах воплощает в себе три тысячи правил поведения и восемь тысяч моральных заповедей. Позвольте спросить, откуда вы пришли и почему вы столь самоуверенны ? - спросил Патриарх.
- Рождеие-и-смерть - проблема одного мгновения, поток изменений невозможно остановить, - ответил Гэнкаку.
- Почему бы не воплотить в себе Нерожденное и не постичь Вневременное?
- Быть Нерожденным означает воплотить его, быть Вневременным означает постичь его.
- Верно, верно.
После этих слов Гэнкаку поступил по всем правилам. Он простерся перед Патриархом, затем встал и стал прощаться.
- Не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь? - спросил Патриарх.
- Движение не является подлинно сущим - как можно говорить о том, что я тороплюсь? - ответил Гэнкаку.
- Кто сказал, что движение не реально ?
- Вы продолжаете проводить различия, задавая такие вопросы.
- Я вижу, вы глубоко постигли Нерожденное.
- Имеет ли смысл говорить о Нерожденном?
- Если не говорить о нем, как вообще можно проводить различия?
- Различия не имеют смысла!
- Вот это да! - воскликнул Шестой патриарх.
В этом диалоге, описанном в "Сутре помоста Шестого патриарха", чувствуется уникальность и повседневность. Уникальность в том, что оба участника наделены бесконечной силой и проявляют ее друг перед другом, не соревнуясь и не подражая. Повседневность - в том, что нечто подобное, хотя и в меньшем масштабе, случается каждый день, когда встречаются два человека подлинной силы. "Подлинная сила" в данном случае означает "чистая сила" - сила, не направленная против других. Эту силу часто можно увидеть у поэтов и художников, но ее не бывает у политиков и журналистов.
|
| 4 | Soho | 10/28/1999 11:11:07 AM |
Дзенские мастера всегда плохо отзывались друг о друге, чтобы избежать сентиментальности, присущей традиционному буддизму, точнее человеческой природе. Но следует признать, что в ходе обучения монахов мастера иногда проявляли слишком сильное желание побеждать. Мэн-цзы считает это великим недостатком людей. Однако, когда мы знакомимся со всеми историями о мастерах, мы видим, что мастера часто проигрывают - причем проигрывают добровольно, если только это помогает их ученикам чему-то научиться.
Как уже говорилось, "Мумонкан" и другие известные сборники коанов дают несколько искаженную картину поведения дзенских мастеров. У читателя создается впечатление, что мастера всегда правы, а монахи - всегда ошибаются, или - и это еще хуже - что монахи вообще не способны давать ответы на трудные вопросы. То же самое чувство мы выносим из Евангелий. Но любовь и уважение к Христу едва ли не больше всего внушает нам его упрек в адрес человека, который назвал его благим, на что Иисус ответил: "Никто не благ, как только один Бог". ( Мф. 19,17)
Говорят, что коаны (дзенские вопросы) и мондо (дзенские диалоги) непонятны для неподготовленного читателя. Но они не более непонятны, чем поэзия Вордсворта, музыка Баха, полотна Кли. Многие комментаторы, встречая трудности с трактовкой тех или иных эпизодов, неожиданно заявляют, что мы должны практиковать медитацию, и только тогда смысл коанов и их толкование станет для нас понятным. Подобное мнение не лишено оснований, но если это так, зачем объяснять что-либо вообще - ведь суть все равно не исчерпывается объяснением?
В окрестностях пещеры, где жил Годзу, водились тигры и волки. Четвертый патриарх, услышав о Годзу, решил посетить его. Годзу был настолько погружен в медитацию, что даже не заметил прихода Патриарха.
- Чем ты здесь занимаешься? - спросил Патриарх.
- Я созерцаю свой ум, - ответил Годзу.
- Кто созерцает и что такое ум?
Услышав этот вопрос, годзу упал к ногам Паириарха и попросил у него разрешения стать его учеником.
К тому же времени, наверное, относится и следующая история.
Четвертый патриарх направился к горе, на которой жил Годзу. Входя в обитель, он сделал вид, что испугался тигра, сидящего у входа. Годзу спросил у него:
- Вы что, до сих пор - того ?
- До сих пор - чего?
Годзу пережил просветление.
Цель дзен - УМ. А не спокойствие ума. Но дзенские монахи часто находили общий язык с тиграми. Утверждается, что Букана, друга легендарных китайских поэтов Кадзана и Дзитоку, часто видели верхом на тигре. У Св. Джерома был свой лев, возможно дальний родственник Андроклового льва. У Уны также был лев, котрый защищал ее, и всё же дзенские тигры отличаются от христианских львов.
Еще одно предание говорит, что когда у монахов Годзу не хватало еды, он два раза в день, утром и вечером, отправлялся в далекую деревню Танё, откуда приносил на себе тяжелую ношу риса, которой прокармливал триста монахов.
- Что такое бодхи (освобождение) ? - спросил у Такусана монах.
- Пошел вон! Не приноси сюда дерьма!
- Кто такой Будда? - спросили у Такусана другой раз.
- Старый монах из западного мира.
Должно быть, каждый вопрос, особенно если его задают другому человеку, отвратителен своей неискренностью. Все мы знаем, что есть что, что нужно делать, а что нельзя, но притворяемся, что не знаем, задавая друг другу вопросы о смысле жизни, о существовании Бога и бессмертии души. Коментируя второй ответ, скажем, что понять, что Иисус есть Путь, Истина и Жизнь, не трудно, трудно пронять, что Иисус - плотник, простой человек, хлебнувший горя.
- В чем смысл дзен? - спрсил монах у Ганто.
- Большая рыба съедает маленькую рыбку.
Эта история не о "тварях с окровавленными клыками и когтями", которые поедают друг друга, а о том, что Ганто по другому случаю отвечая на вопрос: "Что есть вечный и фундаментальный принцип вещей?", сказал одно слово - "Движение".
Ганто спросил у монаха, откуда тот пришел.
- Из западной столицы, - отвечал монах.
- Ты держал в руках меч?
- Держал.
Тогда Ганто подошел ближе к монаху, вытянул шею и сказал:
- Ну, давай, руби!
- Ваша голова отрублена, - ответил монах.
Ганто разразился хохотом. После этого монах отправился к Сеппо, который спросил у него:
- Откуда ты приишел?
- От Ганто.
- У тебя есть что рассказать?
Когда монах рассказал ему о случившемся, Сеппо ударил его палкой и выгнал из храма.
С этим двух серийным эпизодом надо быть предельно аккуратными. Когда Ганто спрашивал монаха о мече, он имел в виду не физический меч, которому подвластны (физические и духовные) жизни людей, и не духовный меч, меч жизни и смерти, символ духовной власти над другими. Ганто имел в виду меч чистой силы, который становится у Блейка "зернышком песка", у Стивенсона "ржавой подковой", у Басё "всплеском в тишине". Этот меч объединяет и разъединяет все вещи. Это жизнь-и-смерть. Это - дзен.
Монах гоорит, что у него есть этот меч. Ганто проверяет его, подставляя свою шею для смертоносного удара. Монах говорит ему : "Ваша голова отрублена!"("Ваша жизнь пребывает с Христом в Боге"). Ганто, кажется, удовлетворен ответом, о чем свидетельствует его хохот. После этого монах идет другому мастеру, котроый оскорбляет его, а может быть и наносит телесные увечья. Создается впечатление, что один мастер одобрил монаха, а другой нет. Кто из них прав? Кто ошибся? Или правы они оба? Или прав монах, а оба мастера не правы? Или не правы все трое? Правы ли мы в своих догадках? Правы ли?
Этот эпизод, кстати, LXVI - случай Хэкиганроку, по замыслу его создателей должен ввести нас в сферу, выходящую за пределы правильного и неправильного, - но в то же время мы должны думать, что Ганто был не прав, или же что Сэппо неправильно понял монаха и избил его напрасно. Возможно, монах был слишком горд тем, что ему удалось "отрубить голову" мастеру Ганто. Сэппо заметил это и выхватил у монаха из рук его тупой дешевый меч…
|
| 1 | Soho | 10/27/1999 7:09:52 PM |
Эта книга содержит предания о жизни дзенских мастеров от Шестого патриарха Эно до таких учителей, как Содзан и Риндзай, т.е. предания двух основных школ, или ветвей "генеалогического древа" дзен. Эти ветви связаны с именами двух учеников Шестого патриарха, Сэйгена и нангаку, последователи которых создали две существующие в настоящее время дзенские школы - СОТО и РИНДЗАЙ.
История дзен - история мгновений. Она не может, подобно истории идей и даже истории свободомыслия, иметь вид хронологии событий, критических наблюдений, подробного перечня изменений, преобразований и т.д. Иногда дзен кажется глубже, иногда поверхностнее, иногда шире, иногда уже, но ему чужды развитие и прогресс в обычном смысле. История дзен может быть "историей" лишь постольку, поскольку это - упорядоченный по времени список имен людей, которые достигли величия в словах, делах, образе жизни.
В ваших руках не сухое изложение событий, а сборник историй о выдающихся мастерах. Ошибки и заблуждения великих людей - музыкантов, художников, писателей, дзенских мастеров - позволяют узнать много не только об их характере, но и о сущности музыки, искусства, литературы, дзен. Чтобы понять мир, мы должны выйти за его пределы, чтобы понять дзен китайских мастеров, мы должны пойти дальше историй, которые вошли в классические сборники, и узнать о жизни мастеров всё, что только сможем.
Подобное неуважение к признанным авторитетам составляет суть дзен и делает его уникальным. "Кто создал Бога?" - этот вопрос может показаться неуместным в Христианстве, но только не в дзен. В обычной жизни можно превозносить и обвинять, быть превозносимым и обвиняемым, выигрывать и проигрывать. И всё же, если выбирать что-то одно из этих противоположностей, лучше выбирать тройку : обвинять, быть обвиняемым, проигрывать - ведь только тогда мы не расслабляемся, а мобилизуем силы для жизни и творчества.
Годзу (594-657), ученик Четвертого патриарха Досина, основал подшколу дзен, которая просуществовала около ста лет. Став монахом Годзу поселился на горе, от которой получил свое имя, в пещере под названием Юсэйдзи. Говорят, что птицы приносили ему цветы, и этот факт дал начало коану, на который извесно более пятидесяти (правильных) ответов:
#
До встречи Годзу с Четвертым патриархом птицы приносили ему цветы - почему ? После их встречи, птицы прекратили их приносить - почему ?
#
Один и самых коротких ответов сразу на оба вопроса принадлежит Дзёсю :"Долго таская воду и поднося дрова , мы устаем". Таскать воду и подносить дрова - работа дзенского монаха, и Дзёсю отвечает на вопрос спонтанно, в духе Алисы в Стране Чудес. Смысл его слов в том, что хотя подобные вопросы по-своему интересны, на них не сущесьвует рационального твета, и мы не должны даже пытаться его дать.
А вот, забегая вперед, несколько мондо (дзенских диалогов) более позднего времени.
Живя в Дэмбоине, Басо практиковал медитацию каждый день. Нангаку, понимая, что Басо подает надежды, однажды пришел к нему и спросил:
- Скажи, в чем смысл занятий медитацией?
- Я хочу стать Буддой, - ответил Басо.
Нангаку поднял кусок черепицы и начал тереть его о камень.
- Что вы делаете? - спросил Басо.
- Я хочу сделать зеркало.
- Разве можно сделать зеркало, шлифуя черепицу?
- Разве можно стать Буддой, занимаясь медитацией?
Другая версия истории содержит теоретическое разъяснение.
Нангаку сказал Басо:
- Ты практикуешь дзадзен(сидячую медитацию), или дзабуцу(Сидящего Будду)? Но если это подлинный дзадзен, то знай, что дзен не имеет ничего общего с сидением или лежанием. Если это подлинный дзабуцу, то знай, что Будда не имеет фиксированной формы. Истина внепространственна. Ее нельзя принять или отвергнуть. Дзабуцу - убийство Будды. Оставаясь привязанным к сидячему положению, ты не можешь постичь природу вещей.
- В чем глубинный смысл прихода Дарумы с Запада ? - спросил монах у Сэкито.
- Выйди и спроси столб у ворот храма!
- Я не понимаю, что вы имеете в виду.
- Я тоже не понимаю.
Каждое следствие имеет причину, а как насчет (перво)причины причины? Каждая причина имеет следствие, но что можно сказать об окончательном следствии всех следствий? (Бедный Рассел поперхнулся сейчас на небесах со своим парадоксом "Множества как совокупности всех множеств" - кстати, из курса вполне приземленной "высшей" математики.) Вполне возможно, что Бог чувствовал себя одиноко и поэтому, от нечего делать, сотворил Вселенную, но почему Бог (внезапно) почувствовал одиночество ?
|
|
|