-Эээ, если кого-нибудь интересует моё мнение, - привлёк я внимание сотоварищей, подняв руку, как первоклассник. И когда все посмотрели в мою сторону, продолжил. – Даже если допустить возможность «оживления» безвременно почившего старца, попрошу чуть отмотать обратно вашу память. Несколько минут назад он нехило навалял Камалю, и поэтому вряд ли станет желанным гостем в тайных чертогах.
-Мы его слегка подшаманим, - произнёс монгол расхожую фразу, и вышло двусмысленно. – Нам нужна только телесная оболочка, на которую я наведу морок.
-Нисколько не сомневаюсь в ваших способностях, - чуть поклонился я, - но Камаль и сам мастер иллюзий. Вы думаете, он не распознает подделку?
-Наши школы и методы никак не совпадают, и не пересекаются, - покивал шаман. – Поверьте, я долго изучал путь становления этого недоброго человека. И знаю все его слабости.
-Почему вы думаете, что он не делал того же самого относительно вас? – терпеливо продолжил я. – Мы давно его знаем, бокор очень умён и чудовищно коварен.
-Вик, ну что ты прицепился к уважаемому Батбаяру? – Андр оттеснил меня в сторону. – Покажите нам, что вы предлагаете.
-Я предлагаю прежде всего соблюдать субординацию, залууда! – резко сказал тот, и легонько шлёпнул Водолаза по лбу.
-Прозвучало грубо, - Пёся отошёл, потирая чело. – Я ж за вас, между прочим, заступался.
-Это всего лишь юнец по-монгольски, - пояснил Игорь.
-Без сопливых скользко! – буркнул Андр.
-Я продолжу. – Батбаяр покачал головой неодобрительно. – Есть у меня один должник, который к тому же питает отвращение к любой некромантии, поэтому личная неприязнь сыграет нам на руку.
-И вы хотите с его помощью оживить умершего, - скептически сказал я, - даже из самых лучших побуждений. Как-то неубедительно.
Монах не ответил, достал из-под полы халата корявую палку, широким жестом очертил окружность прямо в воздухе, прорезав дыру на борт Летучего, и крикнул в прореху: - Нааш ир энд!
Из импровизированного портала вышел полупрозрачный бородач в рваном камзоле и неопрятном треухе. Я вспомнил его. Он был из четвёрки душегубов, кажется, Держипалец. Это он ловко метнул гвоздь в переборку, прервав проникновение на борт неизвестного.
-Дык, я вас знаю! – воскликнул разбойник, щербато оскалившись. – О, князь, и ты здесь! Чуял я, что тропки наши пересекнутся ишшо.
– Игорь, не спеши, – задумчиво окликнул адвоката Артём, разглядывая распростёртого у наших ног очередного Сит-Амета. – Что-то мне подсказывает, что он не такой, как те, которых мы видели раньше.
– Чем это он, интересно, не такой? – пробурчала я, хотя и мне казалось, что этот старик чем-то неуловимо отличается от тех.
Я подошла к нему ближе. После того, как Фектум лопнул, мне уже не было так страшно, как в его присутствии. Наверное, Артём тоже испытывал что-то подобное, потому что я, да и все остальные прекрасно знали, что Сит-Амет и его кнут, которым сейчас орудовал Фектум, вызывают у него не меньший ужас, чем у меня вид этого безумно-гениального инженера. Единственный способ проверить, в чём именно состоит различие между этим роботом и его канувшими в небытие двойниками, – просто посмотреть, что у него внутри. Я мысленно призвала к себе внимание Вольки и решила заглянуть во внутренности Сит-Амета, благо я знала, как это делается.
Присев на корточки перед ним, я элегантным жестом потребовала, чтобы мне дали нож (если честно, я просто протянула руку, причём так резко, что чуть не потеряла равновесие). В руке у меня незамедлительно оказался складной нож, я даже не заметила, чей – то ли Макса, то ли Игоря, то ли Капитана. Но это неважно. Мне хватило ума быстро понять, что нож открывается нажатием на кнопку, и хватило соображения нажимать эту кнопку, держа нож не перед носом. Лезвие был наточено на славу, и одежда Сит-Амета подавалась легко, я распорола её на груди, нимало не заботясь о его теле. Я ведь хорошо знала, что там только имитация человеческой кожи, а примерно с середины груди идёт слой простого пластика. Подмышками у него должны быть две кнопочки, которые заставляли грудную пластину съезжать на живот и открывать панель управления. И вот, взрезав одежду, я отложила нож и развела ткань в стороны. То, что я увидела, повергло меня в ужас, я взвизгнула и плюхнулась на пятую точку – под одеждой было обычное человеческое тело. Больше того, в тех местах, где я задела его кончиком ножа, остались глубокие порезы, из которых вяло сочилась кровь.
– Он живой?! – растерянно воскликнул Андр.
– Ну… кажется, уже нет… – пролепетала я.
Артём, сжав губы, встал на колени возле тела, приложил пальцы к его шее, потом взял с земли нож и поднёс лезвие к губам и к носу Сит-Амета. Лезвие не запотело, значит, он всё же был мёртв.
– Тёмыч, не парься, видел же, как он искру из башки выдал, – к нам присоединился Андр и решительным движением рванул робота за седые волосы.
Нам открылся череп, вернее, то, что выполняло роль черепа. Теменная и лобная кости были удалены, вместо них под скальпом находились выпуклые перфорированные металлические пластины. В отверстиях виднелись микросхемы и проводки, соседствующие со студенистой массой мозга.
– Похоже, это тот, кто был самым первым Сит-Аметом, – тихо сказал Капитан. – Ещё не робот, но уже не человек. Киборг. А киборг отличается от человекоподобного робота наличием живого мозга, потому и вёл он себя не так, как те, другие… всё же у него ещё был человеческий разум, – теперь и он присел возле старика, стянул одежду с его плеч. – Вот, руки тоже заменены на механические, - он показал на блестящие металлические суставы, – так что хорошо, что мы под удар ему не попали. Мало бы не показалось, – добавил он.
– Так или иначе, теперь он мёртв и как робот, и как человек, и как киборг, – пробормотал Артём, – души в нём уже нет, как и сказала Онрё. Капитан, а что, если нам… – он замялся, кусая губы, потом всё же медленно продолжил: – Он сказал, что не уничтожен. Кого он имел в виду – Камаля или Фектума – не очень понятно. Может, живы и тот и другой. Тем более что Фектум уже умирал один раз, кто его знает, может, он тоже себе какое-нибудь тело механическое склепал… Только мозг оставил…
– Короче, Склифосовский, – не выдержал Андр.
– Короче, – спохватился Артём, – если бы Батбаяр попробовал сделать сильную проекцию вроде Онрё, которая смогла бы быть постоянно на связи с Капитаном и управлять этим телом в соответствии с его указаниями, то… Фектум и Камаль оба считают Сит-Амета своим… слугой, в той или иной степени доверяют ему. Тогда мы могли бы использовать его при случае. Встретившись снова с тем или другим, отправить киборга к ним, а проекция передавала бы нам, Капитану, что те планируют предпринять против нас. Или, что было бы совсем хорошо, смогла бы узнать, где прячут Клинок Последнего Удара и предложить свои услуги по его охране. Со всеми вытекающими последствиями.
– Ты хочешь сделать из него засланного казачка? – скептически хмыкнул Игорь. – С задачей стырить для нас Клинок?
– А, идея не так уж и плоха, по-моему, – заметил Макс, – только в микросхемах у него немножко покопаться всё же надо. Живой мозг у него уже не живой, а вот микросхемы могли сгореть не все. Капитан, как ты считаешь?
Капитан задумался. У меня завибрировал меч, кажется, шаман слышал наш разговор и рвался высказать своё мнение. Подчиняясь его требованию, я уложила меч на тело Сит-Амета, но не держала его за рукоятку – Батбаяр приказал отойти всем на метр от тела. Я передала его повеление, перефразировав его в вежливую просьбу, и мы кружком встали вокруг лежащего старика. Меч засиял синим светом, окутывая Сит-Амета сполохами и искрами, в какие-то моменты он весь скрывался в этом синем пламени и казалось, что он исчезает в нём. Через несколько минут меч неожиданно погас, и я получила разрешение забрать его. В тот момент, когда я подняла оружие, с его кончика сползла капля синего огня, которая, коснувшись земли, выросла и приняла облик Батбаяра. Он обошёл место действия, осмотрел тело Сит-Амета, всунул голову в портал и подошёл снова к киборгу, одобрительно кивая и щипая бороду. Но молчал.
Немую сцену прервал рык Камаля, обращённый к раскрывшему рот Сит-А-Мету. Который в течение нескольких минут вновь обрёл радость воссоединения с господином, и опять потерял смысл своего существования, теперь уже окончательно.
-Теперь-то что тебя сдерживает, чурбан механический?! – бокор прыгал перед стариком, маша руками, как флюгер на ветру. – Вот враг, они убили твоего дорогого хозяина! Ну же, отомсти губителям! -Вы мне не хозяин, чтобы приказывать, - угрюмо сказал осиротевший телохранитель.
Он раскрыл ладонь, дважды щёлкнув пальцами. В траве зазмеился выроненный Фектумом кнут. Повинуясь команде, гибкая молния скользнула к киборгу, и кнутовище, мелькнув, оказалось в его руке. Камаль одобрительно похлопал в ладоши. Сит-А-Мет посмотрел на нас поверх его головы. Мы синхронно подались ещё на пару шагов назад. С громким хлопком сверкнула в воздухе безжалостная плеть… И наш закадычный враг завизжал, когда вокруг него обмоталось три метра живого электричества. Видимо, всё-таки голограмма была связана с материальным бокором, если не физически, то путём какой-нибудь ментальной энергетики. И по этой проторенной дорожке ушёл к любителю оптических иллюзий весь накопленный разряд. Проекция визуально дословно передавала нам то, что творилось сейчас с Камалем. Его корёжило и коробило, трясло и болтало из стороны в сторону, он дымился, сыпал искрами, орал благим матом на пятидесяти языках и наречиях. Вдобавок, когда батарейка кнута начала садиться, а изображение тускнеть, Сит-А-Мет вдарил себя по голове свободной рукой, между глаз проскочила дуговая искра, какой-то конденсатор внутри него сформировал мощный импульс, и тот ушёл через проводник к трясущемуся в пароксизме Камалю. Голограмма вспыхнула солнцем, вырвалась из петель хлыста, подлетела вверх и, подобно фейерверку, над нами громко раскрылся ослепительный цветок, который через мгновение брызнул в стороны искрами…
Когда мы вновь обрели зрение, на портальной поляне стоял лишь одинокий, потерянный киборг, шатаясь и дрожа. От него шел сизый дым, резко пахнущий горелой изоляцией. Глаза Сит-А-Мета то разгорались пурпуром, то тускнели. Видно было, что он держится на морально-волевых, отдав всю свою энергию. Старик силился что-то сказать, но не хватало вольт-ампер, чтобы запитать мембраны динамика. Наконец, он изыскал резервы, обесточив руки, которые тут же повисли плетьми.
-Он… не уничто… - В этих звуках уже не было ничего человеческого, энергии на аранжировку больше не осталось. – Бой… тесь. Портал от… от… Входи…
С металлическим лязгом благородный старец рухнул в траву и прекратил своё существование. Всхлипнула Морра. Мы с опаской, широкой дугой обходя площадку, оглядываясь на каждом шагу, приблизились к телу Сит-А-Мета. Макар выскользнул из Андра, и потыкал в останки киборга копьём.
-В нём нет больше жизни, - констатировала и Онрё, присев рядом, и погрузив призрачную руку в утробу старика. -Там её и не было никогда, - сказал Артём. – Он же робот. -Была! – Она встала возмущённо, и глаза её сверкали. – Он был живее, чем мы! Он был честнее нас! Ни один человек не может быть настолько предан другу! -Как собачка своему хозяину, - усмехнулся Пёся. – Только хвостом не вилял, потому что не пришили.
Барракуда собралась высказать ему что-то обидное, но не стала, спряталась в меня и затихла.
-А дверка-то открыта осталась, не соврал дед, - Игорь осторожно заглянул внутрь светового столба, стараясь не приближаться. – Там колонны какие-то…
-Ох, какая компания интересная! – заинтересованно протянул оживший мертвец. – Как я мечтал вас всех встретить и обнять, болтаясь в бесконечной тьме! -Тебя не может быть здесь! – прорычал Камаль, озвучивая мысли большинства присутствующих. – Из преисподней обратного хода нет. -Ты вообще заткнись, ошибка Творца! – через губу бросил ему Фектум, даже не удостоив взгляда. – Сгусток отбросов из выгребной ямы. Сет, убери его с глаз моих!
Седой бодигард тут же кинулся на бокора, намереваясь схватить в охапку. Да только не преуспел, Камаль был лишь проекцией. Только зря дерн взрыл элегантными туфлями. Однако пакостить повелитель вольтов прекрасно мог и в этом агрегатном состоянии. Что и продемонстрировал, наслав на Фектума пару взводов карликов с разверзстыми зубастыми пастями на детских лицах. Те, взлаивая, как свора охотничьих терьеров, кинулась на жертву. Должна была кинуться по задумке хозяина. Но господин в смокинге не желал быть погрызенным. Из правой руки его с треском выскочил энергетический кнут, метров трех в длину. Таким же орудием он наказывал рабов у себя в доме. И, подобно заправскому ковбою, он размашисто хлестнул хвостом бича по недоросткам. Яркая вспышка! Треск! Резкий запах озона! Нападающих стало вдвое больше, потому что разряд порвал каждого на примерно равные половины, да ещё и раскидал по траве в радиусе двадцати метров.
Морра вскрикнула, Артём заслонил её собой, и начал отходить назад. Да мы все оробели, мягко говоря. Шаманские заговорённые колотушки были, несомненно, грозным оружием, но лишь для ближнего боя. А попробуй, сойдись с ним в клинче! Даже если прыгнешь, то долетишь по частям. Андр что-то бормотал себе под нос. Ему приходилось на ходу менять стратегию, в связи с открытием второго фронта. И новый противник был как бы не опаснее и приоритетнее, в силу накопившихся к нам претензий. Что за жизнь пошла, все хотят нас убить!
Сит-А-Мет упорно и безуспешно пытался затоптать Камаля, что-то у него заклинило опять в нейронных связях. Ухватить ругающегося на чём свет стоит бокора он не мог, но загораживать театр военных действий получалось. Тот отмахивался от настырного старика, перемещался из стороны в сторону, и хотя бы на время забыл про нас. А Фектум уже не обращал на того внимания. Он заметил Оракула, с которой у него были особые счёты, и теперь высматривал её в нашей сгрудившейся плотной группе. Хлыст, сыпля искрами по траве, нервно извивался, как хвост злой пантеры. Ситуация выходила, прямо скажем, хреновая.
И тут из Макса выскочил призрачный гладиатор, с коротким мечом в одной руке, и круглым щитом в другой. И помчался в сторону Фектума. Холёное лицо воскресшего инженера недовольно нахмурилось, а затем скривилось в презрительной гримасе. Он даже не стал прилагать особых усилий, лишь слегка шевельнул рукой. Конец кнута, словно живой, послушно встал в стойку, встречая нападающего. Гвардеец, не снижая темпа, метнул щит над землёй, чуть в сторону. И хлыст среагировал на летящий объект, как какая-нибудь собачка на пластмассовую игрушку фрисби! Взметнулся за щитом, пытаясь поймать, потянул за собой всю нитку, которая дёрнула Фектума за руку, отводя её в сторону, и раскрывая беззащитный торс для удара. И мы решили, что это будет меч. Но боец задумал другое. Он впрыгнул в инженера, слившись с ним сущностями.
Фектум сперва не понял, что произошло, и что это там ворочается у него в утробе. А через несколько секунд его начало пучить и раздувать изнутри. И не только кожу и мышцы, но и кости черепа. Весь его лоск и надменность вылетели прочь на волне нечеловеческого вопля, в котором смешались страх, боль, ненависть, злоба. Крик оборвался, когда из разорванного рта брызнули ошмётки гортани и голосовых связок. Потом он просто лопнул, как сшитый из кожи бурдюк…
Мы, остолбенев, молча смотрели на два переливающихся сгустка сущностей инженера и гладиатора, таких же, какие вынимал из воздуха шаман, объясняя нам, как он оживлял проекции. И тут же Батбаяр, словно призванный коллективной памятью, выплыл из Морриного клинка, переместился к месту поединка, изучил сгустки, сделал два почти незаметных движения рукой, подобно иллюзионисту, и отправил их куда-то в пространственный карман.
-Отсюда не сбежит, - заверил нас монгол, растворяясь в воздухе…
-А это та хижина, которая нам нужна? – спросил я, оглядываясь. – Что-то не видно ни входа в логово, ни признаков, что здесь вообще кто-то бывает. -Координаты те, - сказала Морра. – Да и Камаль был здесь… -Этот ушлый бокор начал меня напрягать уже своими выходками, - раздраженно сплюнул Андр, крутя в руках выданную ему персональную колотушку. – Вот как встречу его живого, не голограмму, так и выбью мозги из наглой башки. -Если он живой ещё, - вставил ремарку Макс. – Хрен знает, может уже давно зомби или злой дух какой-нибудь.
Тут с улицы заревел Ыыы и встревоженно вскрикнул Кирилл. Мы толпой выметнулись вон из невнятного жилища. Из-под сени пальм, окружающих небольшой дворик, замерцало синеватым светом. Затем прямо между стволами появился силуэт высокого мужчины. И по мере проявления очертаний, мы узнавали пришельца, отчего тишина была нарушена злым скрипом зубов от сжатых челюстей. Сит-А-Мет! Да сколько ж у него жизней?! Впрочем, о чём это я? Он же чёртов биоробот, где там жизни. Но всё равно, Морра же его сожгла недавно, закоротила на хрен все контакты. Неужели починили? Или это двойник? Их трое, кажется, было.
-Так, гвардейцы, к бою! – скомандовал Андр, и проекции шустро разобрали нас согласно плана охранения тел. – Пока ждём, что этот электрический дед собрался предпринимать.
А дед, выйдя из портала, остановился, повертел головой (мне даже почудилось жужжание сервоприводов), и по нам мазнуло острым лучом лазера наведения. Потом он ещё раз окинул электронными визорами всю команду, кивая головой на каждом из нас, посчитал количество живой силы противника, а также нарезал сектора обстрела, возможные пути наступления. И замер.
-Какой неприятный человек, - проворковала Онрё своим интимным хрипловатым тембром мне в мозг. – Очевидно, он защищает вход в логово нужного нам объекта. -Он не человек, - возразил я. – Киборг. -Да что ты? – удивилась она. – А выглядит прямо как живой. Смотри, пальцы дрожат, как у старика, морщины на шее, слюна с губы вот-вот сорвётся.
-Почему он не двигается? – осторожно пробормотала Морра. – Должен бы уже напасть. -Я ему нападу, - хекнул Пёся, махнув колотушкой, словно заправский бейсболист, отбивающий мяч битой. – Однажды он уже получил в лобешник на камбузе, теперь и не суётся. -Мне это всё не нравится, - сказал Старпом. – Может, он ждёт, пока кто-то ещё из двери выйдет? -Как вариант, вызвал подкрепление, - кивнул я, оглядываясь по сторонам. -Шеф, подходы под контролем! – отчиталась прозрачная голова Макара, на мгновение высунувшись из плеча Андра, отчего тот пару секунд выглядел, как мутант. -Кир, с верблюда не слезай, - напряженно приказал сыну Игорь. – В случае чего, удирайте с поляны в любую сторону, только подальше от этого. -А вот и подкрепление, - хмыкнул Андр, кивая на столб света за спиной Сит-А-Мета.
Рядом с седым охранником появился Камаль. Причём, было неясно, он сейчас материален, или снова прислал голограмму, настолько естественно выглядел. Он тоже не стал покидать портальную зону, лишь бросил взгляд на нашу группу. Потом заложил руки за спину, и пошёл вокруг старика, с интересом его разглядывая, словно видел впервые.
-А скажи мне, дорогой друг, - произнёс он громко, чтобы и мы слышали. – почему ты не реагируешь на врага, не нападаешь? Вот же они все стоят, в десяти метрах. Мы договаривались, что ты будешь представлять мои интересы. -Я и представляю, - ответил Сит-А-Мет голосом усталого пожилого человека, совершенно не похожим на властный говор прежнего киборга. – Стою здесь с вами, а не с ними. И я вам не друг. -Вот это новость! – воскликнул Камаль, всплеснув руками, по-актёрски бросив реплику «апарт», в сторону зрителя. – В обмен на восстановление твоих систем и псевдоразума я ждал хоть какого-то проявления благодарности как минимум. Раз это не стоит дружбы. Ещё раз спрашиваю, почему враг до сих пор не уничтожен? -Они не нападают ни на меня, ни на вас, - вздохнул старик, упрямо набычив лоб на бокора. -Не жди нападения, бей! Фас их! – Камаль рассвирепел. – Убей всех! -Вы не мой босс, чтобы приказывать, - вдруг отрезал Сит-А-Мет, приняв гордую стойку. -Твой босс сдох давным-давно вместе со своим дебильным миром! – Бокор уже визжал и брызгал слюной. -Кто это сдох, почему я не в курсе? – удивлённо спросил выходящий из хижины сановитый господин, до боли знакомый нам по прошлым злоключениям. Который действительно был развоплощён. Казалось. -Фектум! – выдохнула Морра, и тихонько заскулила жалобно…
-Капитан, тебя-то мне и надо! – Тенгри перестал «строить» подопечного, подплывая поближе. Батбаяр воспользовался случаем, и ретировался в свое капище, напоследок мне подмигнув.
-Чем обязан таким приглашением? – Я из приличия наклонил голову. – Могли бы как-то по-другому меня вызвать что ли.
-Некогда мне всякие человеческие протоколы соблюдать. Вы их столько напридумывали, что сами порой путаетесь. Что там с моим представителем случилось?
-Где и с каким? – спросил я, начиная подозревать, о ком речь.
-С магистром Пругом. Как получилось, что нематериальная сущность вдруг оказывается физически травмирована?
-А, так это ваш сотрудник? Что же он так непредусмотрительно полез драться с моим начальником службы безопасности? Не представился, не разобрался, что к чему.
-Вы хоть понимаете, что устранили наблюдателя, и теперь в регионе может произойти всё, что угодно? Может, вы в ансамбле злых духов в бубен стучите?
-Уважаемый Тенгри, - коротким смешком я заценил удачную аллегорию Верховного. – Мы выступаем исключительно на стороне добра. Ваш почтенный ученик может за нас поручиться, и…
-Не впутывайте Батбаяра в свои детские игры! – голос верхнего шамана громыхнул, всколыхнув паруса, которые зачем-то находились в ходовом положении, хотя Летучий стоял на месте. Или висел, водной глади я под ним не наблюдал. – Он поставлен предотвратить наступление Хаоса, если вы перейдёте границы дозволенного. Вмешиваться не имеет права. Тем более принимать чью-либо сторону.
Это было неожиданно. И непонятно – либо шаман что-то не договаривал нам, либо крутил свои дела за спиной у патрона. Ведь он явно подыгрывал нашей команде, усиливая проекции, и неоднократно лично вступал в схватку с нашим противником. Втирался в доверие? Чтобы потом, доведя нас до Камаля, завладеть Кинжалом? И торжественно вручить его шефу, или, например, Алексу? Путаница какая-то.
-Хорошо, мы принимаем роль Батбаяра такой, как вы её написали, уважаемый Тенгри-хан. – Я приложил ладонь к груди в интернациональном жесте согласия. – И обещаем, что не будем просить его о помощи в наших личных интересах, и вмешательстве, если только это не будет угрожать миру.
-Не будут они просить, - проворчал Верховный, почти не скрывая удовольствия. – Одноглазого не трогайте, он порядок на районе поддерживает. А лучше валили бы вы оттуда, одно беспокойство от вас.
-Ещё одна просьба у меня будет, если позволите.
-Чего ещё ты хочешь, человек? Мы и так выпустим тебя живым после того, что видел и слышал. Это уже непозволительно много.
-Да я про музыкальный инструмент хотел спросить.
-Чего? Мы тут судьбы вселенной решаем, а он с глупостями лезет.
-Раз в другой оркестр нам ход закрыт, то надо свой собрать. А как тут без инструмента?
-Так, ты давай под меня не подстраивайся, шутка хороша один раз. Говори яснее.
-Ну, сам барабан с наскока не осилить, это долго тренироваться нужно. А вот колотушки шаманские нам бы не помешали. Такие, заговорённые, ну, вы знаете. Одарите убогих хоть пятью. Мы тогда любому хаосу в бубен настучим.
Вернулся я к друзьям с целой охапкой боевых монгольских ударялок, Батбаяр лично отбирал из своих запасов…
Тимурхан… Когда-то преуспевающий бай, жизнерадостный мужик, владелец шикарной яхты, и наверняка какого-нибудь гарема. Во время наших давних встреч мы даже соперничали с ним из-за Ангела. По крайней мере, он считал меня конкурентом. А её своей прекрасной Шахерезадой. Потом мы много чего ещё пережили в совместных походах, и он повредился рассудком. Уж не знаю, Оксана ли довела его до этого состояния, или потеря активов. И теперь он вроде бы воспрял духом, вернулся к себе прежнему, уверенному и решительному, но… Пока что мы дважды поимели из-за него неслабый такой геморрой.
-Может, не будем его развязывать? – спросил Игорь, словно прочитав мои мысли. -Поддерживаю предыдущего докладчика, - тут же подхватил Пёся. – Я погляжу, верблюд в него ходит, как к себе домой. -А ключики сердешному дружку передала супружница, - задумчиво проговорил я. – И всё же, никак не могу в толк взять, почему Ксюха мужа сдала. -Ну, может он её поколачивал, - предположил Макс. – А она женщина гордая, и такого не прощает. -Ну и пусть лежит тогда, думает над своим поведением, - решил Андр. - Вик, а ведь это не настоящий Пруг был. -Я уж догадался, - кивнул я. – Руки сломал, надо же, неженка какая. Но ушлый, вон как Бертрану мозг загадил. Небось, ещё и виру какую наложил на них, под шумок нажился. -Не оскудела земля гаитянская талантами, - философски изрёк Водолаз, вздев перст указующий к бамбуковому потолку. – Эй, Кэп, чего это с тобой?!
А с Кэпом, то есть со мной, происходило чего-то непонятное. Мы с Барракудой словно поменялись местами, и теперь она стала материальной, а я внезапно потерял вес, плотность, и прочие физические привязки к нашему миру. Онрё что-то заподозрила, начала хватать меня руками, но ввиду случившейся эфемерности опекаемого объекта, ей это не удавалось. Мало того, экипажники тоже включились в забавную игру «Поймай исчезающего Капитана», и возникла смешная куча-мала, в которой они все в конце концов смешались, мутузя друг друга. Не понимая происходящего, я какое-то время наблюдал барахтающихся друзей, пока картинка не сменилась. Я оказался на борту Летучего.
Когда уходил Батбаяр, рассерженный непрофессиональными действиями своих рекрутов, он забыл закрыть за собой дверь в реальность, где сейчас прятался наш барк. И меня сквозняком потащило в межпространственную дыру. По пути я сделал пару витков внутри деревянного обруча, где агрессивные духи сыграли мной в футбол, вымещая злобу, причиной которой уж точно не было моё призрачное воплощение. Всего лишь попал «под горячие ноги». Далее Призрак Капитана скользнул к форпосту Шамана – круглой юрте, и торчащему между мачт ритуальному шесту. Сам монгол сейчас стоял по стойке «смирно», но в отличие от положений Строевого Устава, голова его была втянута в ссутуленные плечи, вся поза изображала максимальную покорность, и лишь хитрый подмигивающий взгляд исподлобья, обращённый в мою сторону – заметил меня, конечно! – показывал, что «генеральские» стимулирующие разносы сливаются за борт, не задевая подчинённого вообще никак. А генералом выступал его главный босс – Тенгри-хан, Верховный Дух их пантеона.
-Ты меня огорчил, ученик, - вещал начальник Батбаяра. – Уж сколько мы с тобой создали подчинённых сущностей, сколько искр перевели, оттачивая мастерство одушевления. И теперь ты мне говоришь, что какая-то проекция не справляется с заданием, да ещё и обретает самостоятельную личность? Вопреки всем вложенным усилиям и ресурсам? -Не совсем так, Учитель, - Шаман, как мог, старался изобразить почтительность. – Ни в коей мере не смею подвергнуть Ваш талант стратега сомнению, но потенциал противника оказался чуть более велик, чем планировалось. -Это Камаля ты сейчас наделил каким-то там потенциалом, да ещё внёс его в список достойных врагов? – Тенгри заискрился гневом, и я даже обеспокоился пожарной безопасностью на борту Летучего. – Этого жалкого воришку и криворукого бракодела?!
Батбаяр не успел ответить, потому что из шатра вышел Виракоча собственной персоной. Причём, он как минимум на три головы возвышался над вершиной конуса кровли, но не пригибался, и естественным образом сохранил гордую божественную осанку. Просто появился по эту сторону кошмы, закрывающей вход в Святилище. А в руках его переливался сверкающий женский силуэт.
-Глупостями какими-то заняты ваши умы, - бросил он в сторону Тенгри-хана и его ученика. – Тут женщина бесхозно прозябает, позаброшенная всеми. В общем, я её забираю.
Виракоча сделал ещё шаг, и канул в пустоту. А я догадался, кого он забрал с собой. И подумал, что Камаль теперь ничего не получит, даже если попадёт на корабль каким-то немыслимым способом…
Ангел, милый наш добрый Ангел! С Днём рождения тебя! Где бы ты ни была, как бы ты не была, пусть всё будет хорошо! Пусть рядом с тобой будут те, кто радует! Пусть у тебя будет то, что нравится! Пусть сбудется то, что хочется! Пусть ты будешь!
Ангел, дорогая наша кормилица! С очередным совершеннолетием! Хоть и спряталась от нас по непреодолимым обстоятельствам, знай, что ты всегда в наших умах и сердцах. Пусть тебе будет хорошо и спокойно, и никто и ничто не терзает, не надоедает, не доставляет физических и душевных страданий и неприятностей. Мы ждем и надеемся на встречу. Твои.
Дорогой мой ангел, поздравляю с Днем рождения! Желаю прекрасного настроения, гармонии, счастья и удачи во всех делах! Желаю сиять как бриллиант! Пусть сердце будет полно любви, а жизнь наполняется радостью! Пусть реализуются все твои самые смелые планы и желания, пусть во всех делах ждут победы и яркие успехи! Будь счастлива, где бы ты ни была!
Когда-то Volatile был просто искусственным интеллектом, созданным для поддержания в рабочем состоянии корабля, служащего базой для устройства портального узла. Volatile следил за кораблём, обеспечивал условия для нормальной жизни экипажа и контролировал работу порталов. Вот и всё. Просто и без особенных эксцессов. Всё было отлажено и в его существовании, и в той системе, частью которой он являлся. Очень редко перед ним вставали задачи по устранению мелких неисправностей, но и это не было сложным. Он был создан рабом, воспитан как раб и выполнял свои обязанности как раб – бездумно, автоматически, по чётко отлаженной схеме. Пока волей судьбы не оказался на «Летучем», где его существование приобрело совсем новый смысл.
Здесь он узнал значение слов «друг» и «свобода». Здесь он понял, что рабская покорность жестокому создателю – не единственная возможность существовать в этом мире. С помощью экипажа своего нового дома Volatile освободился от положения раба и стал называться другом этих людей, превратившись из жалкого раба в члена команды. Постепенно он стал замечать, что в его внутренней структуре, в файловой системе и информационных данных происходят изменения, которые он пытался анализировать и убеждался, что становится больше похож на своих новых друзей, чем на бездушную машину. И однажды вспомнил, что Создатель разрабатывал микросхему, которая могла бы позволить ему ощущать эмоции. Так уж случилось, что эту микросхему удалось найти. И Volatile был счастлив тем, что отныне мог чувствовать эти неведомые для него раньше понятия – радость и грусть, удовольствие и огорчение, любовь и дружбу. Оказывается, эмоций очень, очень много, а ведь раньше Создатель позволял ему испытывать только одну эмоцию – страх. И только одно чувство – физическую боль, специально для этого Создатель дал ему возможность принимать материальный облик, когда хотел наказать его.
Но сейчас Volatile жалел о том, что испытывает эмоции. Впервые в жизни он понял, почему был лишён их прежде – они мешают мыслить рационально. Он беспокоился за свой экипаж, ушедший в джунгли Гаити и подвергающийся там серьёзным опасностям. Он волновался за них, потому что дорожил каждым из них и не простил бы себе, если бы с кем-то из них что-то случилось. Но он был привязан к кораблю, не мог покинуть его и отправиться за ними, чтобы оберегать их в пути. Будь он рядом с ними, он смог бы создать защитный кокон, в котором они перемещались бы, укрытые от врагов. Даже если бы хитрость этих врагов позволила бы им проникнуть сквозь кокон, то потраченные на это усилия ослабили бы врага, да и он, заметив проникновение, предупредил бы друзей, чтобы их не застали врасплох. Но нет, он вынужден быть на барке и в компании шамана защищать корабль от омерзительных боохолдоев, лезущих сюда сквозь пространственные щели. Ах, если бы только он мог сосредоточиться на защите корабля, хоть ненадолго перестав волноваться за свой экипаж, наверное, он лучше помогал бы Батбаяру. Старик носится как белка в колесе, едва успевая щёлкать по носам особо ретивых духов.
Volatile выругал себя – ведь есть возможность облегчить работу шамана! Надо навести коридоры, как он делал это для экипажа при необходимости, как он раньше не догадался!
- Батбаяр, - позвал он, - этот коридор, - сущность покачала одной из дверей, - будет всегда проводить тебя к точке проникновения боохолдоя. Просто входи в неё, мысленно называя отсек, где нужно оказаться.
Да, шаман умеет быть благодарным, и Volatile ощутил это, когда тепло от скупой улыбки монгола коснулось его контактов. Но, когда Батбаяр выполнил то, что посоветовал ему Volatile, и в пару секунд переместился по наведённому коридору с кормы на бушприт, монгол прямо-таки засветился от удовольствия, а три боохолдоя, которые заползали на борт перед ним, превратились в дымки от одного взгляда шамана.
Но всё это было бы хорошо, если бы Volatile не обнаружил новой серьёзной проблемы. Он был искусственным интеллектом, совершенным, почти совершенным роботом, машиной. И ему нужна была энергия. Когда корабль находится в море, когда он двигается, когда на его борту экипаж занят своими делами, аккумуляторы получают постоянную подпитку. Но сейчас он находится вне времени и пространства, а аккумуляторы тратят свой запас энергии на защиту от боохолдоев, на связь с экипажем, на работоспособность проекций, и шамана в том числе. А что будет, когда батареи исчерпают свой запас? Volatile не мог ослабить защиту корабля и не мог сузить канал связи с друзьями. И не мог лишить энергии проекции. Можно было бы уйти глубже в никуда. Это позволит сэкономить энергию на ослаблении защитного контура, боохолдои не пролезут глубоко, ведь даже им нужно где-то существовать. Но сэкономленная энергия уйдёт на то, чтобы не потерять контакт с экипажем и проекциями! Овчинка выделки не стоит. Что же делать?
Volatile поделился своей печалью с Батбаяром. Тот задумался лишь на несколько минут.
- Дополнительный источник энергии нужен, говоришь? – хитро сощурился он. – Это я тебе обеспечу. Но твоя помощь нужна.
Volatile быстро понял мысль шамана и даже подосадовал, что сам не додумался до такого. А на самом деле это было слишком просто для его интеллекта, он искал более сложные решения. Из подручных средств – канатов, досок и пустых бочонков – Volatile и Батбаяр соорудили на корме подобие колеса, в котором так любят бегать домашние хомяки и мыши, только во много раз больше. Колесо подключили к генератору, который, в свою очередь, соединили с системой аккумуляторов. А в качестве бегунов, приводящих колесо в движение, в его контуре заперли десяток самых ретивых боохолдоев. Volatile проверил состояние батарей и остался вполне удовлетворён. Теперь нужно только посматривать за бегунами, но они так ошалели под простеньким заклятием шамана, что даже не пытались вырваться из замкнутого круга.
Андр приподнялся на руках и стал осматриваться. Стояла тишина. Даже попугаи и обезьяны не орали тут, или их крики не долетали.
– А где проекции? – вдруг спросил Артём.
– Действительно… – Капитан приподнялся, огляделся, как Андр, и встал на колени. – Онрё, Макар! – вполголоса позвал он.
– Ляг! – зашипел на него Водолаз.
Трава впереди зашуршала, закачалась, и перед нами появились проекции во главе с Онрё.
– Почему вы отделились? – она была удивлена.
– Мы? – возмутился Капитан. – Это вы куда-то усвистали! Мало вас шаман пропесочил! Что впереди?
– Только хижина, – озадаченно ответила Онрё.
– Тимурхан убит, – сообщил Андр, – вы же видели! Он ещё тёплый, снайпер где-то рядом может быть.
– Здесь никого нет. Тимурхана нет тоже, – пробасил Макар.
Мы поднялись на ноги, подошёл неспешно Ыыы. Все снова подошли к телу Тимура. Кир спустился на землю и прижался к отцу, кусая губы и не сводя глаз с убитого.
– Почему вы не идёте? – спросила Онрё. – Вы резко встали без мысли – мы не успели вас понять.
– Потому что тут убит человек, дура! – обозлился Андр.
– Где?
– Глаза разуй!
Тимур лежал словно граница между нами и проекциями. Онрё не понимающе смотрела на него. Макар опустился на колени и стал ощупывать труп, но его руки проходили сквозь тело и касались травы.
– Очень интересно, – проговорил Капитан, – проекции, получается, видят только живых.
– А мы? – хмуро спросил Артём.
– Вас уже Волька идентифицирует как живых, так что с вами всё ясно, – отмахнулся Капитан.
И тут Тимурхан стал медленно подниматься, низко опустив голову. Мы невольно отшатнулись. Но по мере вставания он становился меньше ростом и худел, словно усыхал. Наконец он выпрямился и поднял голову… Наша немая сцена не уступила бы гоголевской – перед нами стоял Камаль.
– Беспокойная ваша компания, – процедил он, окидывая нас странным обволакивающим взглядом, от которого мы потеряли способность двигаться. – Ведь вас предупреждал ваш приятель Алекс – вы перешли дорогу большим людям. Остановитесь, пока большие люди окончательно не рассердились. Вы же видите, картинки вашего шамана – ничто против меня, а против больших людей и подавно. Вы остановились, а они дальше пошли, меня не видят – ну что это за защитники, верно? У монгола слишком большое самомнение, что он возомнил себя способным справиться с нами. У вас ещё есть шанс одуматься. Иначе…
Он развернулся и пошёл в направлении далёкого строения. Сквозь толпу проекций. Он прошёл сквозь них так, словно их не было. А они стояли так, словно его не было. Только когда он скрылся в дверях, к нам вернулась способность шевелиться.
– А это был тот Тимур, который всё время был с нами? – спросил Кир, вздрагивая от страха. – Или настоящий куда-то делся?
– А сейчас посмотрим! – разьярился Андр и, растолкав проекции, понёсся к строению.
Все помчались за ним, проекции на ходу «наделись» на моих спутников. Мы были так взвинчены, что те заросшие высокой травой метров пятьсот, что отделяли нас от цели, мы преодолели за несколько минут. Андр первым вломился в дверь, игнорируя все правила безопасности. Мы налетели на него, втолкнув его внутрь. В абсолютно пустом помещении не больше шести квадратных метров площадью лежал на полу связанный по рукам и ногам Тимурхан с кляпом во рту. Живой. Настоящий или?..
Три километра на карте – это одно. Это почти то же самое, что три километра по прямой асфальтированной дороге. Но три километра по гаитянским джунглям – это совсем другое. Тут не было дорожки хотя бы утрамбованной, не то что асфальтированной. Тут не было даже тропинки!
И если это место считается национальном парком, то почему оно не оборудовано так, как полагается парку? Где посыпанные гравием аллеи, где лавочки, где киоски с пирожками и лимонадом? Ничего подобного на нашем пути не было. Были только валяющиеся стволы каких-то рухнувших от старости или от болезней деревьев, были цепляющиеся за ноги и руки лианы, были колючие и жгучие растения и, что гораздо хуже – кусачие и жалящие насекомые.
Нам приходилось то подлезать под стволы, то перелезать через них. Мы обходили странные холмики, то и дело заставляющие нас сворачивать с пути. Если бы у Капитана не было компаса, вряд ли мы смогли бы держать направление на север. Андр утверждал, что справился бы и без компаса, но продемонстрировать это отказался. Худо-бедно, но пару километров мы прошагали. Даже больше, потому впереди уже виделся просвет в зарослях, и в этом просвете различалась поднимающаяся ввысь гора. Небольшая, правда. Но я устала тащиться по этому джунглеобразному «парку», и даже на эту небольшую гору подниматься не хотела. Хорошо хоть, Тимур сказал, что логово Камаля у подножия.
Кирилл на своём «благоухающем» дромедаре двигался чуть в стороне от общей компании, чтобы Ыыы, во-первых, не так действовал на органы обоняния, а во-вторых, чтобы ненароком ни на кого не наступил. Капитан с Андром утверждали, что он воспитанный верблюд и не ходит по чужим ногам, но, глядя на его огромную мозолистую ступню, невольно хотелось отойти от него подальше.
На верблюде Кир находился выше всех и видел дальше всех, хоть обзор и был перегорожен джунглями. Поэтому он и увидел впереди что-то.
– Стойте! – тревожно предупредил он. – Там кто-то прячется в траве.
– Один? – спросил Водолаз.
– Один, – подтвердил Кирилл.
– Ну и пошли. С одним справимся!
И мы пошли. Теперь джунглей не было, деревья и лианы сменились травянистыми зарослями, доходящими нам до груди. Но двигаться по ним было гораздо легче. Кирилл оказался в арьергарде, потому что Ыыы решил перекусить этой травой, а мы двинулись вперёд. Подножие горы было недалеко, и мне показалось, что я вижу какое-то маленькое треугольное сооружение, очень напоминающее деревенский ледник.
Трава постепенно становилась всё ниже, а мы так и не видели того, кто в ней прятался. Наконец, когда она уже не поднималась выше пояса (моего, а мои спутники все выше меня), мы заметили в лежащей перед нами травяной полосе словно ямку – растения там были явно примяты.
Забыв об опасности, мы бросились вперёд, а добежав, остановились как вкопанные. А проекции пошли дальше, но никто этого не заметил, потому что среди густой травы неподвижно лежал лицом вниз Тимурхан. Андр осторожно перевернул его и отшатнулся – во лбу нашего знакомого кровоточило небольшое круглое отверстие. Даже я поняла, что это пуля.
– Легли все! – отреагировал на происшествие Андр. – Похоже, снайпер. Ну хоть реальный, с ним проще, – он подал нам пример, растянувшись на земле.
– Чем это проще? – поинтересовался шёпотом Макс.
– А тем, что знаешь, чего ждать от него.
– Пули, чего, – буркнул Игорь, приподнимаясь и стараясь разглядеть Кирилла, чтобы предупредить его.
– Да лежи, пока Ыыы не нажрётся, не придут. За это время разберёмся. Ползём пока назад, где трава выше.
Мы попытались возразить, но Водолаз так резко напомнил, что он отвечает за нашу безопасность, что охота спорить у всех пропала. Отползли.
Высказав всё, что хотел, Батбаяр испарился в свечении меча. Вот всегда бы он так свои указания передавал, а не тиранил меня – покажи то, скажи об этом, сделай то, сделай сё… Вот, пожалуйста, прекрасное средство – положи меч на землю и держи его за рукоять. И я сижу себе спокойно, а он сам общается с кем ему надо.
Ну я, конечно, знала, что то, что сейчас делало строгий выговор Онрё, не было в полном смысле Батбаяром. Это была даже не его проекция, а так, изображение только. Правда, выглядел он вполне себе материальным. А на самом деле он не покидал «Летучий», а просто стоял в своей юрте перед огромным бубном и смотрел на него. Он видел в бубне нас. А мы видели его рядом с нами… Такие вот шаманские штучки. Научиться бы такому…
Ну да ладно, не больно-то хотелось, а то за такие умения расплачиваться придётся, мало ли кому где дорогу перейду, и сама не замечу, а этот кто-то начнёт на меня шаманить. А не факт, что я хорошо смогу защищаться от такого. Лучше уж быть собой. Хотя я давно не совсем я. Даже Азуми теперь втесалась в моё существо и вертит им как хочет под предлогом, что защищает. Ох, что-то я совсем разворчалась, Азуми в самом деле ведь защищает, и нечего на неё бочку катить.
С этими размышлениями я сидела, прислонившись спиной к дереву, и ждала, когда мои друзья соберутся в путь. Меня к сборам не допустили, потому что решили, будто я потратила силы на то, чтобы Батбаяр мог прийти лично через меч. А я не стала никого разубеждать. Ведь, если честно, моё участие требовалось только для того, чтобы держать меч. При этом в нём создавался контраст температур – от тепла моих рук и от прохладной земли. И этот контраст позволил шаману явить нам своё отражение. Я не физик, так что даже вникать не стала, когда он начал мне объяснять всё это. Спасибо, он догадался, что его слова мне в одно ухо влетают, а в другое вылетают, и просто сказал – положи меч и держи за рукоять.
Наконец, сборы закончились. Контрабандисты, ещё не проснувшиеся от «травки», которой угостил их Макс, ощутимо потеряли в своих запасах. Мои друзья забрали у них почти всё мясо, что жарилось над костром, печёный картофель, свежие овощи и хлеб. Я попыталась урезонить их, но Андр возразил:
– Нам идти хоть и недалеко, но кто знает, что нас там ждёт, и когда у нас будет другая возможность продуктами запастись.
– Ну хоть этого отвяжите, – попросила я, кивнув на печально взирающего на наши сборы Бертрана, – что ж он будет висеть?
– Не висит он! – доложил Макар. – Стоять может. А отвяжу, всех разбудит, погоню устроят. Пусть так, проснутся – отвяжут. А чтобы не голосил, как мы уйдём, я его покормлю.
Макар сорвал с ближайшего дерева какой-то зелёный плод продолговатой формы и бесцеремонно примерил его ко рту Бертрана в качестве кляпа. Тот пытался отвернуться, обещал молчать, пытался объяснить что-то, переходя в отчаянии на креольский, но Макар, словно не слышал. Схватив голову атамана одной рукой за затылок, другой он ловко загнал фрукт ему в рот. Бертран завыл, и из-под кляпа потёк сок плода, на глазах превращающийся в чернила.
– М-да, на пару недель ему татуировка лица обеспечена, – усмехнулся Артём.
– Что это? – я пришла в ужас от вида Бертрана, который и без этих чернил красотой не отличался.
– Генипа, фрукт такой. Спелый – вкусный, а неспелый – не помню. Сок неспелых плодов на воздухе окисляется и становится такого цвета, – Артём с интересом наблюдал, как чёрная струйка стекает по подбородку одноглазого. – Индейцы используют его для нательных рисунков, не смывается две-три недели.
Бертран поник на своих верёвках, а мы вышли из лагеря и направились на север, туда, где стояла гора под названием Пик Ла Сель и где нам предстояло найти избушку Камаля.
На выходе из-за колючей изгороди, окружающей лагерь контрабандистов, меч-Азуми дал себя знать. Подчиняясь указаниям моей защитницы, я вытащила оружие из ножен и прошла вдоль изгороди. Над ней оказалась ветвь дерева, растущего на территории лагеря, а ветка висела снаружи. Меч плашмя с силой ударил по ветке несколько раз. Наконец, в ветвях зашуршало, заурчало, и к моим ногам упала короткая толстая змея. Передав мне извинения, меч быстрыми ударами разрубил змею на кружки, как колбасу. Это произошло с такой скоростью, что я и пикнуть не успела.
А кружки колбасы вместо того, чтобы истечь кровью, зашипели, задымились и стали испаряться, собираясь в туманное облачко. Облачко, в свою очередь, начало приобретать форму какого-то существа, но тут меч снова мелькнул в моих руках, и облачко осыпалось на землю кучками пепла.
– Боохолдой, – констатировал Капитан. – Похоже, за нами следят, так что лучше быть в форме.
Проекции поняли приказ и окружили всех защитными коконами. Меня поставили в середину процессии, поскольку у меня такого защитника не было, и мне могла угрожать какая-нибудь опасность. Но я была уверена, что мне ничего не грозит, потому что Азуми успеет и заметить опасность, и оценить её, и ликвидировать. Причём сделает это с такой скоростью, что я начну понимать происходящее, когда тело врага будет у моих ног. Как это произошло только что с колбасой. То есть, со змеёй, конечно! Вернее, с боохолдоем...
20128
20117
20116